Императрица и время

Эйрин хватала воздух ртом. Ей одновременно хотелось и закричать, и не разговаривать с Идрисом три ближайших жизни. Ветер посыпал раскиданные по траве вещи мелким дождиком, трепал уголки листов бумаги. Взятое на смену платье распласталось по земле сорванным синим стягом. Эйрин сжимала зубы и скрещивала руки, но внутри билось желание немедленно ответить.

– Гадость!
– Она оттолкнула платье ногой и вскочила.

Идрис показательно не замечал её, воинственно уперевшую руки в бока. Высунув кончик языка, он чертил на листе, пытался удержать его на коленях и не делился с ветром. Было в прищуренных глазах мага времени нечто по-демонически хитрое.

– Отдай, рыкнула Эйрин, вцепляясь в верхний край бумажки.

Ещё пару вздохов Идрис продолжал рисовать, но вдруг как очнулся - перевёл взгляд на её пальцы.

– Отдай, я говорю, зашипела она угрожающе. Со школьными учителями до такого обычно не доходило, а вот с Рианом - частенько. Обычно он пугался.

Идрис задумчиво потыкал в её палец кончиком пера.

– Отойди, ты мне дождь загородила.

– Отдай, взвыла Эйрин ещё отчаяннее и дёрнула.

Неровный кусок бумаги остался у неё в пальцах, и Эйрин по инерции сделала шаг назад. Она ещё удивилась, как устояла на ногах, но сил хватило только на то, чтобы отбросить бесполезный клочок в сторону.

– На.
– Идрис поднялся и потряс листом прямо у неё перед глазами.
– Дописывай сама, раз такая умная. Сегодня я... сегодня мы...

Он глянул на ученицу, судорожно схватившуюся за изрисованную бумагу, и улыбнулся. И вдруг погладил Эйрин по голове.

'Ему понравилось', со всей уверенностью, которую удалось собрать по закоулкам разума, поняла она, и сама себе не поверила.

Пальцы задрожали, и она вдруг осознала, что смотрит на Идриса, не отрываясь, щенячьими глазами, и сглатывает, до сих пор не придумав, что сказать.

Маг времени почесал в затылке и, сощурившись, глянул на небо.

– Мы дойдём сегодня или нет, мне интересно?

***

Орлана поймала себя на том, что выстукивает кончиком солнечного пера сбивчивый ритм по деревянному подлокотнику кресла.

– Аластар, сказала она, остановившись.
– Вы уже знаете, что у мёртвого лорда Клениса появился закадычный друг?

– Да.

Начальник тайной полиции привычно усмехался. Орлана давно перестала обращать на это внимание, только автоматически отмечала.

– И что вы предприняли?

От его ухмылок становилось спокойнее, и колючие снежинки под кожей таяли, растекаясь тёплой мутной водичкой. Аластар смотрел на неё так пронизывающе, что Орлане вдруг захотелось проверить верхнюю пуговицу - застёгнута ли.

– Предпринимать ничего не нужно. У него нет доказательств.

– Замечательно, если вы так считаете.
– Нотка недоверия в её голосе трепыхнулась, как ветер в ясном летнем небе.

Солнечные пятнышки лежали на столе и дёргались - ветки дерева за окном трогал ветер. Орлана снова вспомнила полумрак, и оранжевое пламя, и взгляд Ледвига, почти такой же пронизывающий, как у Аластара. Почему граф из северной провинции решил, что она испугается и примет все его условия?

– Я знаю абсолютно точно, снизошёл до подробностей Аластар.
– Вам не о чем волноваться.

Эфемерное спокойствие повисло в воздухе запахом лилий. Орлана поднялась и открыла вторую створку окна. Лилии, как им и было положено, прятались под широкими листьями.

– Пока настоящий убийца не будет найден, мне есть о чём волноваться, выдохнула она.
– Из-за чего погас свет в имении Клениса этой ночью?

Аластар принялся стягивать с рук алые перчатки, дёргая поочередно за кончик каждого пальца.

– Полагаю, это сделали убийцы, неторопливо ответил он и выдержал положенную паузу. Стражи лорда Клениса утверждают, что в ту самую секунду, когда погас свет, хлопнула дверь в его покои. Ещё через минуту он был мёртв, и окно в комнате осталось открыто.

Орлана не дождалась, пока после очередного интервала он продолжит рассуждения, обернулась, прижалась поясницей к прохладному подоконнику.

– Минуты?
– переспросила она, и голос отчего-то охрип. Минуты, вы не преуменьшаете? То есть за одну минуту злоумышленник проник в комнату, убил Клениса и выпрыгнул в окно, при том, что до этого в поле зрения стражников никого не было?

Шлёпнув перчатками по колену, Аластар задумчиво кивнул.

– Именно это я и хотел сказать. Именно поэтому я и считаю, что убийц было двое: один занимался освещением, а другой - Кленисом. А ещё очень интересно, что маг, ответственный за освещение, всеми богами заверял, что ничего не знает и не видел. Он, как и положено, ночь проводил на рабочем месте и всё равно не может объяснить, почему огненные шары погасли.

Проходить каждый раз по коридорам и расставлять шары белого пламени нудное и утомительное занятие, поэтому осветители делали это, сидя в своих кабинетах и проводя пальцами по схемам домов.

– То есть он никуда не отлучался от схемы и точно знает, что к ней никто не приближался?
– упрямо повторила Орлана. Зная Аластара, можно было с уверенностью сказать, что самое сладкое он приберёг на конец разговора.

Начальник тайной полиции потирал висок кончиком пальца и улыбался одним уголком губ - безрадостно.

– В том-то и дело, что нет. Он говорит, что исправно сидел на своём месте, а потом вдруг очнулся посреди дальней галереи и в кромешной темноте.

Орлана сузила глаза, глядя на него. Удивить Аластара хитроумными построениями - всё равно, что напугать демона запахом серы. Не ей напоминать ему, что существует множество заклинаний, с помощью которых можно заставить жертву делать всё, что угодно. И они не проходят для жертвы бесследно.

– Неплохо было бы, он растянул вздох, найти хоть что-то в его разуме. Но нет, чисто, как в снегах Хршаса. Если заклинание, помутившее рассудок осветителя, и было прочитано, оно не оставило никаких следов. Хотя, может у него просто провалы в памяти.

Глядя в сторону, он опять усмехнулся чему-то своему, или просто резко выдохнул. Орлана стояла напротив и немелодично барабанила по подоконнику пальцами - тревога, улёгшаяся было внутри, вдруг опять стала подниматься к горлу и колоть изнутри снежной крупой.

– Это или очень высокий уровень магии, или не магия вовсе, подтвердил её опасения Аластар.

Если во всём его рассказе и были хорошие стороны, то все они касались Риана: Орлана даже представить себе не могла, что её сын хладнокровно расписал план убийства на отдельном белом листе, построил сложную, продуманную схему и пошёл убивать. То, на что она считала его способным, то, что боялась представить - он убил, повинуясь внезапному порыву, вскипевшей злости. Просто заколол обидчика, оставив хрустальную слезинку под его кроватью, запачкавшись в его крови, сделав невольными свидетелями случайно заглянувших слуг. Нет, так тщательно подготовиться он не мог.