Художники

– Расскажи мне.

Он непроницаемо посмотрел на меня, но потом я сообразила, что эта эмоция – усталость. Нам что-то опять в очередной раз грозило.

Шлепнулись, когда солнце уже садилось. Сава висела на руках каким-то бесформенным месивом, волосы мотались, у меня же все давно отваливалось. Сученыши-волки… Чертовы крылья остались на земле, но вместо них лопатки резало огнем. Но на руках было не больше живого места. Была не была, спина все равно потом будет ныть.

Ноги, по сравнению с другим телом, было относительно целы. Я почти не останавливался, тормозил только, когда лопатки прорезала невыносимая боль. Дурацкая фантазия, неужели нельзя было придумать ничего менее экстремального? Или мазь на крайняк. «Творец» сама в отрубе, ей хорошо, а вот у меня возникает сильное желание оставить ее на доедание зверюшкам. Думать надо лучше…

Хотя что я веду себя как лесничий? Сам же в первый раз в такой ситуации, указывал ей еще что-то.

До дома Ведова я добрался за час и очень порадовался, что он не сменил место жительства. Вечереющее небо загнало всех в укромные жилища, и на нас почти никто не обращал внимания. Таращились только самые нервные. Ну и поделом им.

– Где тебя так исцапали? – Вед округлил глаза, и я сбросил ему на руки окровавленную девку – лопаткам досталось больше, чем я думал. Вед еще больше удивился, но пока не отнес ее в комнату и не начал осматривать, вопросов не задавал.

– Ответишь?

– Отвечу, – хмуро сказал я, стягивая плащ. С-с-с-с… зараза. Никакого плаща. Никакой футболки. И спина вся в шрамах. Ну спасибо за подарочек. – Волки напали. Перед этим дракон.

– Ты разучился водить машину? – удивился парень, а я только «порадовался» такой постановке вопроса.

– Главное, верно подметил.

– Ну а что?

– Авария, что. Придурков на дороге хватает.

– Эка вам придурки спомогли, – рассеянно протянул Вед и снял с Савы кофту, в которой остались кровавые дыры. Он долго смотрел на Савин лифчик.

– Мне уйти? – вызывающе ответил я на его многоречивый взгляд.

– Надо бы, – он протянул руку, чтобы расстегнуть застежку. – Выйди лучше.

– Ну и пялься сам, ты же по этому так скучаешь, – я закрыл дверь в комнату, и в это время спину кольнуло. С-с-с, собаки…

На удивление, Вед врачевать не разучился. Я думал, когда он перестанет быть девкой, весь пыл уйдет. Но мастерство было при нем.

«Творца» он обработал с особой тщательностью. Ни пятнышка. Все же, мне казалось, все то время, что он потратил на ее лечение, он лапал ее грудь. Вспоминая, от чего отказался.

– Не говори ей, что я такой, – попросил Вед, когда он приступил к обработке моих ран. Я покосился, насколько позволяло боковое зрение.

– Чего боишься? Что она не разберется, кто ее трогал?

– Просто не говори. Неужели так трудно? – нахмурился он. Ну что ж, его дело.

Когда со мной было закончено, Вед заварил какого-то дрянного отвара.

– Кто она такая? – поглядывал он на меня из-за чашки. Я чуть не блеванул ему на пол.

– Знакомая, – сказал я, прикрывая рот.

– И что это значит?

– То и значит.

– Не говоришь, да, – Вед позырил на кружку. – Ну как хочешь. Только мне не нравится, какими вы ко мне пришли.

– Вылечил же.

– А я вопросов не задаю, когда люди при смерти, – он следил, как я пытаюсь втиснуть в себя зелье глотками и как меня при этом выворачивает. – И вообще. Не пьется – не пей. На тебя смотреть тошно.

– О, как мы заговорили… Сахара бы добавил.

– Нету.

– А еще женщина.

Вед на меня очень пристально посмотрел.

Ладно, это я сморозил зря. За окном уже включили фонари, и Вед пошел зажигать ночники. Никак не избавится от этой привычки. Интересно, «творец» еще будет думать, что день – сегодня, когда проснется?

Моя рука моментально потянулась к кольцу. Что же делать-то с ним… Забыл спросить, какое число сейчас, у Веда.

– Вед, чо, на именины-то пойдешь?

– Что я там не видел?

– Скоро же.

Парень фыркнул и убрал со стола посуду.

– Чтоб в меня тыкали пальцем? Спасибо. Я вообще… думаю место сменить.

– Когда?

– Как можно быстрее.

– А что так?

– Что… работы нет.

– М-м.

– Даже твои, что здесь шарились, только хрень какую-то несли.

– Какие «мои»?

– Да урюковские. Сашок с Пилигримом.

– Что они здесь забыли, – помрачнел я. Меня забыли, собаки, не иначе.

Как пронюхали?

Когда Вед уснул, я вышел на улицу и пошел по барам. Их немного, и уж где-то народ-то завис. Нашел их возле магазина с безобразной розовой вывеской женских ног в чулках. Спрятался так, чтобы они меня не заметили.

Но было слишком шумно. Ко мне пытались пристать пара человек, одна баба даже терлась передом, но я пихнул ее обратно в толпу.

– Что, высматриваешь? – усмехнулся у меня над ухом Санек. Я мысленно сплюнул.

Он позвал парней на улицу.

– Давай сразу к делу, – сказал Сашок после пятиминутного виляния и разговоров о здравии царской семьи. – Мы видали тебя, когда заварилась каша на площади. Итого, ты что-то припрятал.

– Ты, Саш, домысливать любитель, – осторожно сказал я. Сашок усмехнулся.

– Да не я один, – он подмигнул Саньку Пилигриму; с ними еще была пара пацанов, которых я впервые видел и не запомнил. – А потом, знаешь, так быстро не сматываются, если чисты.

Я в какой раз задумался, сколько времени отсутствовал.

– Да-а… со временем у меня напряженка.

– Хм, молодец, – похвалил Сашок, и ко мне подступил Пилигрим. Он быстро дернул рукой, и как-то в следующий миг мои карманы оказались вывернутыми. Высыпались монеты.

Их тут же подобрал кто-то из парней.

– Ну что, убедился? – осторожно, но с угрозой в голосе, спросил я.

Пилигрим скривился и пощупал мне шею, залез за ворот. Не нашел.

– Мы от тебя не отстанем, – заметил Сашок, который тоже был недоволен результатом. – У меня нюх на такие вещи, так что не убежишь. Если уж ты разок был на прицеле…

– А я бегать не собираюсь, – а сам старательно додумывал, как же сделать так, чтобы Сашок отвязался. Кольцо-то я спрятал, но его неудобно носить, кроме как на шее.

– Глаз за тобой, – улыбнулся парень, и приказал всем расходиться.