Инцел на службе демоницы 1 и 2: Секса будет много
Шрифт:
— Пойдем! — не выдержав, перебил я. — Я провожу тебя до дома.
Не тронувшись с места, Майя еще лихорадочнее стала вращать эту чертову змейку на запястье — настоящую причину всех ее проблем.
— Я просто психанула! — затараторила она, другой рукой впиваясь в мой рукав, словно боясь, что я уйду и она не успеет договорить. — Я не хотела!.. Это все для Лилит… Она сказала…
Я больше не мог это слушать — не мог слышать это имя. Майя повторяла его так часто, что я уже не знал, в какой мере ее поступки были вызваны ее собственными желаниями, а в какой — подогреты советами и подначиваниями Лилит. Под мертвенным светом лампочки глаза змейки отливали ядовитой зеленью — и этот яд коварно
— А вот это сейчас, — я не смог сдержать вопроса, — для тебя или для Лилит?
Вздрогнув так сильно, что очередной всхлип оборвался в воздухе, Майя с ошеломлением уставилась на меня, будто вместо слов я залепил ей пощечину.
— Не смей! — сдавленно выдохнула она. — Не смей на меня так смотреть! — пальцы разжались, выпуская мой рукав. — Только не ты! Не ты!..
Оттолкнув меня, словно в этот момент я тоже стал ее врагом — одним из тех, кто резал ее взглядами весь вечер, — она рванула прочь и, грохоча каблуками, скрылась за углом. Чувствуя, что не хочу продолжения, я устало оперся о стену. Наверное, надо было ее догонять, успокаивать, переубеждать… Переубеждать в чем? Я теперь знал столько, что уже не понимал, что и думать. Позволила себя трахнуть, потому что рассердилась, потому что психанула и при этом не хотела… Я верил каждому ее слову, и от этого они звучали только хуже. Ее загоны были на порядок круче моих.
— Радуйся! — донесся ее полуистеричный выкрик кому-то из-за угла. — Я ухожу! Он опять только твой!
Одна дробь каблуков сменилась другой, и в коридор, где я стоял около пророческой таблички «Выхода нет», свернула запыхавшаяся Саша. Наши взгляды встретились, и каблуки еще быстрее застучали по полу. Подбежав, она прильнула ко мне всем телом и обняла.
— Ну что за цирк ты устроил? Я же не настолько виновата…
Ее тепло обнимало, а слова царапали — смешиваясь и путаясь, не давая понять, что было искреннее. Зачем она здесь? Хочет извиниться? Если так, это были самые хреновые извинения, которые только можно представить. Или она думает, что от обычного «прости» случится конец света?
— Парень твой тебя не потеряет? — спросил я, отодвигая ее от себя.
Вместо этого она еще крепче прижалась ко мне, сминая свое платье, портя прическу, оказываясь неестественно близко для места, где нас могли в любой момент застать — этот уголок был не настолько укромным. Саша подняла голову, и запах шампанского с силой ударил мне в лицо, объясняя причину ее внезапной неосмотрительности.
— Хочешь, к тебе поедем? Да хоть прямо сейчас… — пробормотала она, скользя пальцами по моим щекам. — Хоть до утра останусь! Хочешь?..
Все выпитые бокалы плескались у нее в глазах. Подогретая алкоголем, она была настойчивой и отчаянно безрассудной. Видимо, гениальный план был таков: я ухожу и дожидаюсь ее где-нибудь на улице, тем временем она прощается со своим парнем, ссылаясь на тошноту или головную боль — еще бы, столько выпить! — а после мы едем ко мне и отрываемся всю ночь. Похоже, после этого вечера даже Ася за стенкой ее уже не смущала.
— Вместе уйдем, — спросил я, — или сначала ты, а потом я?
— Да какая разница?
Ее глаза недовольно прищурились, только подтверждая мою догадку.
— Ну а если для меня есть разница? — спросил я.
— Ну что ты как маленький?!
Перестав гладить, Саша схватила меня за ворот, сердито толкая то к себе, то от себя, будто маленькой была она и сейчас капризно требовала игрушку.
— Ну хочешь, —
выпустив ткань, она вдруг потянулась ко мне, — я тебя поцелую?..Иллюстрация: https://telegra.ph/file/5ea3df414ff37d5573880.jpg
Терпкий запах шампанского уже щипал лицо — и вкус ее губ, наверное, сейчас был бы таким же горьким. И как она потом себе это объяснит? Что была пьяна, а я воспользовался?..
Ослепительно мелькнув, яркая вспышка усилила тусклую лампочку, вырвав из полумрака трещины на стенах и наши лица. Саша отпрянула от меня — так стремительно, словно за миг протрезвела.
— Нас что, только что сфотографировали?
Не давая ответа, в проеме была пустота. Кинувшись туда, Саша остановилась на углу, пристально всматриваясь в глубину коридора.
— Никого! — бросила она, растерянно переведя глаза на меня.
Снова подойти ко мне она не решалась — видимо, на случай, если нас все-таки кто-то застукал. Вся ее отчаянная смелость исчезла от одной вспышки чьего-то смартфона — хотя, возможно, это всего лишь коротнуло долбаную лампочку. Как и прежде, нашим отношениям свет был противопоказан.
— Я в зал, — отведя глаза, торопливо произнесла Саша. — Там встретимся, — и, стуча каблуками, ушла.
Тепло ее прикосновений остывало на коже, делая эту встречу еще мимолетнее. Все было как всегда: она ушла первой, а я остался в каком-то темном углу один. Искаженно и неправильно. Она готова провести целую ночь у меня, но боится остаться рядом даже на пару секунд там, где нас могут увидеть вместе.
Прислонившись к стене, я теперь вбирал затылком холод. Табличка «Выхода нет» делала это место чуть ли не проклятым. Уже две девчонки, которые мне дороги, убежали от меня отсюда — каждая по своим причинам. Хотя, по большому счету, причина в обоих случаях была одна: отношения, которые я считал искренними и крепкими, на проверку имели дефекты, которые этот чертов бал выволок наружу и ткнул мне прямо в лицо. «Проверьте ваши отношения» — этот дурацкий слоган и правда работал.
Обрывая мысли, рядом вдруг щелкнул замок, и запертая дверь начала со скрипом отворяться. Похоже, выхода здесь не было только с моей стороны — с той он был. Проем расширился, и из глухой черноты, сверкая белоснежным костюмом, под тусклую лампочку шагнул последний, кого я мог здесь представить.
— А вы что здесь делаете? — спросил я, не понимая, как и реагировать: то ли удивляться, то ли сматываться поскорее. Кто знает, что он спросит с меня за того сатира.
В ответ Сэл широко ухмыльнулся.
— Одно разбитое сердечко заслуживало моего внимания. Сделал девочке подарок…
Трахнул в этой подсобке, что ли? Не думал, что это уровень падших ангелов. Не став уточнять, я развернулся, собираясь уйти. После того, как он с легкостью разрешил своему сатиру меня забодать, едва ли нам было, о чем говорить. К счастью, он за мной не пошел, оставшись около двери. Однако уже через два шага я понял, что что-то не так. А еще через два уже точно знал что.
— У рая есть процент терпения, — невозмутимо произнес Сэл за спиной, — норма выходок, которая позволяется фамильяру ада прежде, чем будут приняты меры…
Сколько бы я ни шел вперед, угол отступал ровно на столько же, а голос за спиной, наоборот, звучал четко, не удаляясь. Я будто шагал по беговой дорожке, которая подстраивалась под мою скорость и не меняла мое положение в пространстве.
— Ты, наверное, удивишься, — продолжал Сэл, очевидно наслаждаясь, как я пытаюсь уйти, оставаясь на месте, — но в раю в последнее время слишком часто звучит твое имя… Одна наша общая знакомая, которой ты очень сильно не понравился или, наоборот, так сильно понравился, дошла до самых верхов с требованием разрешить ей тебя наказать…