Игра судьбы

— Итак, ты обменял свою свободу на ошейник?

— Что бы ты променял на то, что тебе дорого? — возразил Маг.

Мир, подумал Аид.

— О! — внезапно воскликнула Геката, наклоняясь, чтобы поднять кошку, которая ранее шипела на Аида. — Это она? Какая милашка! Как ее зовут?

— С-Серена.

— Серена, — сказала Геката, поднимая кошку, как ребенка. — У меня есть хорек по имени Гейл…

Аид вздохнул.

— Геката, может не сейчас?

— Это значит быть человеком, Аид, — сказала богиня. — Ты должен делать заметки. Разве ты не хочешь произвести впечатление на Персефону?

— Кто такая Персефона? — спросил Маг.

— Не твоё дело, — отрезал Аид, затем он посмотрел на Гекату и возненавидел себя за свой следующий вопрос. — Какое отношение кошка имеет к тому, чтобы быть человеком?

— Это имеет прямое отношение к кошке, — сказала Геката, затем вздохнула. — Кошка — это человечность. Это то, что делает этого, — она указала на Мага, — несчастного, печального и жалкого смертного достойным спасения.

— Ты не видела его душу, — пробормотал Аид.

Геката сверкнула глазами.

— Я преподаю тебе урок, Аид! Усвой его.

Аид собирался огрызнуться, что она ужасный учитель, когда почувствовал, как воздух за его спиной сдвинулся. Он повернулся, и тени отделились от его сущности, устремившись к отступающей фигуре Мага, который пытался убежать по коридору.

Тени окутали его и отбросили назад. Маг врезался в один из его безупречных стеклянных витрин и замер.

Геката поморщилась.

— Тебе не нужно было бросать его так сильно. Он не бог.

— Он хотел вести себя как один из них.

Геката выгнула бровь.

— Это ответ сострадательного бога?

— Это то, чему ты пыталась научить?

Аид сделал шаг к смертному и взмахнул рукой. Маг открыл глаза, моргая, а затем застонал, когда почувствовал боль от приземления.

— Слушай сюда, смертный, и слушай внимательно. Ты скажешь мне, кто обратился за твоими услугами, или я проведу вечность, отрезая твой язык и скармливая его твоей кошке. Ты понимаешь?

Мужчина кивнул, тяжело дыша, и ответил: — Его зовут Тесей.

Тесей.

Это было имя, которое Аид хорошо знал, так как это было имя сына Посейдона, его племянника.

— Голем был идеей Сизифа, — объяснил Василис. — Он был моим клиентом. Именно после того, как он пришел ко мне, Тесей потребовал узнать планы Сизифа. Он заставил меня вызвать портал на склад. Он ушел отсюда вместе с Сизифом. Я не знаю, куда они делись.

Итак, Сизиф был обманут так же, как и Аид. Вопрос был в том, чего Тесей хотел от Сизифа? Хотел ли он отомстить за убийство Эола Галани, или в его действиях было что-то большее?

Через мгновение Маг заговорил.

— Пожалуйста… пожалуйста, не забирайте мою кошку.

— Геката, — позвал Аид богиню, которая направилась к темному коридору, все еще держа кошку на руках.

— Приведи кошку.

— П-подождите. Я сказал, пожалуйста!

— О, ты тоже идешь, смертный, — сказал он, и глаза Василиса расширились.

— Но я сказал правду! Я…

Маг замолчал, исчезнув по мановению руки Аида. Он проведет время в заключении, но не в Тартаре — он отправится в Призрачное Место, тюрьму, которую смогут увидеть только те, кто пользуется благосклонностью. Это было особое место для смертных вроде него — Магов, которые нарушали закон или хранили секреты — и в редких случаях могли быть использованы в качестве приманки.

Аид повернулся к Гекате.

— Видишь, я могу быть сострадательным.

***

Прежде чем покинуть «Три луны», Аид вызвал Илиаса в лавку, чтобы сатир мог избавиться от содержимого, что означало сжечь ее дотла. Он и Геката расстались, у Аида были дела с Афродитой, в то время как Геката намеревалась вернуться в Подземный мир.

— Души устраивают праздник в твою честь сегодня вечером, — напомнила она ему. — Они были бы вне себя от радости, увидев тебя.

Чувство вины захлестнуло его, как это бывало всегда, когда его народ выделял время, чтобы поклониться ему.

— Персефона будет там. Я полагаю, что они также планируют почтить и ее.

Это не было неожиданностью. Она заслуживала их поклонения. Она была для них большим богом, чем он когда-либо был для них. Кроме того, им придется привыкнуть праздновать ее. Она должна была стать их королевой.

— Возможно, на этот раз у меня получится, — сказал он перед уходом, но усомнился в своих словах.

Богиня Колдовства хотела как лучше, но были некоторые демоны, с которыми Аид не хотел сталкиваться, и его народ — его прошлое обращение с ними — был одним из них.

Аид нашел Афродиту в ее приморском особняке, полулежащей на шезлонге в своем мраморном доме с окнами от пола до потолка, выходящими на океан и остров Гефеста. Когда он появился, она зевнула, прикрыв рот тыльной стороной ладони.

— Я ожидала, что ты вернешься прошлой ночью, — сказала она, обмахиваясь чем-то похожим на пучок перьев. — У тебя, должно быть, было много дел.

— Твой смертный накачал Персефону наркотиками, — сказал Аид, переходя к сути своего визита. Обычно он не возражал против сарказма Афродиты, но сегодня он был не в настроении для этого.

Богиня никак не отреагировала, но ее рука продолжала двигаться, веер с перьями бил в устойчивом ритме.

— Где твои доказательства? — спросила она скучающим тоном.

— Я почувствовал яд на ее языке, Афродита, — жестко сказал Аид.

— Почувствовал?

Афродита села, ее глаза слегка расширились, когда она отложила веер в сторону.

— Так, значит, ты поцеловал ее?

Челюсть Аида сжалась, и он не ответил.

— Ты влюблен? — спросила она, и в ее голосе прозвучала нотка тревоги, которую Аид не понял. Боялась ли Афродита, что он выиграет их сделку и она потеряет свой шанс увидеть, как Бэзил вернется из Подземного мира? Или заботилась ли она вообще о Бэзиле? Боялась ли она больше того, что больше не увидит его таким, каким видела себя — одиноким?

Он пристально посмотрел на нее, и ее глаза заискрились, а губы изогнулись в улыбке.

— Так и есть! О, это действительно новость.

— Хватит, Афродита.

Она сверкнула глазами, скрестив руки на груди.

— Я полагаю, тв пришёл сюда, чтобы угрожать Адонису?

— Я пришел спросить, почему ты позволила этому случиться.

Глаза Афродиты расширились, и она моргнула, явно не ожидая, что Аид задаст этот вопрос. Затем ее глаза сузились.

— В чем ты обвиняешь меня, Аид?