Инферно Габриеля

Она снова достала из комода фотографию Габриеля и положила себе под подушку. Сон не шел. Тогда она попыталась спокойно и отстраненно проанализировать все, что произошло между нею и Габриелем за минувшие сутки.

Начать с того, что он предрасположен к наркотикам. Если он когда-нибудь опять сорвется, то сломает жизнь не только себе, но и ей.

Затем она подумала о том, что ее отношения с Габриелем могут угрожать карьере их обоих. Стоит кому-нибудь случайно узнать об их отношениях, и по факультету поползут сплетни, густо сдобренные домыслами и откровенным враньем. Габриель сделается предметом пересудов на факультетских вечеринках, где коллеги будут упражняться в остроумии, перемывая ему кости. А потом факультетское руководство, стоящее на страже нравственности, сочтет нецелесообразным продлевать контракт с одаренным, но дурно влияющим на студентов и аспирантов профессором Эмерсоном. Джулии тоже достанется. Ее представят заурядной молодой шлюшкой, стремящейся раздвиганием ног добиться степени магистра, поскольку это единственный доступный ей способ. Если кто-то уже видел их вместе, бесполезно ждать конца семестра. За эти пять недель их успеют вывалять в грязи.

И наконец, она по уши влюбилась в Габриеля Эмерсона, когда ей было семнадцать. Первый раз ее взяли за руку, посмотрели в глаза, поцеловали, прошептали ласковые слова. Ну и что? Можно много чего накрутить вокруг их первой встречи. Можно сказать, что она была предопределена судьбой и все такое. Но какой бы ни была истинная причина их встречи, Джулия крепко и по-настоящему влюбилась в этого человека. Она пробовала подавить свои чувства. Пробовала даже избавиться от них и влюбиться в другого. Но стоило ей провести вчера ночь в объятиях Габриеля, и все вернулось. «Оборонительные сооружения», которые она строила в своей душе, оказались песчаным замком, смытым приливной волной. Ее любовь к Габриелю никуда не исчезла. Достаточно было одной ночи, и крохотная искорка вспыхнула неистовым факелом. И это пламя не могли уже погасить никакие приливные волны.

Что толку говорить о выборе, если выбора у нее нет? Свой выбор она сделала шесть лет назад, когда без колебаний протянула ему руку и пошла с ним в старый яблоневый сад. Достаточно было его первого прикосновения, и Джулия уже знала: она принадлежит этому человеку. Все эти годы Габриель незримо присутствовал в ее жизни, как призрак, которого не прогнать. И теперь этот призрак обрел плоть. Заявил, что Джулия ему нужна.

Но вот любит ли ее Габриель?

* * *

На следующее утро, проверив голосовую почту, Джулия обнаружила сообщение Габриеля. Он позвонил, когда она уже спала.

Джулианна, ты обещала отвечать на звонки. (Вздыхает.) Я решил, что ты мылась в душе и не слышала сигнала. Перезвони мне, как только прослушаешь это сообщение.

Жаль, что мне сегодня не удалось никуда тебя сводить. Но я бы с удовольствием сделал это завтра. Можем мы хотя бы обсудить этот вопрос? (Пауза…) Позвони мне, principessa. [32] Пожалуйста, позвони.

Джулия сразу же занесла его номер в память телефона, введя имя Данте Алигьери. Потом позвонила сама, но теперь его телефон был переключен на прием голосовых сообщений.

32

Принцесса (ит.).

Привет, это я. Прости, пожалуйста; когда ты позвонил, я была не в душе, а уже спала. С удовольствием бы увиделась с тобой, но боюсь, что обед на публике — дело слишком рискованное. Мне очень хочется снова узнать тебя, Габриель, и я надеюсь, мы найдем безопасное место, где сможем это сделать. А сейчас твой телефон недоступен. Позвони, когда освободишься.

В пятницу Джулия почти до вечера шлифовала план своей диссертации. Телефон оставался включенным, однако Габриель больше не звонил. Зато ей позвонил Пол. Он находился в библиотечном отсеке. Едва начавшийся разговор был прерван внезапным появлением профессора Эмерсона. Настроение профессора заметно улучшилось, из чего Пол заключил, что буря, угрожавшая разразиться над головой Джулии, промчалась стороной.

Встреча с Кэтрин Пиктон была очень интересной, но, вернувшись домой, Джулия поняла, что очень проголодалась. Обследовав шкаф и холодильник, она нашла лишь томатный суп-пюре быстрого приготовления. Поужинав, Джулия отправилась в душ. Завернувшись в фиолетовое полотенце, которое едва закрывало ее грудь и живот, она стала выбирать себе ночную пижаму. Холодный октябрьский воздух и приближение Хеллоуина остановили ее выбор на пижаме с фонариками из тыквы.

Тук-тук-тук.

Джулия испуганно вскрикнула. Стук продолжался, сопровождаемый невнятным бормотанием. Собрав всю храбрость, какая у нее была, Джулия подскочила к окну и отдернула занавеску, увидев по ту сторону рамы… встревоженное лицо Габриеля.

— Ну и напугал же ты меня! — рассердилась Джулия.

Одной рукой она взялась за шпингалет старого, плохо открывавшегося окна, а другой прижимала сползающее полотенце.

— У тебя не отвечал ни телефон, ни домофон. Я уже волноваться начал. Пошел на задний двор. Смотрю, твое окно освещено. — Заметив, что ей не поднять раму, Габриель просунул руку. — Я сам. — Одним движением он поднял скрипучую раму и вручил Джулии два бумажных пакета.

— Что это? — спросила она.

— Обед. Пожалуйста, отойди от окна, а то простудишься. — Габриель ухватился за оконный козырек.

— Что ты делаешь?

— Как что? Лезу в твое окно.

— Я могу открыть входную дверь и впустить тебя, как это делают нормальные люди.

Подтягиваясь, Габриель успевал поедать глазами Джулию.

— В таком виде? — усмехнулся он, перекидывая ноги через подоконник. — Очень сомневаюсь.

Спрыгнув на пол, Габриель плотно закрыл окно и столь же плотно задернул занавеску.

— Я тебе серьезно говорю: оденься, иначе простудишься. — Он не удержался и все-таки погладил ее по обнаженному плечу.

«Гладкое, нежное и теплое», — подумал он.

Джулия подтянула сползающее полотенце, и Габриель отвел глаза. Ее тело, едва прикрытое, было еще влажным после душа. Если бы их сейчас кто-нибудь увидел… От этой мысли Габриель невольно вздрогнул.

— Джулианна, ну сколько раз тебя просить? Оденься.

«Габриель, чего ты больше боишься? — подумала она. — Того, что я простужусь? Или того, что в тебе взыграют мужские инстинкты?»

— Сейчас пойду в ванную и оденусь, — сказала она, беря с кровати спортивный костюм и засовывая ноги в старые шлепанцы.

— А почему ты не включила отопление? — спросил вдогонку Габриель.

— Оно включено.

— Сомневаюсь. У тебя лишь чуточку теплее, чем на улице. Если бы я не пришел, ты бы так и разгуливала по комнате в полотенце?

— Если бы ты не пришел, я легла бы спать, — донеслось из-за закрытой двери ванной.

Может, она не умеет пользоваться термостатом? Габриель полез искать его и вскоре убедился, что никакого термостата здесь нет и в помине. Единственным источником тепла в квартире был старый радиатор, дышавший на ладан. «Как она может так жить? Замерзнуть в этой клетушке — пара пустяков».

Выйдя из ванной, Джулия обнаружила Габриеля все еще в пальто стоящим на коленях. Он щупал шершавые секции радиатора, морщился и качал головой.

— По-моему, ты стоишь на коленях чаще, чем обыкновенный профессор, — засмеялась она.

— Ценю твою шутку, Джулианна, — хмуро отозвался он. — Этот радиатор не работает. У тебя есть электрический обогреватель?

— В ванной пол с электроподогревом, но я им не пользуюсь.

Габриель покачал головой, поднялся и прошел мимо нее к ванной. Он включил подогрев, убедился, что пол действительно нагревается, и настежь открыл дверь ванной.