Император Николай II. Человек и монарх

В конце XIX в., при широком развитии международного обмена товарами и капиталами, неустойчивая валюта, не имевшая точного соотношения с валютами других стран, представляла значительные неудобства. За иностранные товары и капиталы приходилось платить дороже, так как к нормальной цене прибавлялась еще премия за риск. В то же время колебания курса создавали осложнения и для русского экспорта: от цены кредитного рубля на иностранных биржах могли зависеть прибыльность или убыточность сделок по продаже русского хлеба и других товаров. Суть реформы 1895–1897 гг. заключалась в открытии свободного обмена ассигнаций (кредитные билеты, т. е. бумажные деньги) на золотые рубли.

С. Ю. Витте прекратил игру на бумажном рубле – теперь государство твёрдо гарантировало его курс. Ассигнационный рубль снова стал равен рублю металлическому, теперь золотому. Правительство вновь подтвердило свои обязательства разменивать бумажные ассигнации на золото всем желающим. Для этого у него был создан специальный золотой фонд. Сумма бумажных рублей не должна была превосходить размер этого фонда более чем на 300 млн рублей. Главная цель реформы состояла в том, чтобы укрепить денежную систему России, основу быстро формирующегося единого национального рынка.

В феврале 1895 г. Витте вышел со своими предложениями по реформе денежной системы. Они были в принципе одобрены Комитетом финансов, Государственным советом и утверждены Государем. Сама реформа была осуществлена в 1897 г. Оценивая её, С. Ю. Витте писал: «Я имел за собою доверие Его Величества, и благодаря его твердости и поддержке мне удалось провести эту величайшую реформу. Это одна из реформ, которые, несомненно, будут служить украшением царствования Императора Николая II. В сущности, я имел за собой только одну силу, но силу, которая сильнее всех остальных – доверие Императора, а потому, я вновь повторяю, что Россия металлическим золотым обращением обязана исключительно Императору Николаю II» {739} .

739

Витте С. Ю. Воспоминания. Т. 2. С. 93–96.

Основой русской денежной системы стал золотой рубль. Он приравнивался к 0,77 г чистого золота. Во внутреннее обращение вводились золотые монеты 5- и 10-рублёвого достоинства. Золотые монеты имели свободное хождение наравне с бумажными кредитными билетами. Стабильность золотого рубля имела в своём основании солидный финансовый фундамент: золотой запас Российской империи в 1897 г. превысил 1 млрд рублей. Несомненно, что основой успеха денежной реформы стало стремительное развитие отечественной промышленности, темпы роста которой в 1890-х гг. составили 10–12 % в год.

В результате подготовительных мер денежная реформа проводилась по фактически сложившемуся на рынке соотношению между казначейскими билетами и их золотым содержанием. Поэтому реформа была осуществлена без замены денежных знаков и без пересчёта цен. Это позволило С. Ю. Витте совершить «реформу так, что население России совсем и не заметило ее, как будто бы ничего, собственно, не изменилось» {740} .

В результате проведённой денежной реформы было достигнуто оздоровление финансовой системы, проведена реорганизация Госбанка. Эта реформа отвечала потребностям развития страны, которая имела теперь устойчивую денежную единицу, в отличие от обесценивавшихся бумажных денег. Реформа способствовала росту деловой активности в стране и явилась одной из мер, предпринятых Правительством по организации экономического подъема в конце XIX – начале XX в. Среди этих мер следует также назвать выкуп государством нескольких частных железных дорог, увеличение объёма операций коммерческих банков с частными ценными бумагами, широко распространившееся ипотечное кредитование (под низкий процент – 6–6,5 %), а также привлечение иностранного капитала на взаимовыгодных условиях. В результате преобразований дореволюционная финансовая система была сильной и устойчивой, что доказало ее состояние даже в ходе Первой мировой войны {741} .

740

Там же. С. 96–97.

741

Братченко Т. М., Синявский А. С. Раннеиндустриальная модернизация дореволюционной России // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. Т. 9. № 2. 2007. С. 321.

В XX в. Российская империя вступила с крупнейшей и лучшей в мире нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленностью. В отечественной историографии и публицистике, как либеральной, так и патриотической, можно встретить утверждение, что вся нефтедобыча принадлежала иностранным компаниям, а потому, дескать, Россия была лишена своего национального богатства. Так как среди владельцев нефтепромыслов большую роль играл банк братьев Ротшильдов, некоторые исследователи придают этому факту юдофобскую направленность, в том смысле, что «евреи захватили нефтяной рынок России». Но помимо Ротшильдов добычей русской нефти занималось товарищество «Братья Нобель», нефтепромышленники А. И. Манташев, П. О. Гукасов, С. Г. Лианозов, А. И. Путилов. При этом Эммануил Людвиг Нобель по национальности был шведом, Манташев, Гукасов и Лианозов – армянами, а Путилов – русским. Активное участие вышеназванных лиц, а также иностранных банков в русской нефтедобыче преподносится некоторыми исследователями как некая «кабала», «петля», которую затянули на шее России. Однако на самом деле всё обстояло совсем не так трагично. Когда при Александре III началась усиленная капитализация русской промышленности, у России не было своих сильных банков, способных финансировать нефтедобычу, ни нефтедобывающих компаний с соответствующим оборудованием. Ей просто нечем и не на что было добывать нефть. Тем временем в России всё больше осознавалась важность нефти как энергоресурса. Поэтому привлечение иностранных банков и компаний было необходимо так же, как в своё время Петру Великому было необходимо приглашать иностранных инженеров, кораблестроителей, военных. Привлечение иностранного капитала в русскую промышленность вообще, а в нефтедобывающую в частности способствовало их развитию. Но это привлечение иностранного капитала вовсе не обозначало зависимость от него русской экономики. Главноначальствующий на Кавказе князь Г. С. Голицын писал: «Кавказ находится в ином положении и пока без иностранных капиталов обходиться затруднительно, в особенности при малой предприимчивости здесь со стороны русских капиталистов. Отсутствие свободных капиталов, зачаточное состояние заводской и фабричной промышленности, низкий уровень сельского хозяйства, недостаток технических знаний и слабая предприимчивость местного населения еще долго будут тормозить экономический рост края. При таких условиях не приходится отказываться от участия иностранцев в экономической жизни Кавказа, а между тем безусловное воспрещение им приобретать недвижимое имущество повлекло бы за собой прекращение прилива в край иностранных капиталов, к явному ущербу его хозяйственных интересов» {742} .

742

РГИА. Ф. 22. Оп. 4. Д. 175. Л. 3.

Независимо от Ротшильда, да и другой ведущей фирмы – товарищества «Бр. Нобель», в Баку шел закономерный для рынка процесс: одни компании набирали силу, выигрывали в конкурентной борьбе, другие – просто держались на плаву, третьи – терпели крах. Чтобы не оказаться банкротами, часть компаний объединялась, входила в состав более богатых или функционировала в тесном союзе. В ходе концентрации в Баку, где в 1890 г. имелось 148 нефтеперерабатывающих заводов, по преимуществу мелких, зачастую примитивных и полукустарных, к 1905 г. осталось уже 87 заводов {743} .

743

Кадырли А. М. История развития дореволюционной бакинской нефтеперерабатывающей промышленности. Баку, 1970.

Тем не менее Императорское Правительство строго стояло на защите русских интересов. Ещё в 1892 г. новые принятые правила разрешали иностранным обществам приобретать в пользование ими собственность, нефтеносные земли. Но «не иначе, как с особого каждый раз разрешения Министерства государственных имуществ, по соглашению с министерствами внутренних дел и финансов и с Главноначальствующими гражданской частью на Кавказе» {744} .

В 1896 г. по указу Императора Николая II был ограничен экспорт сырой нефти с целью развития собственной промышленности: 94 % всей нефти перерабатывалось внутри страны. Законодательно запрещался экспорт необработанного сырья. То есть нефть вывозилась только в виде продуктов ее переработки. Причем экспорт нефтепродуктов составлял лишь 12 % от всего объема производства, т. е. вывозились «излишки», которые превышали объем потребления национального рынка {745} .

744

Полное собрание законов Российской империи. Собр. третье. Т. XII. 1892. СПб., 1895. № 8659.

745

Кононкова Н. В. Государственно-правовое регулирование иностранного предпринимательства и инвестиционной деятельности в Российской империи // Вестник АМГУ. № 58. 2013. С. 37.

Нефть из Баку шла на переработку в центральные районы России, стимулируя развитие всех видов транспорта. В 1900-х гг. качество русских машинных масел и других продуктов нефтепереработки было лучшим в мире. К началу XX в. ведущая отечественная нефтяная компания «Бр. Нобель» начала экспорт нефтепродуктов (керосина, масел, бензина) в Европу. В начале XX в. Россия ежегодно экспортировала свыше 50 млн пудов нефтепродуктов (керосина и осветительных масел). В 1900 г. Россия добыла 632 млн пудов нефти. Наибольшее количество керосина Россия вывезла в 1904 г. – 85,1 млн пудов {746} . Строился керосинопровод Баку – Батум, способный кардинально изменить мировой расклад на рынке нефтепродуктов.

746

Манько А. Из истории экспорта нефтепродуктов // Нефтяное хозяйство. 2000. № 1.

О том, что русская нефтяная промышленность не была «поделена» Ротшильдами и Нобелями, говорит тот факт, что именно с тайной подачи последних в 1904–1905 гг. была предпринята попытка взять под контроль богатые нефтедобывающие районы Кавказа, отсоединив их от России. С этой целью в районах нефтепромыслов была активизирована деятельность армянских националистических организаций «Дашнакцутюн» и «Гнчак», а в 1904–1905 гг. на нефтеприисках в Баку начались крупные беспорядки, надолго сорвавшие нормальную добычу нефти.

История подтвердила верность индустриального пути развития России. С каждым годом нового XX в. русская промышленность набирала обороты. Французский историк Марк Ферро вынужден признать: «Судя по темпам оснащения промышленности в первые годы царствования Николая II, писал пятьдесят лет спустя экономист Гершенкрон, Россия, несомненно – без установления коммунистического режима – уже обогнала бы Соединенные Штаты» {747} .

Курс на индустриализацию был необходим, так как аграрный курс привел бы Россию к окончательному отставанию от Европы. Политика протекционизма, государственной поддержки российского предпринимательства, государственного вмешательства в экономику в разумных пределах дала очевидные положительные результаты, выведя Россию по уровню и, особенно, по темпам промышленного развития в ряды мировых лидеров. Интересы промышленников, предпринимателей, банкиров и Самодержавной власти в то время совпадали в ключевых вопросах и прежде всего в общем стремлении создать конкурентоспособную, современную великую державу {748} .

747

Ферро М. Николай II. М.: Международные отношения, 1991. С. 88.

748

Братченко Т. М., Синявский А. С. Раннеиндустриальная модернизация дореволюционной России // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. Т. 9. № 2. 2007. С. 323.