Идеальный герой
Шрифт:
— У меня чай остыл.
— Сейчас принесу! — воскликнула Кей, ожидая, что теперь-то Оли посмотрит на нее, но он не посмотрел.
Следующие двадцать минут прошли в невероятной суматохе. Покончив с завтраком, постояльцы то и дело срывались со стульев и снова садились — готовились к дневной съемке. Кей сбилась с ног, бегая в кухню и обратно и пытаясь по пути перехватить Оли, но ей не везло — до тех пор, пока она не застала его уже в прихожей, у самых дверей.
— Оли! — окликнула она.
— Кей… Все нормально?
— Ты ни слова не сказал мне за завтраком! — вырвалось
— Но как я мог при Терезе, при всех?
— Конечно… Но я хотела поговорить с тобой…
— О чем?
Она посмотрела на него в смятении:
— Ты уезжаешь…
— Да, — подтвердил Оли. — Тереза мне только что сообщила. Здорово, правда?
Кей помрачнела. Лично она не видела в этом ничего хорошего.
— Но вчерашний день на площадке вроде бы не удался… Ты же говорил…
— Я тоже так думал, но Тереза, судя по всему, добилась своего. В кино это происходит постоянно: никогда точно не знаешь, что и в какой день придется делать.
— Значит, сегодня твой последний день в Лайме?
— Похоже на то, — радостно усмехнулся Оли. — И, скажу откровенно, мне уже не терпится поехать в Бат.
Кей такое признание очень ранило.
— Все случилось так быстро…
Оли кивнул:
— С такими темпами мы должны уложиться в срок с этим проектом, и, даст Бог, у меня будет нормальный отпуск!
Отпуск! Кей сразу уцепилась за это слово, расценив его в свою пользу.
— Так ты вернешься?
— Куда вернусь? — не понял Оли.
— Оли! Где тебя черти носят? — раздался из глубины коридора окрик Терезы.
И она вышла в прихожую.
— Ты нам нужен — до зарезу!
— Владыка и повелитель призывает, — пошутил Оли, но ни Тереза, ни Кей даже не улыбнулись.
— Мне пора, — сказал он, обращаясь к Кей.
— Оли, но…
Однако он не задержался ни на минуту — отвернулся, подмигнув ей на прощание, вышел вслед за Терезой на Морской променад, и они направились к Коббу.
Глава 39
Адам приложил все усилия, чтобы выбросить Кей из головы. Какой смысл говорить о своих чувствах женщине, если ее сердце уже занято другим? Бесполезно — ему и Нану Крейг пришлось убедить в том же самом. Им с Кей не суждено быть вместе, и чем скорее он забудет о своем увлечении, тем лучше для него.
А пока Адам сосредоточился на продюсировании и новом сценарии по не столь известному роману Томаса Харди, который с легкостью можно было переложить на язык кинематографа, а съемки организовать здесь же, в Дорсете. Все это время он старался не думать о Кей, и у него это неплохо получалось, — по крайней мере, после напряженного трудового дня он спал как убитый. В одну из таких ночей его разбудил телефонный звонок.
Это был Тони Гласс, его приятель из Калифорнии, тоже продюсер. Он подыскивал английскую актрису для своего нового фильма.
— Колоссальный проект, — стал объяснять Тони заспанному Адаму. — Представь себе, в Новой Англии ставят «Доктора Живаго»!
Адам сразу проснулся: идея показалась ему интересной, и он стал внимательно слушать.
— Но мы не можем никого найти на
главную женскую роль. Нам нужна англичанка, а не американская актриска с наигранным оксбриджским акцентом. И она не должна быть слишком известной, понимаешь меня?— Тони, у меня, кажется, есть на примете как раз такая, — сказал Адам.
После этой беседы он не смог уснуть — метался и ворочался в постели, так что сбил в кучу все простыни. Наконец он встал, распахнул окно и вдохнул полной грудью весенний воздух. Про Джемму нельзя ничего сказать заранее: Адам недостаточно ее знал. В одном он был уверен: Джемма из тех немногих, кто не будет прыгать до потолка от одной перспективы сняться в голливудском фильме.
«Что она скажет?» — шепотом спрашивал он ночную тьму, а в ответ где-то ухала сова.
Как ни крути, чтобы разрешить эту загадку, надо дождаться следующего дня.
Адам встал ни свет ни заря, сразу поехал в Лайм-Реджис и припарковал машину как можно ближе к Уэнтуорт-хаусу. Он подумал, что в такую рань вся съемочная группа еще в гостинице, и не спеша зашагал вдоль берега, любуясь безмятежной синевой неба и слушая пронзительные крики чаек. Тревожила его, впрочем, не только реакция Джеммы на его предложение, но и необходимость снова встретиться с Кей. Умом он мог сколько угодно понимать, что она влюблена в другого, но сердце не заставишь внять никаким уговорам.
Подойдя к ярко-синей двери Уэнтуорт-хауса, Адам перевел дух и постучал. Открыли почти сразу.
— А, это ты, — сказала вместо приветствия Кей, хмуро и неприветливо глядя на него.
Адам удивился такой встрече. Он, конечно, не рассчитывал, что его заключат в объятия, но все же надеялся на более теплый прием.
— Можно мне войти? — спросил он.
— Наверное…
— У тебя что-то случилось?
Хотя Адам твердо пообещал себе, что у него больше нет ничего общего с этой женщиной, — ведь ясно как день, что он для нее пустое место, — взглянув в ее печальные глаза и несчастное лицо, он невольно поддался порыву узнать, что произошло.
— У меня все отлично, — сказала она.
— А вид расстроенный, — не уступал Адам. — Какие-нибудь неприятности?
— Адам, чего тебе здесь надо?! — неожиданно взорвалась она. — Все время ты тут околачиваешься!
На миг Адам застыл, огорошенный, не сразу сообразив, что ответить.
— Я пришел к Джемме, — наконец вымолвил он.
— Джемма ушла вместе со всеми сто лет тому назад!
— Но я же не знал…
— Она сейчас, скорее всего, на Коббе. Они все там, понятно? — отрывисто говорила Кей.
— Понятно.
Адам повернулся, чтобы уйти. Ей удалось настолько испортить ему настроение, что захотелось напоследок посильнее хлопнуть дверью ей в отместку, но он не сделал этого, а, наоборот, украдкой взглянул на Кей еще разок и увидел, как торопливо она взбежала по лестнице. Он замешкался было в прихожей, но вовремя опомнился.
«Не будь дураком! — пристыдил он себя. — Она не желает тебя видеть! Она вообще терпеть тебя не может».
И ушел.
— Как трещит башка! — призналась дочери Ким Рейли.