Идеальный мир для Демонолога 5

— В смысле, наслышана? Откуда?

— А ты слышал, как сегодня утром в части выли коты? — усмехнулась она.

— Какие-то подвывания были, да… — что-то начал припоминать. — Но это, наверное, мои ребята, — кивнул на двух котят, что залезли каждый в свой сапог и сейчас мирно спали. — Вышли на охоту, вот все кошечки в округе и завыли.

— Ну, не совсем так, — скривилась девушка. — Просто завывания эти были около штаба, у отдела выдачи увольнительных. И это был не кошачий вой, а солдатский.

— А чего им выть-то? — нахмурился я.

— Ну понимаешь, когда люди приходят получить законный отпуск, а им говорят, что бланков нет, все Косте отдали… — замялась Катя. — И приходите в следующем месяце… Вот тогда и поднимается вой, — заключила она.

— Звучит правдоподобно, — пожал я плечами и вернулся к записям, но вдруг вспомнил один важный момент. — Кстати! Для тебя задание, очень важное. Найди графа Озимова и передай, что у меня для него есть кое-что интересное.

Два дня пролетело незаметно. Всё это время мы с отрядом прекрасно проводили время, отдыхали и наслаждались жизнью. Ну, как минимум, я отдохнул и насладился, насчет других говорить не буду, это уже их дело.

Игорь, вон, сидит на своей койке и раскачивается из стороны в сторону, устремив свой безжизненный взгляд куда-то в пустоту.

— Ну пожалей ты их уже… — Катя снова подошла ко мне. — Сделай хоть что-нибудь!

— Так я жалею и даже делаю! — возмутился я. — Что еще от меня надо?

— Но что ты делаешь? Доводишь их?

— Ну да, — будто бы это может вызывать хоть какие-то сомнения.

— Какой в этом смысл, Костя? Я совсем не понимаю! — Катя, как и остальные, уже начала выходить из себя.

— Ну, как минимум, если их вдруг возьмут в плен… Как ты думаешь, получится ли при помощи психологического давления расколоть их? — ухмыльнулся я.

— Да их теперь кирпичом не расколоть, — махнула на меня рукой Катюша. — Командира точно не сдадут.

— Не сдадим! — хором ответили бойцы.

— Вот и молодцы! — обрадовался я. — Ладно, солдаты, построиться!

Бойцы резко повскакивали со своих мест и выстроились в ровную линию, вытянувшись по струнке.

— Для каждого есть особо важное задание, — сразу решил приготовить их к худшему и насладился их обреченными взглядами. — Пока меня не было, вы немного отдохнули… Всё верно? — Игорь почему-то зарыдал. — Но это совершенно неважно. Всё-таки вы, и правда, что-то делали, местами даже старались, потому будем считать, что не всё так плохо.

— Не так плохо, да! — обрадовались солдаты.

— Нет, конечно, если вы в чем-то со мной не согласны, то можете поправить… — задумался я.

— Согласны-согласны! — завопили они. — Всё так и было!

— Ну и славно! В общем, Художник… — посмотрел на своего пилота. — Ты лицензию получил?

— Конечно!

— Тогда для тебя есть специальное задание повышенной сложности. Скоро будет проходить празднование дня города Воркуты, и в летном парке соберется много молодежи. — Да, он уже работал с детьми, а значит какой-то опыт имеется. Потому именно его я и выбрал для этого тяжелейшего задания. — Там требуются первоклассные пилоты, которые смогут показать детям, что такое воздушная техника. Ты должен будешь покатать их, рассказать, показать какие-то азы пилотирования… Справишься?

— Дети? — обреченно вздохнул Художник. — А у меня есть выбор?

— Разумеется, есть! — возмутился я. — Ты можешь сказать мне, что прошел курс пилотирования и все равно не научился в полной мере управлять любым воздушным транспортом! Это нормально, ведь обучиться всего за один курс очень сложно, я не буду тебя ругать. Просто отправлю на следующий курс, и всё…

— Императором батюшкой молю, не надо снова меня туда отправлять! — взвыл побледневший пилот. — Надо детей покатать? Конечно, покатаю! Если самолет не дадут, на спине покатаю! Или голыми руками двух новосов в плен возьму и их катать заставлю!

* * *

Художник уже минут двадцать, как прибыл на место и нашел вверенный ему самолет, но всё это время он потратил на то, чтобы только пробраться внутрь.

Всем вокруг было не до него, каждый занимался своим делом, и тратить свое время на какого-то военного никому не хотелось. Так что он сам начал осмотр транспорта и постоянно недовольно мотал головой, поражаясь тому, как настолько можно запустить технику.

— Да уж… — вздохнул Художник, пройдясь несколько раз вокруг самолета. — Старовата модель, конечно… И в бою не раз побывал, бедолага, — он похлопал по корпусу ладонью и ухмыльнулся. — Ну ничего, и не на таких летали! Немного подшаманить, поковыряться, и полетит птичка!

Хотя состояние техники и показалось ему довольно странным, но приказ есть приказ. Надо покатать детей, значит, сегодня дети точно будут кататься, и не по взлетной полосе, а по небу.

Пилот внимательно осмотрел все основные узлы, снова недовольно пробурчал на тему того, что за внешним видом птички следили хорошо, а вот техников явно пора отправить на тренировку, и желательно к Берсерку. Отправлять кого-либо к Ирине, и уж тем более к Константину Художник не смог бы, даже будучи совсем без ума от ярости. Подобной участи и врагу не пожелаешь.

Какое-то время он бродил вокруг и примерно прикидывал, что ему надо сделать, но вдруг Художник поймал себя на мысли, что вроде как он должен жаловаться… Но нет никакого желания делать это. Ведь ему приходилось летать и не на таких образцах, и состояние у них было куда хуже. И ничего, летал ведь, и даже поражал многочисленные цели, сбрасывая бомбы вручную через дыры в обшивке на головы врагов.

Да и по сравнению с тем, что ждет боевых товарищей, которым не повезло остаться с Константином. Это в любом случае будет лишь расслабленной прогулкой и развлечением.

— Эй, солдатик, не зевай! На, листовку почитай! — пока Художник ходил вокруг самолета, к нему подбежал мужичок в пёстром ярком костюме и вручил ему листовку, после чего пошел дальше, зазывать народ в свое заведение.

Художник же сразу вчитался в строки рекламного буклета и поднял тяжелый взгляд на того человека. Всё таки в этой листовке была реклама массажного салона.

— Мужик… — окликнул его Художник.

— А? — улыбнулся мужичок.

— Пошел нах*й отсюда! — рыкнул пилот и швырнул листовку в удивленное лицо бедолаги.

Тот сразу поспешил удалиться, тогда как Художник продолжил осматривать технику. Убедился, что в топливных баках пусто и вспомнил недобрым словом техников, затем принялся изучать элементы управления, но и там не обошлось без проблем.

— Простите! Прошу прощения! Извините! — некоторое время Художник не обращал внимания на крики снаружи и продолжал заниматься своим делом. Он был по уши измазан в смазке, ведь сейчас пытался разработать управление и восстановить основные узлы. Но кто-то настойчиво продолжал звать его снаружи, потому пришлось высунуться из боковой двери самолета.