Искаженное соглашение

Вместо того чтобы отложить альбом, я перевернул страницу и начал другой рисунок. Только безумная вибрация телефона оторвала меня от эскиза.

Уинтер ДеЛори отметила вас.

Что за черт? После нашего последнего столкновения и обнаженной фотографии я думал, что Уинтер ненадолго отступит. Конечно, она была слишком упрямой для этого. Я разблокировал свой телефон и уставился на фото на экране.

На нем Уинтер развалилась на диване, в джерси с моим именем и номером на спине и джинсовых шортах. Подпись гласила: «его девушка».

Пост набрал безумное количество лайков и всевозможных эмодзи. Она, блядь, использовала «Геллионы» в качестве хэштега. #Ношутолькоегономер .

Блядь. Блядь. Блядь. Это было противоположно тому, что говорил тренер. Мой групповой чат начал разрываться.

Беккет: Эш, ты темная лошадка.

Маркус: Так и знал!

Кейден: Пожалуйста, скажи мне, что она приятнее, чем кажется.

Эш: Нет. Она намного, намного хуже.

Маркус: Звучит весело.

Беккет: Удачи.

Эш: Это неправда. Мы не вместе.

Маркус: Все еще нет? Почему?

Эш: Потому что... она сущий дьявол.

Маркус: Не продолжай... она может ввести меня в искушение в любое время.

Эш: ...

Маркус: Шучу. Знаю. Только тебе позволено играть с ней. Я помню.

Эш: Хорошо.

Час спустя ущерб был уже нанесен. Все в кампусе видели публикацию. Декан Иствуд поставил лайк, черт возьми. Уинтер утверждала, что может заставить всех думать, что мы встречаемся, и я не был удивлен, что ей это удалось. Моя девочка была победительницей. Она не знала, как быть кем-то другим. Я бы злился больше, если бы не был так впечатлен.

Как только я добрался до спортивного корпуса, тренер Эрик позвал меня в свой кабинет. У меня свело живот. Это было точно так же, как тогда, когда Леонард позвал меня к себе после инцидента с травкой на крыше.

Черт, ну вот и всё. Сначала из-за нее меня уволили из «Дюн», а теперь из-за нее меня прогоняют из «Геллионов». Больше никаких игр, я просто, блядь, убью ее.

— Ашер, присаживайся. – Тренер Эрик указал на стул перед собой.

Я резко остановился, когда увидел декана, стоящего прямо за тренером. Время словно замедлилось, как в те секунды перед аварией, когда жизнь проносится перед глазами.

— Да, Ашер, садись. Мы не отнимем у тебя много времени, – сказал декан Иствуд. Он улыбался мне как маньяк. Этот мужчина был садистом? Кто еще выглядел счастливым, собираясь разрушить чьи-то надежды и мечты?

— Прежде всего, поздравляю с новостями. Я видел в инстаграме. Новая пара кампуса, я бы сказал, влиятельная пара… Мне показалось интересным, что Чарльз ДеЛори так стремился вернуть тебя на лед, но теперь все встало на свои места.

— Простите, что? – Мне было трудно уследить за разговором.

— Я говорю о тебе и Уинтер. Это замечательная новость. Можно предположить, что Чарльз и его друзья отныне будут посещать игры «Геллионов», когда смогут, конечно, они занятые люди...

— Декан пытается сказать, что с этого момента ты можешь принимать участие в играх, если ты готов к этому.

Мое сердце пропустило удар. Я мог только молча смотреть на них.

— Чарльз ДеЛори потянул за несколько ниточек в федерации, и они сняли ограничение на оставшийся срок... Ты можешь вернуться на лед.

Я не мог до конца осознать то, что только что сказал тренер. Пока я приходил в себя, они с деканом Иствудом заговорили о VIP-ложах. Я возвращаюсь на лед?

— Так что, Ашер? Ты играешь сегодня вечером или нет?

— Да, тренер, конечно, играю, – подтвердил я, вставая и закидывая сумку на плечо.

— Это может быть тяжело для тебя… ты на некоторое время выбыл из строя, – предупредил тренер.

Я покачал головой.

— Все в порядке. Меня не волнует боль. Я просто хочу выйти на лед.

Тренер ухмыльнулся.

— Вот это настрой. Иди, задай им жару, сынок.

17.Уинтер?

После публикации компрометирующего поста я поехала к родителям, собрала чемодан с одеждой, а затем отправилась обратно в кампус, чтобы поработать над заданием по фотосъемке. Вся эта беготня между кампусом и домом моих родителей, с целью пополнить гардероб, мешала мне сосредоточиться на занятиях. Помимо всего прочего Ашер Мартино влиял на мою успеваемость, а также мое здравомыслие.

Телефон постоянно вибрировал рядом со мной, но я игнорировала его. Работа над заданием по фотографии увлекла меня настолько, что я не хотела отвлекаться на уведомления и комментарии под постом. Осознание того, что Ашер знал о моем поступке и, вероятно, где-нибудь в кампусе планировал жуткое возмездие, вызывало во мне самые разные странные чувства. Не все из них были плохими.

Задание по фотосъемке заняло у меня почти всю вторую половину дня. Мы проводили тематические исследования по освещению, и я редактировала свои фотографии, чтобы подчеркнуть их вариативность и глубину.

Наконец я проверила время на телефоне и с потрясением поняла, что уже четыре часа ничего не ела и не пила.

Я бросила телефон на стул и встала, потягиваясь в разные стороны и пытаясь разогнать кровь в сведенных судорогой мышцах. Мне нужно было поесть перед хоккеем. Сегодня была игра «Геллионов», и не годилось, чтобы новая девушка Ашера отсутствовала.

Я как раз оформляла заказ на доставку еды, когда вошла Селена. Она улыбалась от уха до уха.

Я приподняла бровь.

— Во-первых, пицца или китайская еда? Во-вторых... где ты была? Ты выглядишь ужасно бодрой для человека, который вернулся с лекций.