Искаженное соглашение

Я собирался убить ее. Один из нас покинет эти запутанные отношения в мешке для трупов.

Я прижался своим лбом к ее лбу, ярость стучала у меня в висках. У этой женщины был талант выводить меня из себя, как никто другой. Я обхватил ладонями ее лицо, а затем опустил руки на шею, крепко сжимая. Тогда я почувствовал это. Хриплое дыхание, которое выходило из-под контроля, и бешеный пульс под моими пальцами. Уинтер была на грани панической атаки. Я не должен помогать ей. Это не моя проблема.

— Сделай глубокий вдох и перестань болтать, – грубо приказал я ей. Я притянул ее к себе и положил руку на спину, чтобы контролировать, как она вбирает воздух.

Она тихо запротестовала, и я шикнул на нее.

— Не говори больше ни слова, Снежная королева, или ты действительно начнешь меня раздражать.

Плохой парень и стерва. Мы были рождены, чтобы столкнуться друг с другом.

Поначалу она сопротивлялась, но потом растаяла в моих прикосновениях. Однако это не помогло. Она все еще была охвачена паникой. Ей нужно было отвлечься, а мне нужен был гребаный предлог. Я пришел сюда, чтобы получить новогодний поцелуй от Уинтер, и ничто не могло меня остановить.

Все еще держа ее за шею, я наклонился и захватил зубами ее нижнюю губу, прикусив достаточно сильно, чтобы она ахнула.

— Ты хоть представляешь, что твои ядовитые слова заставляют меня хотеть сделать с тобой? – спросил я у ее губ.

Накажи ее. Возьми ее. Разрушь ее. Сломай... ровно настолько, чтобы удержать.

Она покачала головой и тихонько вздохнула, а я на секунду сжал ее сильнее и коснулся губами, вызвав у нее тихий вздох.

— Расслабься... я держу тебя, – пробормотал я, не задумываясь над собственными словами. Все мое внимание было сосредоточено на том факте, что Уинтер держалась за меня так, словно умрет, если отпустит. Я не ненавидел это, что было неожиданно.

— Это должно утешать? – выдохнула она, и я ухмыльнулся. Нет, наверное, не должно.

Затем я поймал ее ядовитые губы, прежде чем она успела сказать что-нибудь еще, чтобы разозлить меня. Мой поцелуй поверг ее в шок и заставил замереть.

Она застыла на долгое мгновение. Достаточно долгое, чтобы я смог скользнуть языком в горячую пещеру ее рта и провести им по ее губам, чтобы те раскрылись еще больше, впуская меня. Ее дыхание все еще было сбивчивым, рваным, но я не останавливался. Я зажал ее нижнюю губу между зубами и прикусил. Она ахнула, вцепившись в мою футболку и покачнувшись на мне. Я запустил руку в ее волосы и запутался пальцами в длинных локонах, удерживая ее на месте.

Я исследовал ее рот долгими, томными толчками, пока ее дыхание не стало мягким и ровным, а хватка на мне - цепкой и отчаянной. Что за женщина скрывалась под маской избалованной стервы? Меня это никогда особо не волновало, но любопытство - сильная штука. Почему она пряталась? Что она прятала? И почему я был так чертовски заинтересован в ней? У меня не было ответов ни на один из этих вопросов. Все, что я знал в тот момент, когда она упиралась в меня своей грудью и встречала толчки моего языка своим собственным, было то, что эта девушка привлекла мое внимание.

Может быть, оно всегда было приковано к ней.

Уинтер с рвением отвечала на поцелуй, а затем впилась зубами в мою нижнюю губу. У нее были не только когти, она еще и кусалась. Совсем как я.

Я усмехнулся, проводя губами по ее челюсти, оставляя за собой след от щетины и мурашки. Она дрожала. Ее соски упирались в меня через футболку, две твердые точки. Уинтер терлась об меня. Это было сексуально. Сексуальней, чем я ожидал от такой маленькой ханжи.

Я добрался до ее уха, провел языком по раковине, и она застонала, прижимаясь ко мне.

— Ты правда думаешь, что можешь просить меня об одолжении, Ваше Величество? – выдохнул я ей в ухо.

Теперь она опиралась на меня, и моя поддержка была единственным, что удерживало ее на ногах. Я покачивал своим членом напротив ее живота. Я был чертовски тверд и ничего так не хотел, как спустить джинсы и заставить Уинтер продемонстрировать на коленях, как отчаянно она нуждается в моей помощи. Но я не доверял этой гадюке с острыми зубами настолько, чтобы подпустить ее к своему члену.

Вместо этого я ждал ее хриплого стона капитуляции.

— У тебя больше никого нет, кто помог бы в трудную минуту?

— Да, у меня никого нет… – запинаясь, призналась она. Что-то в моей груди смягчилось от ее признания.

Возможно, это был первый проблеск настоящей уязвимости, который я увидел в этой девушке.

Затем она испортила всё.

— Никого, кто нуждается в деньгах так, как ты, – добавила она. Проклятье. Уинтер просто не могла не быть самым раздражающим человеком, которого я когда-либо встречал. Для нее это было так естественно.

Я снова укусил ее за ухо, на этот раз сильнее, и она ахнула. Только из-за этой маленькой колкости и отношения ко мне как к объекту благотворительности я бы отказался из принципа.

— Чертовски. Жаль, – прорычал я и отступил назад, отпуская ее.

Она привалилась к стене как раз в тот момент, когда Маркус открыл дверь.

— Время вышло!

— Предлагаю поднять бокалы за новый год, за то, что мы все наконец вернулись на свое место. Зададим жару! Цели? Кейден, ты первый. – Маркус поднял свое пиво, указывая на Кейда. Мы сидели на заднем дворе, вокруг костра, отдыхая от шумного празднования внутри.

— Побить свой рекорд по голам и передачам к октябрю, – сказал он после некоторого раздумья. — Может, к августу.

Маркус закатил глаза.

— Предсказуемо, но как скажешь. Беккет?

— Сдать экономику с помощью моего горячего репетитора. – Он быстро бросил на меня извиняющийся взгляд. — Прости, братан.

Маркус только рассмеялся.

— И Ашер, твоя цель на этот год?

— Я скучный. Моя цель неизменна.

Я сделал глоток пива, хотя после встречи с Уинтер наверху все воодушевление от праздника испарилось. Я должен был чувствовать удовлетворение, что разрушил ее маленький план, каким бы он ни был, еще до того, как она начала свою игру, но вместо этого я уже жаждал новой стычки.

Попытается ли она снова убедить меня притвориться ее парнем? Почему я? Как далеко она готова зайти, чтобы убедить меня? Эта мысль сделала меня твердым за считанные секунды. У меня было множество идей о том, какими унизительными и оскорбительными способами Уинтер могла бы заставить меня согласиться на ее странное предложение. От одной лишь мысли кровь отхлынула от моей головы вниз к стояку, который мог бы пробить стену.

Было ли что-то более возбуждающее, чем укрощение стервы? Когда эта стерва - Уинтер? Нет, не было.