Искаженное соглашение

— Возможно, я многого не знаю, но я знаю ее, – пробормотал я, снова постучав по нему хоккейной клюшкой. — Она никогда не выйдет за тебя замуж.

— Думаешь? А ты кто, гадалка? Разве не этим занимаются бедняки к югу от Ривер-стрит? Все, что угодно, лишь бы получить немного налички, верно?

Я снова ухмыльнулся, стиснув зубы так сильно, что почувствовал вкус крови.

— Да, именно так. Я могу видеть ее гребаное будущее, и тебя в нем нет. Я ее парень, и через несколько дней встречаюсь с ее семьей, так что, возможно, тебе стоит свериться со сводом правил середины века, по которым ты живешь, и проверить кое-какие факты. Уинтер ДеЛори не твоя. Она моя. – Последние слова вырвались из меня с рычанием.

Трент усмехнулся, но в его глазах было раздражение.

— Думай что хочешь. Правда выйдет наружу очень скоро. Такие девушки, как Уинтер, не для таких неудачников, как ты. Думаешь, ты сможешь обеспечить ее? Дать ей ту жизнь, к которой она привыкла? Она вот здесь, а ты здесь, внизу. – Он указал на пол, а затем похлопал меня по груди. — Такая сука, как она, не стоит риска потерять то немногое, что у тебя есть в жизни… Знай свое место.

Я бросился на него, прежде чем он успел отступить, схватил за лацканы пиджака и впечатал в стену с такой силой, что у него заскрипели зубы.

— Знать свое место? Сейчас я покажу тебе твое. Думаешь, папины деньги смогут защитить тебя от меня? – Я приблизился к его лицу, вытянув шею, чтобы сравняться с ним ростом. — Снова расстроишь Уинтер, и тебя ничто не спасет.

— Неужели ты настолько тупой, что не понимаешь, чего тебе будет стоить ее защита? – спросил Трент сдавленным голосом.

Я медленно покачал головой, усиливая хватку, пока его лицо не начало краснеть.

— Я понимаю. Просто мне наплевать. Никто не обижает женщин в моей жизни.

— Эш! Кто это, блядь, такой?

Громкий голос Беккета прогремел у меня за спиной, а затем меня оттащили назад. Кейден хлопнул меня рукой по груди, когда я снова потянулся к Тренту. Он покачал головой, предупреждая меня хмурым взглядом.

Беккет стоял между нами, крупнее всех нас, и недовольно смотрел на Трента.

— Я мог бы поклясться, что знаю тебя, но твое лицо из тех, которые легко забыть. Напомни мне свое имя, – протянул Беккет, используя всю свою самоуверенность мудака-миллиардера. Он мог быть таким, когда ему это было нужно.

— Завязывай, Андерсон. Ты прекрасно знаешь, кто я, и тебе следует просветить своего нищего друга, пока он не попал в неприятности, от которых никогда не оправится. – Слова Трента были задуманы как угроза, но прозвучали так слабо, что я только усмехнулся.

Я сбросил с себя руку Кейдена.

— Я собираюсь убить его. Позови того русского на зачистку. – Я бросился вперед, но Беккет с Кейденом встали между нами.

— Успокойся, приятель, – приказал Беккет, похлопывая меня по плечу, пока Кейд удерживал меня. — Он действительно не стоит таких усилий. Такие парни, как Трент, могут лишь трепать языком.

Трент разразился лающим смехом.

— Все еще обижен на то, что твоему отцу не светит попасть в Invictus H.H.? Тебе стоило попросить об этом Колетт. Может, она могла бы поручиться за тебя.

Беккет замер.

— О чем ты, блядь, говоришь?

Трент вздохнул, улыбка заиграла на его губах теперь, когда ему удалось выбить Беккета из колеи.

— Может, я когда-нибудь расскажу тебе. А сейчас забирай своих маленьких друзей и не лезь ко мне. Скажи этому гопнику, чтобы он не вставал между мной и Уинтер – она моя, и я могу делать с ней все, что мне заблагорассудится, жениться, трахаться или вытирать ею гребаный пол.

Кейден вздохнул и покачал головой, а затем отстранился, отпуская меня.

— Вперед.

Я сделал выпад и ударил Трента с такой силой, что у него закатились глаза, и он осел на пол. Это было разочаровывающе, на самом деле. Я планировал нанести ему гораздо больше ударов.

— Ничтожество, даже удар держать не может, – пробормотал Беккет и ткнул его ногой. Голова Трента склонилась набок.

— А это разве можно назвать ударом? – Кейден посмотрел на мои ободранные костяшки. — Больше похоже на замах кувалдой по голове.

— Завтра у него будет адский синяк под глазом. Отвезти его домой? Я скажу его друзьям, что это я его ударил... он не сможет мне ничего сделать, – заметил Беккет.

Как бы мне ни хотелось, чтобы Трент знал, что это я его вырубил, Беккет был прав. Трент мог серьезно испортить мне существование, а также мою хоккейную карьеру. Карьеру, в которой я нуждался, чтобы обеспечить хорошую жизнь моей нынешней и будущей семье.

— Нет. Не думаю, что он готов вернуться домой. – Я помешал Беккету и Кейдену поднять лежащего Трента.

— Что у тебя на уме? – спросил Кейд, приподняв бровь. Вот почему связь Ледяных Богов была сильнее обычной дружбы. После того дерьма, через которое мы прошли, между нами не было осуждения. Мы были сообщниками, до самого конца.

— Есть у меня пара идей. – Я ухмыльнулся. — Пойдемте.

Я пропустил вечеринку после игры из-за поздней смены в «Кулаке». Я рисовал и наблюдал за парнями, играющими в бильярд. После того, как мы раздели Трента и привязали его к статуе посреди кампуса, я чувствовал странное спокойствие. Может, кто-то найдет ублюдка и освободит до того, как его жалкие причиндалы отмерзнут, а может, и нет. В любом случае мне было наплевать.

Его слова продолжали крутиться у меня в голове.

Мы с Уинтер поженимся.

Вот почему Уинтер нуждалась в помощи. Чтобы спастись от этой жалкой змеи. А я заставлял ее бегать вокруг, играть в игры, пока она отчаянно пыталась найти кого-то для своей защиты.

Она выбрала тебя.

Теперь у нее был я.

Честно говоря, я был у нее еще до того, как я узнал о Тренте. Я был у нее гораздо дольше, чем хотел признавать.

Аксель, один из байкеров, которые часто зависали в баре, откинулся на спинку стула и издал победный клич. Он улыбнулся мне широкой улыбкой, в которой не хватало переднего зуба и не только. Если Коул был приманкой для женщин, то Аксель совсем наоборот. Его грубая внешность полностью соответствовала его характеру.

— Хорошие новости? – поинтересовался я.

— Еще бы. Ты смотришь на победителя торгов за куклу «Алиса» специального издания со всеми аксессуарами, новую и все еще в упаковке.

Я недоуменно моргнул, пытаясь сопоставить это заявление с неотесанным байкером, сидящим передо мной.

— И это хорошо, – медленно произнес я.

Он кивнул, улыбаясь от уха до уха.

— Даже замечательно. Это для моей дочери. Она обожает кукольное дерьмо, со всеми этими маленькими шмотками и туфельками.