Игра на победу

Но он этого не видел, так как продолжал рассматривать их сплетенные руки.

– Это привлекательная картина, – размышлял он, играя ее пальцами. – Я бы много отдал, чтобы увидеть, как вы резвитесь в доме, точно котенок.

Кларисса ахнула и беспомощно засмеялась:

– Какая нелепость!

– Вам бы не помешало использовать немного абсурда, моя дорогая. – Он вдруг одарил Клариссу кривой ухмылкой, от которой ее сердце екнуло. Озорной блеск в его глазах был настолько призывным, что oнa с трудом удержалась от ответной улыбки. – Фактически, я не встречал никого, кто нуждался бы в абсурде так сильно, как вы. Здоровая доза легкомыслия быстро вылечит вас от беспокойства.

– Меня ничтo не беспокоит! – она сказала неуверенно.

Он сжал ее руки.

– Вы так привыкли к страданиям, Кларисса, что больше их не замечаете?

Ее веселье угасло, лоб слегка нахмурился.

– Беда порой приходит в каждую жизнь. Было бы напрасно отрицать, да, я беспокоюсь о своем будущем и оплакиваю потерю дома и друга. Но вы не должны учить меня жалеть себя, м-р Уи... Тревор.

– Не вижу опасности. В конце концов, не зря говорят, что Бог троицу любит, а вас уже настигли три несчастья. Потеряли мисс Батерст – раз, вас уволили – два, и вы попали в лапы злобного похитителя – это три. Проблемы обязательно должны остаться позади.

На лице Клариссы промелькнула короткая улыбка.

– Если я немедленно не начну следующую серию из трех бед, – предположила она.

– Не под моей крышей! – в притворном ужасе скомандовал м-р Уитлэч. – У вас будет праздник, Кларисса. Никаких аргументов! Помните, я ваш злобный похититель. И могу заставить вас, еcли будете сопротивляться.

– Действительно, злобный похититель! Скорее, щедрый благодетель. – Но улыбка неудержимо теребила уголки ее рта. – О, мой Бог! Настоящий праздник! Не знаю, с чего начать.

На мгновение она представила себе, на что это может быть похоже – cбросить на время тяжкую ношу и резвиться, как ребенок. Звучало восхитительно. Тревор, должно быть, подметил искушение в ее глазах, потому что порочная и привлекательная ухмылка снова промелькнула на его лице.

– Это довольно просто, – заверил он ее. – Вы освоите предмет в кратчайшие сроки.

– Но что мне делать?

– Все, что вам угодно. Можете читать романы, лодырничать или рисовать. Можете кататься по сельской местности в хорошую погоду и бездельничать дома в плохую. Можете съесть гораздо больше, чем полезно для здоровья, спать поздно утром и делать все, что вам нравится.

Из нее вырвался пузырь смеха.

– Звучит чудесно, – признала она. – Но не может быть правдой. Что стало бы с миром, если бы люди весь день следовали своим наклонностям к праздности?

Мистер Уитлэч опустил руки и издал насмешливый звук:

– Вам следовало родиться двести лет назад.

– Я не пуританка! – закричала она, ужаленная.

Он поджал губы и окинул ее взглядом, вздернув бровь. Кларисса внезапно осознала, что ее серое шерстяное платье с высоким воротником и длинными рукавами выглядит не только безвкуснo, но и, пожалуй, чуть по-монашески. Еще eй пришло в голову, что нет необходимости так непривлекательно укладывать волосы.

– Очень хорошо! Ваша точка зрения принята, – сухо сказала она. – Но прошу вас не забывать мои обстоятельства, сэр! Мой гардероб идеально подходит для сельской учительницы.

– Сельской учительницы преклонных лет и уродливой, – усмехнулся он.

– Сельской учительницы с ограниченными возможностями, – достойно возразила она.

– Ага! Это проблема? В таком случае, мне есть что вам показать.

Тревор снова схватил ее за руку и подскочил, подняв Клариссу на ноги и схватив ее за локоть.

– Куда мы идем? – спросила она, удивленная этим внезапным всплеском активности.

Он взял свечу из буфета и ухмыльнулся ей:

– Наверх, моя невинность!

То, что эти грубые слова не встревожили Клариссу, многое говорило о ее доверии к нему.

– Вы никогда не бываете серьезны! – она пожаловалась.

– Я часто говорю серьезно, как вы скоро узнаете, – пообещал он, отпуская ее руку, чтобы открыть дверь. – Пойдемте!

– Сейчас же, действительно…! – воскликнула она, уперев руки в бедра.

Тревор расхохотался.

– В буфете есть отличный разделочный нож, если хотите сначала вооружиться.

Губы ее дернулись в усмешке:

– Нет, спасибо. Если вы ведете меня наверх, я точно знаю, где моя шляпная булавка.

Кларисса позволила взять себя за руку и вывести из столовой. Она рассудила, что он объяснит свои намерения в удобное для него время.

 Он неожиданно замедлил шаг на лестнице. Кларисса вопросительно взглянула на него – Тревор задумчиво хмурился.

– Появились сомнения, мистер Уитлэч? – поддразнила она.

Он улыбнулся, но рассеянно.

– Нет. Но мне пришло в голову: то, что я собираюсь предложить, может вас оскорбить. Надеюсь, это не так.

– Предложить? Я думала, вы собираетесь мне что-то показать.

– Да, но после того, как покажу, я намерен отдать это вам. – Хмурый взгляд исчез, в его глазах внезапно заплясали чертики. – Вы хоть представляете, насколько многообещающим становится этот разговор?

Кларисса ахнула и прикусила губу.

– Прошу, не объясняйте! – она умоляла.

Его плечи задрожали от смеха.

– Нет, это все испортит, – согласился он. – Кроме того, я очень надеюсь, что, когда вы увидите то, что я собираюсь вам показать, вы непреодолимо захотите, чтобы я отдал это вам. Я искренне надеюсь, что ваше желание преодолеет ваше сомнение.

Кларисса замерла на лестнице.

– Я не сделаю ни шага, пока вы не расскажете, что мы обсуждаем! – объявила она сдавленным голосом.

Его ухмылка стала, если возможно, еще более дьявольской.

– Мы обсуждаем мое последнее предложение, Кларисса.

Она стояла на своем:

– Ну? Что это?

Левая рука Тревора держала свечу, но его правая рука внезапно обвилась вокруг ее талии, прижимая к себе. Она застыла, изумленная настолько, что не могла пошевелиться.

– Я сопровождаю вас наверх, Кларисса. В «Тюдоровскую комнату», – пробормотал он, почти касаясь губами ее уха. Она непроизвольно вздрогнула, когда его теплое дыхание коснулось ее шеи. – Мы собираемся снять там одежду, вы и я.