Империя Искушения

Я не ответила. Я знала, что он прав, но какой у меня был выбор? Это была моя проблема и я бы это исправила.

— Этот слизняк исчез? — крикнула Мэгги из щели в кухонной двери. — Безопасно ли выходить?

— Да, — сказала я. — Я полагаю, ты послала сюда Роберто.

— Э-э, да… Ты думаешь, я доверяю этому человеку наедине с тобой?

Я потерла глаза, несмотря на тушь. Такой уж был день. — Не рано ли начинать пить?

— Нет, — сказала Мэгги, а Роберто одновременно сказал — Да.

Мэгги обняла меня. — Давай найдем свой кислотный стержень и откроем бутылку за обедом.

Глава восьмая

Лука

Вытащив одноразовый телефон, я набрал номер Серхио. Мне нужны были новости. Мои братья сегодня вечером потели над одним из наших информаторов, пытаясь получить информацию о Никколо, и это заняло слишком много времени.

Серхио сразу ответил на мой звонок. — Pronto.⁴⁰

— Есть новости?

— Ciao, fratello⁴¹, — сказал он. — Ничего. Этот парень ничего не знает.

— Cazzo⁴²! — я хлопнул ладонью по столу. — Бенетти не исчезает вот так. Кто-нибудь бы хвастался арестом или убийством.

— Я знаю, поэтому это странно. Но его вообще нет. Если Никколо и держат, никто не говорит, где.

— И он все еще не берет трубку?

— Нет.

Я слышал, как мои братья, Данте и Энрико, самые младшие, смеялись на заднем плане. Я стиснул зубы. Эти двое относились к жизни мафии как к большой вечеринке. Убийства, выпивка, наркотики, женщины… они любили деньги и власть. По крайней мере, Серхио относился ко всему серьезно.

— Allora, ты посадишь ее на самолет? — спросил Серхио. — Или ты все еще думаешь, что ее отец появится?

— Я хочу подождать несколько дней. Если Сегрето будет близко, он узнает, что я здесь, и появится.

— Как ты можешь быть уверен?

— Интуиция. — Мы относились к этому очень серьезно в моем мире. Инстинкт продолжал жить, поэтому мы научились доверять ему.

— А если он этого не сделает, ты посадишь ее на самолет.

— Если мы не найдем Никколо, то да. Но я все еще не уверен, что нас не разыгрывают.

— Если только ты будешь готов.

Я развернул кресло, чтобы посмотреть в окно на реку. Успокаивающий вид не помог мне облегчить раздражение, которое я чувствовал. — И почему бы мне не быть готовым сделать все необходимое для семьи?

— Я не говорю, что ты этого не сделаешь. — Он помолчал. — Я слышал, она принесла тебе ужин.

Бля, эти сплетники. Я сменил тему. — Ты говорил с Габриэле?

— Да, и сказал ему, что женщины думают, что у мужчин, которые так водят машины, маленькие члены.

Ухмылка тронула мои губы. — И?

— И он отменил заказ в автосалоне.

Слава Христу. — Grazie, Sergio. Я ценю все, что ты делаешь, пока меня нет.

— Ты бы сделал то же самое для любого из нас. И я люблю своих племянников, маленьких засранцев. — Он сказал мне подождать, а затем крикнул: — Вы двое, будьте полезными. Идите, помогите с уборкой.

Ах, так информатор был мертв. Нам нужно будет найти другого, чтобы заменить его, когда я вернусь домой.

— Что-нибудь еще? — спросил я брата.

— Росси звонил раньше. Хотел узнать новости о девушке.

Интересно, что он мне не позвонил. — И что ты ему сказал?

— Я солгал и сказал, что ты ее еще не нашел.

— Хорошо. Не говори ему ни хрена, пока я не разберусь со всем этим.

— Хорошо, но выдача дочери Сегрето даст нам время.

— Может быть. Но мне не нравится помогать GDF в этом вопросе. Мне нужны факты.

Серхио ничего не сказал, его молчание было наполнено осуждением.

Я крепче сжал одноразовый телефон. — Тебе есть что сказать, брат?

— Ты ее трахаешь?

— Это не твое собачье дело.

— Лука, ты нам нужен здесь, а не там. И кажется, ты никуда не торопишься. Мне интересно, не она ли тому причина.

Не помню, когда в последний раз кто-то готовил для меня.

С того момента, как я вошел в этот дерьмовый ресторан, меня потянуло к ней. И влечение усиливалось с каждой секундой, проведенной в ее присутствии. Я могу утверждать, что это было из жалости, что я хотел заботиться о ней, как об одном из моих парней. Но не было ничего отеческого в том, как мой член реагировал на нее, как будто он хотел разорвать ее на части, расколоть и полностью уничтожить.

И если я все же решу ее трахнуть, никто не имел права сказать ни слова. Я был доном, главой нашей семьи. Я не был обязан отвечать кому-либо.

— Мне не нужно перед тобой объясняться.

— Да ладно, Лука. Это я. Перестань пытаться меня обмануть.

Брат он или нет, он меня бесил.

— Это семейное дело, fratello, и я глава семьи. Это значит, что я устанавливаю правила. Оставь девчонку и Нью-Йорк мне. Capisce?

— Вот как все будет?

— Si, certo⁴³. Если что-то узнаешь, звони мне немедленно..

Звук стука.

— Prego⁴⁴! — зарычал я. Появился Альдо, и я сразу понял, что что-то не так. — Что?

— Роберто позвонил мне. Думаю, мэр зашел в ресторан и напугал Валентину до чертиков. Что-то насчет увольнения его дочери. Он вымещает злость на Валентине, утверждая, что разрешения на реконструкцию не были поданы, и говорит, что закроет ее. Думаю, она была действительно напугана.

— Он, что?

— Еще мэр предложил Валентине поужинать и обсудить этот вопрос.

Есть одна вещь, которая происходит, когда я очень злюсь. Я замолкаю. Полная противоположность нашему отцу, который кричал и визжал во весь голос по любому поводу. Я всегда клялся, что когда приду к власти, я никогда не буду вести себя как буйный сумасшедший.

Поэтому я впитал ярость и позволил ей впитаться, позволил ей гноиться внутри меня, как инфицированной ране, разъедая и разрушая. Я использовал ее как топливо для принятия решений, замышлял возмездие, которое ни один нормальный человек не осмелился бы осуществить.