Идеальный любовник

– Но это долгая история, а время идет.

– А вы можете помочь Дэну? Он ведь, считай, и не жил совсем. Ему рано еще умирать!

– А что я могу?
– недовольно нахмурился ангел.
– Я ведь уже и не ангел, и не человек, а так, непонятно что. Поэтому, наверное, меня и сочли сумасшедшим.

– Но вы ведь можете, правда можете? Вы же, наверняка, захотите отомстить собратьям!

– Месть, недостойное ангела чувство, - высокомерно ответил мужчина, а потом как-то сник, и вздохнул.
– Но что я могу? Запись выкрасть? Книгу судеб охраняют похлеще входа в ад. Да и путаница такая будет. Конторе еще век расхлебывать придется.

– А зачем вы тогда явились?
– возмутилась я.
– Что-то вы, наверняка, задумали.

– Мне просто тебя жалко, - упрямо поджал губы ангел-хранитель.
– Твой защитник очень плохо работает, иначе бы твоя судьба сложилась по-другому и не было бы путаницы и в твоей жизни.

– Он нас слышит, - догадка была внезапной и не давала места надежде.
– Он же донесет в контору, да? О нашем разговоре.

– Он где-то шляется, - фыркнул ангел и хитро улыбнулся.
– Несколько десятков лет в аду не прошли для меня даром, кое-каким полезностям я там научился.

– Значит, я права, вы явились не просто так. Зачем?

– Ну, мне надо, чтобы ты пошла прогулялась, поспала, сходила на дискотеку, или занялась чем-нибудь другим, но только подальше отсюда, - серый мужчина поднял очи долу и принялся с независимым видом насвистывать.

– Зачем?
– меня чем дальше, тем сильнее разбирало любопытство.
– Я не хочу уходить далеко от Дэна.

– Надо. Ваши судьбы слишком сильно переплетены, ты можешь помешать выправлению судьбы, твоего... э, знакомого, и вечно твоего ангела я в отлучке держать не смогу. Тебе понятно? Брысь отсюда! И побыстрее!

– Но!
– попыталась возразить, но договорить мне не дали.

– Уходи!
– серый мужчина стал таять, превращаясь постепенно в размытую, еле различимую глазом тень.

– Но вы еще придете? Я хочу знать правду! Я хочу знать, что будет с Дэном!
– в отчаянии начала кричать, и медсестра проходившая по коридору, испуганно шарахнулась в сторону.

– Я подумаю над этим, - тихим шелестом донесся до меня ответ ангела.

– Девушка, вам плохо?
– спросила меня медсестра, как только отошла от культурного шока.

– Все в порядке, - с трудом заставила себя подняться со скамьи.

– Точно?
– переспросила медсестра, потом пожала плечами и, оглядываясь, направилась дальше по своим делам.

– Что происходит?
– задала шепотом вопрос, чувствуя себя очень беспомощной и ничего не понимающей.

Машина стояла на парковке у входа в больницу, шофер дежурил, а охрана ждала у дверей. Поколебалась, не знала как лучше поступить. Ехать кататься по городу или же вернуться к дяде Леше? У меня накопилось к нему масса вопросов, но они «разлетелись» в неизвестном направлении и упорно не хотели возвращаться. Никак не получалось сосредоточится, отвлечься от мыслей о Германе. Душа ныла и болела, а я собственноручно была готова себя убить. Гордость хорошая штука, но ровно до того момента, когда понимаешь, что она заставила упустить тебя шанс, который дается только раз в жизни. Ну что стоило мне вести себя мягче? Что мешало просто плюнуть на все... и... простить тут же и сразу?

– Едем к Алексею Палычу, - наконец приняла решение.

Дверь машины передо мной открыли и я нырнула в уютное, темное пространство автомобиля. Беспокойство грызло меня всю дорогу, так и подмывало плюнуть на запрет пригрезившегося ангела и вернуться в больницу. Пару раз открывала рот, чтобы озвучить соответствующую просьбу водителю. Но как открывала, так и закрывала обратно. От напряжения сводило скулы, но я старалась держать себя в руках и не натворить чего-нибудь непоправимого. Как это было тяжело, кто бы знал, но чудом я держалась. Может взрослеть начинаю? И слово «надо» стало весомей, чем «хочу»?

Алексей Палыч ждал меня в одиночестве, куда-то подевались все «гости», к которым у меня так же были вопросы, но начала я с дяди Леши. Стоило только зайти в комнату, где он находился, фраза вырвалась сама собой:

– Я хотела бы знать зачем весь этот цирк на выезде и что же на самом деле связывает вас с мой матерью, - слово «мать» я выплюнула с отвращением.

Эта женщина, которая родила меня и предавала столько лет отца вызывала во мне чувство брезгливости. Не повезло мне с родительницей, тут ничего не скажешь.

– Сядь, Лера, - устало произнес дядя Леша, который сидел в тяжелом кресле.
– Нам о многом придется поговорить.

– Давайте договоримся, мне нужна будет ваша помощь и умение хорошо просчитывать ситуацию, а так же ответы на вопросы. В этом случае я буду готова выслушать любые оправдания, - помолчала, давая взвесить сказанное.
– Выслушать, но не обязательно принять.

– Я готов на любые условия, - усмехнулся Алексей Палыч.
– Даже не буду задавать вопросов, которые возникли при вашем эффектном появлении среди нашей теплой компании.

Прошла от дверей к дивану, вольготно расположилась, прежде оттолкнув журнальный столик, дававший мало простора для ног.

– Об этом эффектном появлении мне и хочется с вами поговорить, как и о моем спутнике, но это после. Сначала я хочу понять, что же вас связывается с моей..., гм, матерью.

– Лер... Ты одна нас и связываешь, теперь. Любил я Оксану когда-то, давно. Так давно, что лучше и не вспоминать. Твой отец вытащил меня из неприятной истории. Очень неприятной и я никогда бы не связался с его женой, как бы сильно ни любил. Но так получилось, что пересеклись мы с ней на курорте, когда я еще не знал, что она замужем за Толиком. Я не сразу даже узнал, что..., ты мой ребенок. Слепой был, молодой и глупый. Были мысли и подозрения, когда увидел беременную Оксану под руку с Толиком и сроки сопоставил. Только анализ ДНК, который сделал тайком ото всех, благо доступ к тебе у меня был, подтвердил подозрения. Мне пришлось пережить личный ад длинною в долгие пятнадцать лет. Сложно держать язык за зубами, когда так и тянет перекроить все под собственные интересы. Терпел я из-за Толика, понимал, что для него будет ударом узнать правду. Приходилось скручивать себя в бараний рог и держать в руках. Чем дольше я молчал, тем глупее было бы рассказать все по прошествии многих лет. Ты очень на меня похожа, приходилось носить постоянную гримасу недовольства и прическу, которая скрадывала это сходство. Как об этом узнала ты, Лер?
– спросил дядя Леша и внешне спокойно улыбнулся.

Но за этой улыбкой чувствовалось сильное напряжение, он явно был на взводе.

– Так получилось, что недавно я была в гостях у человека, который хорошо знает тебя, мою мать, а теперь еще и меня. Лешкина бабушка сразу увидела сходство, - вздохнула, стараясь держать себя в руках.

Видать нездоровье Германа вымотало эмоционально так, что теперь справляться с собой было достаточно просто, не было сил истерить. Проблемы взаимоотношений моих родителей пока отодвинулись куда-то на задний план и не вызывали уже такую яростную реакцию как раньше. Но, все-таки, задала следующий вопрос, стараясь сделать над собой усилие и не возвращаться мыслями к дикому желанию вскочить со своего места и рвануть в сторону больницы:

– Допустим я поверила в то, что получилось все случайно и что вы молчали из желания не навредить. Но все так логично складывается вместе. Вы, Алексей Палыч, обожаете мою мать. У вас есть возможность навредить отцу, под влиянием ли Оксаны или из собственных корыстных побуждений. Отец умирает и вы с Оксаной живете долго и счастливо на его деньги. Чем не мотив для убийства?

– Ты подозреваешь меня?
– удивился дядя Леша.

– Я не знаю кого подозревать и что думать, - ответила честно, как есть.
– Сначала я думала, что это все-таки вы. У вас больше всех возможностей и есть мотив. А сейчас. Не понимаю я, зачем вам это.