Их любимая игрушка
Шрифт:
«Какая боевая. Запал ощущается уже сейчас.»
«Ты ведь не станешь обучать её боевым искусствам прямо с горшка?»
Лиан натянуто засмеялся на вопрос моей засомневавшейся матери, но внимательного взгляда от меня так и не отвел.
«Нет, конечно. У неё будет нормальное детство. По крайней мере, я очень на это надеюсь…»
***
«А кто эта за маленькая егоза тут прячется? Думала, я тебя не найду?»
Я старалась сидеть неподвижно под пуфиком, частичного прикрытого тяжёлыми портьерами у окна в большой гостиной и по возможности не издавать ни звука. Кажется, мне было где-то три годика, может чуть меньше. Поэтому было очень сложно сдерживаться, особенно от
Но в этот раз он всё-таки определил моё место нахождения и неожиданно поднял над моей головой пуфик, тем самым заставив меня взвизгнуть от восторженного смеха и заодно предоставив небольшую фору. Которой я не преминула тут же воспользоваться, быстро ринувшись на четвереньках к центру гостиной, а уже там попытавшись вскочить на ножки и припустить к выходу. Но осуществить своего коварного побега я так и не успела. Лиан подхватил меня на руки в тот самый момент, когда я уже поднималась с пола. После чего слегка подбросил, потом снова поймал и проделал мною по воздуху головокружительный полёт, то опуская низко к полу, то снова резко поднимая над своей головой.
И, само собой я заливалась безудержным смехом, восхищённо дёргая ручками и ножками и желая продолжения этого захватывающего аттракциона снова и снова.
«Королева Амазонок, Ариана Победоносная совершает очередной невероятный манёвр на своём верном боевом орле, чтобы обрушить на головы врага огненный град из разрывных стрел. Её золотые латы блестят на солнце, будто излучают световое пламя, и ослепляют каждого, кто рискнёт поднять к ней взгляд или направить против неё своё оружие. Она сметает на своём пути любого, даже самого сильного Атланта. Её ловкости, боевому опыту и умению нет предела. Она не только прекрасна, она истинное воплощение Артемиды и обладает такими же божественными силами, перед которыми не сумеет устоять ни один смертный.»
«Ещё! Ещё!» — требовала я, взвизгивая раз за разом, когда Лиан меня подбрасывал и резко проносил над полом или каким-нибудь предметом мебели.
«Тебе всегда мало, маленькая и уже такая жадная до приключений плутовка. Голова не кружится?»
Он всё-таки остановился, усадив на изгиб своей руки и с широкой улыбкой заглядывая в моё раскрасневшееся личико.»
«Нет! Нисколько!» — мотнула я головой, тут же вцепившись в его мощное плечо своими кукольными ручонками, поскольку комната и вправду, казалось, поплыла сразу в несколько сторон одновременно.
«Ох уж и коварная же из тебя вырастит обманщица.» — мужчина засмеялся и ущипнул меня за нос вместо наказания за мою столь невинную ложь. — «Вот только кого нам в этом винить?»
«Ноэл! Ноэл, покажи мне это снова! То, фто показывал в плослый лаз!» — я, словно вспомнив то, что каким-то образом успела забыть за весь прошедший день, сразу же встрепенулась, будто под нежданным озарением. — «И ласскази ещё что-нибудь про Алиану!»
«Я могу и показать.»
«Да!» — я снова радостно взвизгнула и даже хлопнула несколько раз в ладошки с растопыренными пальчиками. — «Хоцу! Хоцу!»
И сразу, будто по щелчку пальцев, свет в гостиной стал менее интенсивным и ярким где-то наполовину, а то и больше.
Но не прошло и секунды, как перед моими глазами вспыхнули и закрутились красочные и будто подсвеченные картинки объёмного и невероятно живого изображения. И я, естественно, от этой завораживающей красоты, раскрыла от восхищения ротик и округлила глазки.
«Это
ваша галактика. А это…» — Лиан ткнул в какую-то точку из ряда мерцающих звёздочек, и она мгновенно увеличилась, превратившись… — «Ваша солнечная система. Видишь этот голубоватый шарик?»Он снова коснулся кончиком пальца выбранного им объекта в ряде разных по размерам и цвету маленьких планет, двигающихся по своим орбитам вокруг самого крупного в этом параде солнца. И эта крошечная точка тут же выросла в более крупный шар, поверх которого были чётко видны зеленоватые материки и даже слой воздушной атмосферы с облаками.
«А вот здесь когда-то жила Ариана. Возле болота или озера меотов, или, как его называли позднее римляне — Паулс Меотис. Хочешь посмотреть на их первое царство и столицу, которая была основана самой Арианой и её боевыми сёстрами?»
«Хоцу! Хочу!»
***
С наступлением осени и после возвращения из отчего дома в интернат, дни становились всё короче. А сумерки по вечерам сгущались над зданиями и парком женского пансиона каждый раз будто бы быстрее предыдущего, лишая возможности побыть на улице после уроков как можно подольше. Но мне было как-то всё равно. Тем более, что до официального начала ужина оставалось почти целых два часа. Но я всё равно бежала едва не вприпрыжку до облюбованного мною в мини-парке места, потому что не могла пропустить своей очередной туда вылазки, даже не всегда понимая, зачем вообще сюда хожу. Или почему зимой всегда уединяюсь в одной из библиотек интерната.
Я вспоминаю, зачем это делаю, как только добираюсь до нужной беседки и прячусь в её недрах, прижимая к груди взятую с собой книгу. Но в том-то и дело. Здесь слишком уже темно для чтения, и прихожу я сюда вовсе не для того, чтобы читать. К тому же, мне уже двенадцать лет, и в отличие от других интернатовских девчонок, я не фантазирую и не мечтаю о парнях или кинозвёздах из больших мегаполисов. Мне это совершенно неинтересно, потому что… Потому что у меня есть тот, кто и так приходит ко мне едва не каждый день. Поэтому меня так и тянет в наши тайные убежища и никем до сих пор не рассекреченные места встречи.
«Боже, как же быстро ты растёшь.» — и каждый раз он всегда появляется за моей спиной, в какую бы я при этом сторону не смотрела и где бы до этого не стояла.
Моё сердце в ту же секунду заходится в бешеном ритме. В последнее время это происходит едва не всегда, как только я слышу его голос. Да что уж там только сердце? У меня моментально, как по команде, начинают слабеть, а потом и дрожать руки и ноги. Но я всё равно делаю над собой усилие, чтобы всё это хоть как-то унять и приглушить. Особенно после того, как я разворачивалась к Лиану лицом и видела его перед собой, почти таким же, как и всегда. Если только у него не отрастала за определённое время щетина или не менялась причёска. А так… Он совершенно не менялся. Как и его глаза, от бездонной глубины которых тут же начинала кружиться голова и перехватывать дух. И, что-то мне подсказывало, он прекрасно видел, понимал, а то и даже чувствовал всё то, что со мной происходило при всех с ним встречах. И только рядом с ним.
Я непроизвольно заливаюсь краской то ли стыда, то ли довольства, когда его взгляд с искренним восхищением окидывает мою зажатую фигурку с ног до головы. Но, кое-как сдерживаюсь, чтобы не броситься в его объятия, как делала всегда в детстве едва не постоянно. Не знаю почему, только в последнее время он старается ко мне не прикасаться. Может потому, что осознавал, какие могли быть дальнейшие последствия?
«Почему ты вчера не пришёл? Я весь вечер тут просидела, до самого ужина… и то потом всё равно на него опоздала.»