Игры порочной крови

Обхватила его за шею руками, заставляя наклониться к себе и сделала то, о чем мечтала просто неприлично долго. Прикусила зубами его нижнюю губу. Арван глухо застонал стискивая меня, ответил поцелуем. Жадным и яростным. Подхватывая под попку, чтоб донести до кровати, но тут я отстранилась, поморщилась.

Как ни странно он меня понял, мы оба оглядели комнату, и остановились взглядами на бассейне. Надеюсь, в нем он сегодня еще никого не имел.

Я прижималась к моему мужчине, чувствуя внизу уже вполне ощутимую твёрдость, и своё нарастающее с каждой секундой желание. А потом он просто опустился в воду, одновременно опуская меня на себя. И от этого простого движения меня накрыло немыслимым жаром, океанской волной. А за ним уже следовало следующее движение. И еще одно, и ещё.

В который уж раз за сегодня перестало существовать время. Мы любили друг друга без изысков. Просто вжимаясь, вбиваясь друг в друга, стремясь стать единым целым, слиться.

От каждого торопливого движения, каждого толчка Арвана моё тело пронзала дрожь наслаждения. Я не выдержала этой гонки первая, вцепилась зубами в его плечо, гася крик. Бессмысленно зашарила пальцами, ища, за что уцепиться ими, словно боясь расстаться насовсем с этим миром и этим мужчиной. Но, ощутив, как больно стиснув мои бёдра и войдя до упора, он разрядился во мне с хриплым рыком, я всё-таки закричала. Торжествующе. Вторя ему. И демоническая суть ликовала во мне.

Но тут нас накрыло. Волной. Только не океанской, а обычной, пресной, из бассейна. Приподняло и выплеснуло намозаичный пол, щедро полив водой.

Я в сердцах ляпнула очень грязное ругательство, обречённо уткнулась в укушенное плечо Арвана и длинно выдохнула.

Пауза затягивалась. Кое-кто горячий и мокрый лежал подо мной на полу и сопел всё более сердито. Спустя пару минут я смирилась, оторвалась от спасительного плеча и встретилась со взглядом зеленых глаз.

— И часто с тобой такое? — насколько горячим было его тело, настолько прохладным был голос.

— Прямо вот такое — впервые, но вообще случалось, — обтекаемо ответила ему, убирая с глаз мокрые волосы.

— Ты маг! — сказал, как припечатал. А я начала обижаться.

— Ты тоже! И что в этом плохого? — я даже села, упирая руки в бока.

— С одной стороны ничего, даже хорошо, — распростёртый на полу брюнет закинул руки за голову, — Нет, просто демонски хорошо. Это значит — ты не работаешь… тут.

— Ты хотел сказать шлюхой? — я немного подпрыгнула на его животе, но он даже не поморщился.

— Ну, знаешь ли, учитывая обстоятельства обеих наших встреч, у меня были основания… — Так и я тебя встречаю в борделе, и ладно бы первый раз, ты тут вообще завсегдатай, — я мстительно прыгнула на его животе сильнее.

— Мне больше нравится, когда ты прыгаешь чуточку ниже, — он самым наглым образом перевёл тему, да еще подал таз вверх, отчего меня еще разок подкинуло, и я едва не свалилась на него, но он поймал.

— У тебя грудь стала больше, — сообщил он невпопад, за эту грудь ухватившись. Я поняла, что еще чуть-чуть и мы перейдем к другим гимнастическим этюдам и отстранилась. А упоминание увеличившейся груди почему-то сразу вызвало воспоминание о детях. О, Богиня, меня ждут на праздник дома.

— Знаешь, а мне наверно пора, — я попыталась встать, но кто ж мне дал.

— Лира, — он всё-таки поднялся вместе со мной и пересел на сухой ковёр. — Сейчас я понимаю, что тогда, на корабле обидел тебя. Хотя не понимаю, почему ты сбежала, вместо того, чтоб поговорить.

— Это не моя тайна, я просто умерла бы спустя месяц или полтора, — ответила тихо.

— Вот как, — еще один пристальный взгляд я выдержала. — Но хоть весточку ты послать могла, записку там?

— И ты бы её не отследил? — мне даже любопытно стало.

— Отследил бы конечно, что за вопрос, — я только хмыкнула, — Ты пропала, а я не знал что думать, утонула ты, или покинула страну, или…

— Видела, как ты сердился, — вспомнилось стремительно темнеющее над портом небо.

Он замолчал, и опять сердито засопел, глядя куда-то поверх моего плеча.

— Чтоб научиться жить без тебя ушло несколько месяцев, почти полгода. Я просто не мог никого подпустить к себе, кровь бесилась, — и вот вроде я должна проникнуться такой откровенностью, но я вспомнила, как прошли те месяцы у меня.

Перед глазами стояли раскисшие дороги, бесконечный дождь и ежедневная утренняя тошнота. А потом и не утренняя, когда мутило о самых неожиданных запахов. Вспомнился храм, выворачивающая наизнанку боль и панический всепоглощающий страх за крохотный комочек жизни, зародившийся внутри. Вспомнились последние месяцы беременности, и то, что пришлось переехать на первый этаж, так как лестницу мне было уже не осилить. И пережитые роды, когда неимоверное напряжение, боль и снова боль, наконец, сменились необычайной лёгкостью. И счастьем, когда я увидела своих малышей. Даже бессонные ночи в детской вспомнились, хотя Мадлен, няня и кормилица здорово облегчали жизнь.

Как-то на фоне этого полугодовое воздержание Арвана не просто не впечатляло, а вызывало волну дикой обиды и негодования.

— Ничего, ты потом быстренько наверстал, — теперь сердито уже сопела я, а Арван смотрел с откровенным недоумением, не понимая, что вызвало такую перемену в моём настроении.

— Лира? — вдоль позвоночника побежали мурашки, то ли от поглаживания, то ли от этого баритона, — В конце концов, это ты меня бросила, а я не монах.

— Ты не монах, ты кобель.

— Можно подумать, ты читала проповеди в том виде, в котором я тебя встретил сегодня, — его рука зарылась мне в волосы, внося еще больший беспорядок, — Кстати, мне хочется его убить.

Ну вот, уже ревность. Он сказал это спокойно, даже мечтательно как-то, но я поняла — не шутит.

— Им и так досталось, — соблазн натравить Арвана на своих обидчиков был высок. Но я сдержалась.

— Им? — я внезапно оказалась лежащей на ковре, придавленной к полу.

— Ну, ты же не пойдешь убивать беспомощных, бессознательных, связанных людей? — а напрягшийся было брюнет, вдруг расхохотался.

— Твои методы не меняются, — он вдруг наклонился, и, коротко поцеловав меня, добавил серьезно. — Только со мной номер больше не пройдет.

Провела пальцами вдоль замеченного ранее кожаного браслета над локтем. Вставленные в него камни тускло поблескивали: черная капелька, опаловый кабошон в оправе, длинный кристалл турмалина и до боли знакомая мне бирюза.

— Подстраховался? — он довольно кивнул, прилег рядом, а я протянула обижено, — Значит, усыпить тебя теперь не получится?

— Нет.

— А если канделябром по голове? — включился исследовательский азарт.

— Да с тобой опасно иметь дело! — Арван, поглаживающий мой живот и спускавшийся пальцами всё ниже, даже оторвался от своего занятия, и весело глянул на меня, — Но тоже нет, краткосрочный физический щит отразит удар.