Игры немертвых (др. перевод)

Не считая того, что они хотели заставить меня поговорить с осколком их Богини?

— Они используют мистиков, чтобы намеренно убить мастеров. Может, они думают, что живые будут ходить по струнке, поняв, что вторая жизнь их не ждет.

— Ммм… — Глядя вдаль, Трент помог мне забраться в фургон. — Этого я и боялся. Для меня по-прежнему непонятно, зачем вампиры это делают, но даже так, это неприемлемо.

Стало бы это его заботить шесть месяцев назад? Или он бы просто поправил в соответствии с этим свои далеко идущие планы.

— Этот парень, Айер, безумен. Он считает, что поскольку я не могу ее контролировать, эльфийская магия сильнее демонской.

Трент ничего не сказал, и я подняла взгляд, меня накрыл еще один слой беспокойства.

— Это так? — спросила я, и мужчина скривился, его хватка на моем локте усилилась, когда он помог мне забраться в фургон.

— Ммм, — снова прошептал Трент, его дыхание защекотало мне ухо. — А почему, по-твоему, демоны пытались нас уничтожить?

Класс. Просто класс. Не удивительно, что Ал их не любит.

Глава 18

На кладбище было как-то мрачно и пустынно. Количество детей Дженкса сократилось до небольшой горстки. Я честно не знала, как бы ему удалось сохранить власть над таким большим пространством, если бы не Джумок и Бэль, которые безжалостно нападали на незваных гостей. И еще то, что Дженкс, возможно, был самым старым пикси на континенте, и, наверное, его репутация держала в страхе пикси и фей.

Тихое фырканье лошади Трента успокаивало, стирая напряжение, вызванное завыванием очередной сирены и зловещим красным светом, отражающимся от нижней части облаков над Цинциннати. Сейчас действовал комендантский час, поэтому все, кто не был человеком, находились снаружи, уклоняясь от полицейских. Не то, чтобы ОВ и ФВБ не могли остановить их. Завтрашний фейерверк, посвященный четвертому июля, отменили, но время от времени в небо поднималась ракета, показывая демонстративное неповиновение в ярких блестках и шуме. Сон все не приходил, и я решила выйти в сад, где находился Бис, и почистить щеткой Тульпу.

Ритмичные движения и звук щетины на шкуре жеребца успокаивали, и я еще долго гладила спину лошади даже после того, как небольшая грязь, найденная мной, был счищена. Тульпа, казалось, наслаждался вниманием, не реагируя на Биса, сидящего на его спине и заплетавшего косички из лошадиной гривы. Крылья горгульи были расправлены для равновесия, когтистые лапы широко растопырены. Его длинные, ловкие когтистые пальцы были почти того же цвета, что грива лошади. Однажды я застала его за Айвиным компьютером; малыш мог печатать почти так же быстро, как профессиональный секретарь.

Вой за три улицы от нас заставил голову Тульпы подняться. Прижав уши, он предупреждающе заржал.

— Полегче, Тульпа, — успокоила я, улыбаясь большому животному, которое уже заявило свои права на небольшой участок травы. — Трент заберет тебя, как только снимут запрет.

Будто понимая, Тульпа понюхал миску, в которой я принесла щетку и крючок для чистки копыт, оба купленные в кормовом магазине на местной ферме вместе с безбожно дорогим тюком благоухающего сена. Сейчас был короткий миг спокойствия после утреннего хаоса и страха, и мне не хотелось, что он закончился.

— Не думаю, что он этому рад, — заметила я, когда Бис закончил плести косы.

— Они ему нравятся, — ответил Бис, его низкий голос был одновременно скрипучим и высоким. — Он мне так сказал.

— Сказал тебе, да? — подшутила я над ним, и Бис вспыхнул глубоким черным цветом, растворяясь в ночи. Трава защекотала мои лодыжки, когда я провела рукой вниз по ноге Тульпы, толкая и смещая его вес так, чтобы смогла ее поднять. Копыто было в порядке, и, похлопав, я отпустила ногу, проведя пальцами вверх по контуру сильных мускул. Мои мысли вернулись к образу Трента, который снял рубашку, стоя у багажника машины матери Айви. Я застыла, представляя каково это будет, провести пальцами по линиям его спины, почувствовать напряжение под ними, затем расслабленность от моего прикосновения. Перестань, Рейчел.

Ланч в Башне «Кэрью Тауэр» был одновременно удовольствием и тяжелым испытанием — удовольствием не только благодаря тому, что я съела специально приготовленную еду, но и потому, что смутила Трента своей выходкой, угостив Мисс Шелли забавными историями, собранными за последние три месяца; и испытанием потому, что Трент был ожидаемым «железным» собой перед репортером, вежливым и пристойным, хотя его редкие смущенные улыбки ощутимо действовали на мой счетчик. То, что Цинци разваливался под нами на части, пока мы ели, медленно поворачиваясь, не помогало, до того момента, как увидели каждый тлеющий пожар, каждый закрытый мост, каждый разоренный парк и заблокированную дорогу, которые обслужили «Свободные вампиры» в своем стремлении сделать мир лучше.

Вздохнув, я бросила крючок для копыт в миску и толкнула голову Тульпы в сторону кладбища. Он уже несколько дней там кормился, и теперь мне не придется его косить. Джумок уже построил планы на кучки, которые конь оставлял за собой.

Бис переместился на соседний надгробный камень, и мы посмотрели, как Тульпа шевелит ушами и фыркает на пикси, стрелой бросившихся к нему. Мне не нравился уклончивый ответ Трента, когда я снова приперла его к стенке с вопросом, сильнее ли эльфийская магия демонской. Конечно, люди веками вызывали и сдерживали демонов, но сдерживание — не контроль. Хотя, те рабские кольца… Они были самой гадкой штукой, которую я когда-либо трогала.

Тусклое пятно золотого с голубой каймой цвета пролетело вокруг Тульпы, уводя остальных прочь, и лошадь, наконец, смогла спокойно стоять и смотреть на огненное зарево, идущее от Цинциннати. Пятно света эволюционировало в Дженкса, и пикси метнулся к нам, сделав круг, прежде чем сесть на высокое «кружево Королевы Анны».

— Ты выглядишь лучше, — сказала я, растение пошаталось, накренилось и медленно выпрямилось, и Дженкс пожал плечами.

— Я заклеил крыло липучкой, но оно по-прежнему адски чешется, — ответил он горько.

Бис зашелестел крыльями, его красные глаза жутковато моргнули в темноте.

— Ну, скажи ей, — произнес он, заставляя меня гадать о том, что происходит.

Дженкс оторвал взгляд от своих детей, терзающих Тульпу.

— Бис, — пожаловался он, непривычно плаксивым голосом. — Это не имеет значения.

— Имеет, — произнес горгулья, размером с кошку.

— Но я должен извиняться не перед ней, — сказал он, и мои мысли метнулись к Дженксу, заключенному в фонарь Айера.

— Бис, нас всех иногда ловят, — проговорила я, испытывая неловкость за Дженкса. — Это случается. Ничего страшного.

— Это не то, за что он должен извиниться, — Бис бросил на Дженкса еще один мрачный взгляд. — Это важно, и ты должен сказать эти слова. Ей. Сейчас.

«Святая Луиза», — подумала я, отталкиваясь от памятника, на который опиралась, и направилась к церкви. Что-то заставило Биса расстроиться.

— Это не может быть так страшно, — произнесла я, пытаясь пролить свет на эту тайну, какой бы она ни была.

— Эм… — Дженкс заколебался, сев на мое плечо, и я вздрогнула, когда Бис опустился на другое и шлепнул Дженкса кончиком своего хвоста с кисточкой. — Хорошо! Хорошо! — запротестовал Дженкс, тонкая полоска серебряной пыльцы посыпалась по моей груди.