Идентификация

Придурок.

Долбанные часы. До сих пор я из-за них отхватываю «пряники».

– Ладно – говорит Роб, желая немного разрядить обстановку – в любом случае немного времени у нас есть. Марк, когда выдвигаемся?

– Точно, чтобы быть там не на ночь – говорит Марк – ночью, как бы абсурдно это не звучало, они наоборот усиляют охрану, днем же больше шансов затеряться среди общего персонала, если знать где и как. А если выйдем сегодня – то доберемся как раз к ночи. Значит, сутки есть.

– Отлично – кивает Роб – как раз передохнем, переночуем, а с утра в дорогу. Что ж, тогда поедим?

Он пытается делать оптимистичный вид, будто им можно заразить, и все разом забудут конфликты и разногласия, и так же как дебилы начнут улыбаться, хлопать в ладоши и кричать «да, еда, еда!».

Я демонстративно закатываю глаза и поворачиваюсь к Ричи. Тот делает то же самое даже раньше меня. К нам подходит Кэти. Да уж, группка отверженных и оскорбленных, иначе не скажешь.

Неожиданно Ричи выдает то, что умудряется меня рассмешить даже сейчас. Все те же непримиримым и грозным голосом, продолжая сверкать глазами на Марка, он говорит:

– Нет, ну пожрать-то надо, а то так довыпендриваемся. Ассэт наверняка какой-нибудь зачетный хавчик здесь оставил. Если что – бекон мой.

Еды здесь столько же, сколько было и у нас в усадьбе, только теперь каждому достается намного больше, потому что людей меньше. Минус Сью, минус 17 фонарей, и плюс одна Джес. Ричи настаивает и на том, чтобы разделять еду между 3 фонарями, вновь повторяя, что в тачке не жилец и на него только продукты изводить. Но Роб что-то цедит ему в ответ и уходит с порцией, заявив, что покормит того, кто остался в тачке.

– Точно говорю, сам сожрет – заявляет Ричи, провожая его взглядом – прям в тачке и сожрет, ушмарок.

Зная Роба, я так не думаю. Если тот чувак еще жив, то он точно отдаст ему еду и даже поможет ее съесть, если фонарь, конечно, будет в состоянии это сделать.

Как в последнюю ночь мы не помогали Сью – она все равно ничего не проглотила, лишь бубня какую-то бессмыслицу.

(..я помню тебя.. Мэт..)

Мне достается два банана, яблоко и кусок сыра. За главным столом рассаживаются фонари и их «сторонники», потому я тут же отхожу за журнальный столик в гостиной. Ричи идет в туалет, а Кэти съедает все очень быстро и отправляется искать нам лучшую комнату для ночевки.

Так даже лучше. Не хочу не обсуждать все это, не болтать о чем-то отвлеченном, делая вид, что от меня не ждут решения, а точнее безропотного подчинения.

Я кладу банан и сыр на столик, а яблоко очень хорошо приходится в руку. Подкидываю его и ловлю. Подкидываю и ловлю. Это немного успокаивает.

Повторение одного и того же движения, наблюдения за ним.. Есть не хочется, но это не значит, что я отдам свою еду кому-нибудь другому. Ричи прав, надо есть, пока дают. Не хочу сейчас – к ночи аппетит точно придет.

Я подбрасываю и ловлю яблоко, пока не слышу приближающиеся шаги за моей спиной.

– Ну наконец, Рич – хмыкаю я и ловлю яблоко –я уже думал, ты там застрял.

Словив фрукт, поворачиваюсь.

Лин.

– 2-

Я окидываю ее неприязненным взглядом и вновь подкидываю яблоко:

– Я думал, вы едите кучкой.

Она вздыхает и садится рядом:

– А я не думала, что мы успели поделиться на «кучки»

– А как же. Вы с вашим фанатиком доктором-смерть, а мы просто хотим пожить немного дольше, чем требует его дебильный план. Все просто. Кучек бы не было, если бы каждый мог принимать решение сам, но Марк настаивает на участии в этом, как раньше фонари настаивали на их сопровождении.

Я вновь ловлю яблоко и смотрю на Лин в упор:

– Меня это бесит. Одно дело следовать за придурками, но другое – когда заставляют идти на верную смерть. Я не самоубийца, Лин. А если ты правда поверила в реальность водворения в жизнь этой безумной идеи – то ты еще более безумна, чем Марк.

– Джес правильно сказала – беспомощно разводит она руками – у нас немного выбора. Приходится выбирать просто менее фиговый.

– Мы и выбрали. Каждый для себя.

– Лаки – она перехватывает яблоко на лету, желая акцентировать мое внимание разговоре.

– Отдай – требую я, протянув руку.

– Послушай меня – просит Лин, глядя в глаза. Видя мою непоколебимость, вздыхает и отдает яблоко. Но взяв его, я больше не подкидываю.

– Ты же понимаешь, Марк в любом случае потащит тебя туда – заявляет она – он даже не скрывает этого и, более того, вполне готов к такому исходу. Но сам пойми – то ли ты согласишься, и на каких правах туда пойдешь. То ли тебя просто побьют, свяжут чем-нибудь руки и потащат. Если вдруг что-то случится, ты даже по дороге защититься не сможешь!

Я молчу.

– Пойми, если бы выбор правда был, я бы никогда не заставляла тебя идти туда, куда считаю лучшим по своему мнению. Но конкретно для тебя выбора нет – и не из-за нас, а потому что так с самого начала решил Марк. Ты сейчас лишь можешь выбрать, в какой позиции ты туда пойдешь. В качестве бунтаря, которого вяжут веревками – не сильно отличается от первых дней в Хоплесе, да? Или же в качестве добровольного помощника, мнения по делу которого, уверен, Марк даже может принимать во внимание.

– Не нужно мне его внимание – цежу я – ненавижу этого ублюдка. Надо было оставить его еще тогда во дворе мотеля.

И кто дернул меня помочь ему? Сейчас бы я с удовольствием посмотрел, как его клюют вОроны.

Кстати удивительно, если без Марка мы не могли продолжать этот «гениальный» план, то почему о нем первым делом не подумал Роб, который был осведомлен лучше всех? Почему бросил его и дал по тормозам только тогда, когда закричал я?

Или он думал, что его подберет вторая тачка?

Или он вообще впал в такое неистовство, что ничего не думал? Скорее всего. Ведь он впервые тогда бросил и фонарей, и Марка, и вообще всех, а в себя пришел уже только на трассе.

Да, это был хороший шанс избавиться от Марка – а я его просрал.

Лин осторожно кладет свою ладонь на мою, но я резко выдергиваю руку и вновь начинаю подкидывать яблоко:

– Ты можешь говорить что угодно – фыркаю я – но ты первая перешла к ним. Даже не Джес, которая видит нас 10 минут, а ты. От тебя я не ожидал этого вообще, не то что первой.