Имя на карте

Судьбу молодого Обручева во многом предопределило его общение с Мушкетовым, лекции этого выдающегося педагога. Ведь был момент, когда Владимир Афанасьевич заколебался: кончать ли Горный институт или заняться литературной деятельностью, к которой у него проявилась склонность уже в первые годы учебы. Геология, не без помощи Мушкетова, победила. И вот новоиспеченный горный инженер Обручев вместе со своим однокашником Богдановичем чинно шествует по улицам Петербурга, держа путь к дому своего учителя. Иван Васильевич Мушкетов дал знать, что хочет переговорить с ними по весьма важному делу. Молодые люди шли к знакомому дому, догадываясь, что речь, очевидно, пойдет о работе.

Мушкетов встретил своих молодых коллег на пороге кабинета, усадил их в кресла и, посмеиваясь в пушистую бороду, спросил, поглядывая то на одного, то на другого:

– Не кажется ли вам, друзья мои, что настало время применить на практике полученные в институте знания? Не пора ли вам отправиться туда, где ваши знания найдут достойное применение? Что вы об этом думаете?

– Мы только об этом и мечтаем, Иван Васильевич, - пылко воскликнул экспансивный Богданович, а более сдержанный Обручев подтвердил:

– Не для того мы кончали Горный институт, чтобы отсиживаться в Петербурге. Укажите, куда нам должно ехать, и мы не заставим себя ждать.

– Иного ответа я от вас и не ожидал, - ответил Мушкетов удовлетворенно.
– Я был уверен, что не ошибся в своем выборе, уважаемые коллеги, когда имел честь пригласить вас в этот дом.
– Он достал какую-то бумагу и, глядя в нее, продолжал: - Вам, вероятно, известно, что уже несколько лет генерал Анненков руководит строительством Закаспийской железной дороги и что от берегов Каспийского моря на восток проложено более шестисот верст пути. Условия, в которых работают строители, очень сложны, а далее в сторону Самарканда они ожидаются еще сложнее, потому что дорога должна пересечь юго-восточную часть Каракумских песков. Без помощи геологов там никак не обойтись, а кроме того, весьма важно обнаружить достаточные источники воды для снабжения паровозов.

Генерал Анненков по моему совету решил провести геологическое исследование области, через которую должна пролечь дорога, и попросил порекомендовать ему для этой цели двух специалистов, на которых он мог бы вполне положиться. И я, - Мушкетов бросил лукавый взгляд на своих собеседников, - назвал ваши фамилии, друзья мои, будучи совершенно уверен, что в одно и то же время обеспечил генералу надежных помощников и способствовал осуществлению ваших надежд. Полагаю, я не ошибся?

– Во втором несомненно, - после краткого молчания сказал Обручев и вопросительно посмотрел на своего товарища. Тот энергично закивал головой в знак согласия.
– А что касается первого - время покажет.

– Ваше заявление, милый Владимир Афанасьевич, лишний раз подтверждает, что я не ошибся в своем выборе, - рассмеялся Мушкетов.
– Буду очень рад познакомиться с материалами, которые вы привезете из-за Каспия после проведения обследований. Кстати, я полагаю, Что вам следовало бы заняться изучением пустынной части территории, тогда как Карлу Ивановичу - горной страной Копет-Даг. Не возражаете против такого распределения обязанностей?

– Нисколько, - в один голос произнесли молодые люди, счастливые открывающейся перед ними перспективой.

– В таком случае, - резюмировал Иван Васильевич, - будем считать, что дело сделано. Приступайте к подготовке в экспедицию и помните, что двери моего дома всегда для вас открыты и что я готов в любое время помочь вам советом как в части снаряжения, так и по работе.

Обручев и Богданович, радостные, распрощались со своим учителем и долго еще бродили по улицам, взволнованно обсуждая полученное от Мушкетова предложение.

А в августе того же года Владимир Афанасьевич Обручев верхом, в сопровождении двух казаков уже направлялся через Каракумы от Кызыл-Арвата в сторону Чарджоу. За два с половиной месяца ему удалось сделать немало: обследовать большую территорию, включая течение рек Мургаба и Теджена, вплоть до афганской границы.

Осенью следующего года, после того как он отбыл воинскую повинность, сдал экзамен на прапорщика полевой пешей артиллерии и уволился в запас, Обручев продолжил изыскания от Амударьи в сторону Самарканда вдоль строящейся железной дороги, а весной 1888 года вновь вернулся в Кызыл-Арват по железной дороге из Чарджоу, предварительно обследовав Каракумы в южной их части. Из Кызыл-Арвата он предпринял экскурсию к Узбою, высказав впоследствии мнение, что Балхашский Узбой представляет собой не бывший морской пролив, соединявший некогда Аральское море с Каспийским, а высохшее русло реки, ранее служившее для стока излишка воды из озера Сарыкамыш, питавшегося в свою очередь водами Амударьи.

Результаты своих исследований молодой ученый изложил сначала в статьях, а затем в сочинении "Закаспийская низменность", напечатанном в "Записках" Географического общества и удостоенном малой золотой медали Общества. Этим трудом Обручев впервые заявил о себе как о многообещающем ученом и исследователе.

– Ну что ж, - сказал Иван Васильевич Мушкетов, когда Обручев, возвратившись в Петербург, поспешил с визитом к своему учителю, чтобы поделиться впечатлениями от посещения Закаспийского края, - по всему видно, дорогой коллега, что с порученным делом вы справились преотлично. Рад искренне рад! Впрочем, рекомендуя вас, я на иное и не рассчитывал. Да-с!
– Он доброжелательно посмотрел на смущенного похвалой Обручева и продолжал: - Кстати, ваши рассуждения о типах песков - барханном, бугристом, грядовом и песчаной степи, а также о возможностях их закрепления весьма любопытны. Они оригинальны, новы и, бесспорно, заслуживают самого пристального внимания. Очень интересны ваши рассуждения и о древнем русле Амударьи. Словом, вы преуспели изрядно, и я не спрашиваю, довольны ли вы своей поездкой. Я это вижу по выражению вашего лица.

– Чрезвычайно доволен, Иван Васильевич, - пылко произнес Обручев.
– И должен заметить, что с охотою продолжил бы там свои наблюдения, но, увы, изучение местности вдоль железной дороги закончено и дальнейшие мои услуги не нужны… - последние слова он произнес с невольной грустью.

– Стоит ли сожалеть об этом, - с сочувствием произнес Мушкетов, - Россия велика, и всегда найдется уголок, где можно будет применить ваши силы и знания, Владимир Афанасьевич, голубчик.
– Он хитро посмотрел на собеседника.
– Я уже кое-что присмотрел для вас.

Обручев насторожился, нетерпеливо ожидая разъяснений.

– Что вы скажете, к примеру, о работе в Иркутском горном управлении в должности геолога, только что учрежденной?
– Мушкетов вопрошающе смотрел на Обручева, читая на его лице колебания и сомнения.
– При вашем согласии я готов немедленно рекомендовать вас на это место. Не хочу, боже упаси, влиять на ваше решение, но замечу, что в ведении управления находятся Иркутская и Енисейская губернии и Якутская и Забайкальская области и что вся эта огромная площадь весьма слабо изучена.

– Ничего себе уголок вы мне подыскали, Иван Васильевич, - невольно рассмеялся Владимир Афанасьевич.
– Что вам сказать? Разумеется, я согласен, и мне остается только поблагодарить вас еще и еще раз за неизменное ко мне внимание и доверие.

В октябре 1888 года Обручев был уже в Иркутске и приступил к работе в Горном управлении и одновременно включился в деятельность Восточно-Сибирского отдела Географического общества, где вскоре познакомился с известным исследователем Центральной Азии Григорием Николаевичем Потаниным.