Игра, или Невероятные приключения Пети Огонькова на Земле и на Марсе

— Этот дядька замещает Михал Михалыча. На время болезни.

— Но ведь он злой! Нехороший!

— Другого пока нет…

* * *

Оставшись один, Мракобесов закинул ноги на генеральский стол, закурил и с самодовольной улыбкой пустил дым в потолок. Докурив, загасил окурок в настольном сувенирном наборе и вызвал секретаря:

— Записывай, — приказал он вошедшему в кабинет лейтенанту.

Тот сел за стол и молча склонился над клавиатурой.

— Приказ номер один. В связи с чрезвычайными обстоятельствами, с 12 июня сего года Главное Управление Внутренних Дел города Санкт-Петербурга начинает работать в особом режиме. С новой строки. Командование над личным составом целиком и полностью берет на себя Секретный отдел.

Приказ номер два. В связи с болезнью и вероятной скорой кончиной генерал-полковника Потапова М.М., на его должность назначается бывший начальник Секретного отдела майор Мракобесов А.Л.

Приказ номер три. В связи с назначением на новую должность майору Мракобесову А.Л. присвоить звание генерал-полковника.

Приказ номер четыре. Все заместители бывшего начальника ГУВД гр. Потапова М.М., а также все начальники отделов увольняются из органов внутренних дел с сегодняшнего дня.

Приказ номер пять. На должности заместителей начальника ГУВД и на должности начальников отделов назначаются бывшие сотрудники Секретного отдела: Козлов Нафан Мисоилович, Быков Евмений Зотович, Баранов Косма Ставрович, Лосев Кирнак Сарвилович, Конев Урван Каркисович, Рогов Еверест Гранович, Свиньин Хрисанф Ромадиевич, Оленин Гемелл Татиевич, Овчинников Пеон Феогенович, Коровин Ларгий Сысоевич, Жеребятников Полиен Амфианович, Копытин Астерий Вассович, Сохатый Фирс Аскалонович. С новой строки.

Секретарем-адъютантом начальника Управления назначить старшего лейтенанта Курослепова Савела Карповича.

Подпись, число, печать.

Оригинал мне на стол, копии вывесить в коридорах.

Уже бывший секретарь поднялся, неуклюже зацепил ногой ножку стула и, не проронив ни слова, вышел из кабинета. В приемной на его месте сидел рыжий, рябой и хилый молодой человек с бесцветными глазами на выкате и погонами старшего лейтенанта. Он резво подскочил и прокудахтал высоким хрипловатым фальцетом:

— Курослепов. Распечатайте и развесьте новые приказы, а затем незамедлительно сдайте мне дела.

— Сами развешивайте… — старый секретарь швырнул папку на стол и вышел прочь.

Через систему громкой связи по Управлению прокатился голос нового начальника:

— Все ко мне, одеться по форме.

Спустя несколько минут в кабинет начали один за другим прибывать маленькие коренастые люди с необычными лицами и заметной порослью волос или шерсти в области лба и ушей. Опустив головы и быстро стреляя глазами по сторонам, они деловито исчезали за дверью, докладывая Мракобесову глухими, хрипловатыми или блеющими голосами свои новые должности и фамилии согласно перечню приказа номер пять.

6

Выйти нормальным пацаном. — Замученный и сожженный в пепельнице? — Четырнадцать позорных резолюций

Закончив инструктаж новых начальников отделов, которые разошлись, все так же опустив головы, Мракобесов велел секретарю ни с кем его не соединять и запер дверь кабинета на ключ. Затем он вынул из кармана коробок, раздвинул его и вооружился увеличительным стеклом.

— Не буду долго морочить тебе голову, пацан, — сказал он, вдоволь насмотревшись. — Скажи мне честно, что ты думаешь о Секретном отделе?

Петя молчал, презрительно глядя в сторону.

— Секретный отдел, парень, это такая штука, которая может все. Абсолютно все, понимаешь? Летать, проходить сквозь стены, превращать свинец в золото, делать из великанов крошечных карликов, а из мухи слона.

Петя поднял глаза.

— Я буду краток, — продолжал Мракобесов. — Предлагаю тебе сделку. Она, разумеется, покажется тебе гнусной и отвратительной, и твоим первым побуждением будет желание плюнуть мне в лицо, разорвать меня на кусочки и растоптать каждый кусочек… Но такова жизнь, пацан, таковы правила игры. Где-то в чем-то приходится уступать, унижаться, даже предавать кого-то, но при этом где-то взамен получать деньги, любовь и уважение окружающих, а иногда приводить в исполнение свое са-амое заветное желание. А твое самое заветное желание, пацан, написано у тебя на лбу во-от такими буквами. А исполнить твое желание, — Мракобесов развел руки и пустил между ладонями трескучую молнию, — исполнить твое самое заветное желание, пацан, для меня все равно что раз плюнуть.

В глазах у Пети появилась надежда, все еще смешанная с недоверием и неприязнью. Мракобесов же, почувствовав, что материал поддается, усилил давление.

— С того самого дня, когда мы превратили тебя в козявку, с тобой работал наш отдел. Вся эта мура — сны, зеркальная комната, достоинства и недостатки, игра, в которой нет ни правил, ни смысла — все это опытные разработки нашего отдела. Зачем это нам нужно? — спросишь ты у меня. — Это нужно затем, чтобы сегодня заставить играть по нашим правилам одного мальчишку. Потому что завтра по нашим правилам будет играть вся страна. Такие дела, пацан.

И Мракобесов для убедительности показал еще один фокус: взмахивая указательным пальцем над поверхностью стола, он шепотом сосчитал до десяти, и на каждый взмах на столе возникала копия маленького Пети Огонькова. Удивленно повертев головами, они растаяли.

— Не буду раскрывать тебе, пацан, мои хорошие карты. Но твой понт состоит в том, что ты через пять минут сможешь выйти из этого кабинета нормальным пацаном, а еще через десять — обнять своих дорогих мамашу и папашу, которые, скажу тебе по секрету, уже совсем готовы свихнуться от огорчения.

— Что надо сделать? — тихо проговорил Петя, опустив голову. На глазах у него выступили слезы.

Мракобесов положил перед ним на стол бумажку величиной с почтовую марку и кусочек остро отточенного грифеля.

— Сейчас под мою диктовку ты напишешь в двух словах о том, что дескать лейтенант Яблочкин и курсант Мушкина под непосредственным руководством генерала Потапова, удерживали тебя насильно и больно истязали. И что только исключительно вмешательство майора Мракобесова А. Л. спасло тебя от мучительной смерти в лабораторной пробирке.

От нахлынувшего на него ужаса и гнева Петя оцепенел.

— Ну, что, что я говорил? Теперь в твою маленькую голову хлынул поток ядовитой желчи. Куда подевался твой разумный расчет, твоя рассудительность и воля к жизни? Шипение ядовитого гнева вытравило все твои мысли. Попробуй собраться, сконцентрируйся хорошенько еще раз.

Петя зажмурился, сморщился и сжал кулаки. Встряхнулся и произнес отрывисто:

— Если я откажусь?

— О, это хороший вопрос. На хороший вопрос будет и хороший ответ. Засекай время. Ровно через пятнадцать минут твои мамаша и папаша получат на руки бандерольку с крошечным трупиком внутри, в котором они несомненно опознают своего возлюбленного сыночка. При этом бандеролька будет вся как нарочно заляпана кровавыми отпечатками пальцев упомянутых уже лейтенанта, курсанта и генерала. Едва только, спустя несколько дней, мама и папа обретут способность говорить, квартира загорится из-за неисправной проводки. Пожарные, как это всегда бывает, приедут чуть позже, ровно настолько, что спасать будет уже некого. А чьи кровавые отпечатки нашли на бандерольке, пойдут под расстрел. Вот именно так оно все и будет, пацан.

Петя искусал губы в кровь, по щекам текли слезы.

— Диктуйте, — сказал он и взял грифель.

— Вот это разумно, — похвалил Мракобесов. — Как только закончим, побежишь к своим родителям высокий и красивый, словно олимпиец!

— Что писать?

— Пиши. Справа сверху: Губернатору Санкт-Петербургской губернии Баеву Спартаку Васильевичу. Ниже, в центре страницы крупно: ЗАЯВЛЕНИЕ…

* * *

Петя закончил и поднял полные слез глаза на Мракобесова. Тот быстрым движением пальца отодвинул бумажку, вооружился лупой и стал проверять написанное.