Искаженное соглашение

А затем ее взгляд прояснился, и она посмотрела на меня, принимая решение. По моей спине пробежало дурное предчувствие. Только, блядь, не это. Давать второй шанс – всегда ошибка. Каждый чертов раз.

Уинтер оторвала от меня взгляд и снова повернулась к Леонарду. Затем расправила плечи и откинула голову назад, вернув себе царственный хладнокровный облик.

Раздался ее голос, решая мою судьбу.

— В этом нет моей вины. Ни в чем из этого... наркотики - его. Они принадлежат Ашеру.

3.Уинтер?

Менеджер проводил меня обратно к обеденному залу, всю дорогу извиняясь за то, что сотрудник вышел за рамки дозволенного и повел себя так непрофессионально.

— Ничего страшного, просто не говорите моему отцу.

Я постаралась, чтобы в моем голосе не звучала мольба. В любом случае, я была в безвыходном положении. Если Леонард расскажет папе, он будет разочарован. Если Леонард обвинит во всем Ашера, тот возненавидит меня.

Я привыкла к ненависти и пренебрежению Ашера. Но мой отец? Его любовь ко мне была хрупкой и драгоценной. Редкой. Он был единственным человеком в мире, которому я доверяла, и без четырех визитов в год, которых мне удавалось добиться от него, я не знала, что со мной будет.

Остаток ужина я была подавленной, нервной и дерганой. В голове крутились мысли об Ашере. Вероятно, с ним все будет в порядке. Леонард казался разумным парнем.

— И куда ты сбежала? Ты же знаешь, что невежливо умалчивать о таком? – пробормотал Трент рядом со мной.

Я возилась с куском праздничного торта, снова и снова гоняя его по тарелке.

— Никуда.

— Лгунья. Почему бы тебе снова не придумать отговорку, чтобы мы избавились от стариков на этот раз вместе, – предложил Трент и положил руку мне на бедро.

Его кожа была такой горячей и липкой, что влажный жар просочился сквозь мое атласное платье. Я тут же заерзала, пытаясь избавиться от его прикосновения.

— Пас. Ты не в моем вкусе, – пробормотала я.

Я попыталась незаметно убрать его руку, но он вцепился мертвой хваткой, с силой вонзив пальцы в мою кожу. Боль пронзила всю ногу. Я ахнула, хватая его за запястье. Его пальцы давили так сильно, что должны были остаться синяки.

— Что ты делаешь? – выдавила я сквозь зубы, стараясь не привлекать внимания. Я сомневалась, что родители спокойно отнесутся к моим жалобам на то, чем Трент занимается под столом. Так или иначе, он обернет это против меня.

— Просто пользуюсь случаем просветить тебя насчет чего-то довольно простого… настолько элементарного, что даже тебе под силу понять. Мне насрать на твой вкус. Ты – Уинтер, ненаглядная принцесса Чарльза – в моем вкусе, и это единственное, что имеет значение.

На долю секунды он надавил сильнее, и все вокруг померкло от боли.

Он улыбнулся, наслаждаясь моей реакцией.

— Поняла?

Как только его рука отпустила мое бедро, я отодвинула стул, тяжело дыша.

— Уинтер? – спросила мама, с любопытством глядя на меня. — Что случилось?

— Я просто устала, слишком много шампанского, ты же знаешь… думаю, оно ударило мне в голову, – пролепетала я, запинаясь.

Трент по-хозяйски положил руку мне на спину.

— Я могу отвезти Уинтер домой, если она хочет, – предложил он.

— Нет! – выпалила я. — Все в порядке.

— Не глупи. Ты только что сказала, что устала, – отрезал Трент.

Я не могла оставаться с этим парнем наедине. Я понятия не имела, на что он способен.

Мама перевела глаза с меня на него. Она всю ночь сильно пила, что было для нее обычным делом на мероприятиях и семейных ужинах, но, несмотря на это, в ее взгляде была проницательность.

— Все в порядке, Трент, но спасибо за предложение. Я тоже устала. Я попрошу водителя отвезти нас с Уинтер домой и вернуться за Чарльзом.

В этот момент я была готова расцеловать ее. Я встала и направилась к ней, пока она закутывалась в кашемировую накидку и прощалась с Дунканом.

Трент наблюдал за мной своими маленькими жадными глазами. Его лицо покраснело. Он был взбешен.

— До следующего раза, Уинтер, – сказал он и наклонился, чтобы поцеловать меня на прощание в щеку. — Буду ждать с нетерпением.

Он отстранился, и я поспешила за мамой, не смея обернуться.

Вернувшись домой, я сразу же отправилась в душ. Рука Трента словно оставила грязный отпечаток на моей коже. После этого я опустошила свою сумку, и оттуда выпал плоский узел.

Ашер.

У меня не было его номера, но, даже если бы и был, я сомневалась, что парень захотел бы меня слушать. Мог ли Леонард доставить ему неприятности? Какого рода неприятности? Я прикусила губу, гадая, не позвонить ли его сестре, чтобы спросить ее. Ева - приятная девушка. Одна из самых приятных, которых я когда-либо встречала. У меня даже было подозрение, что она и впрямь была такой милой и доброй, какой казалась, что, конечно же, было невозможно. Я достала телефон и уставилась на него. Но что, если он хотел сохранить всю эту драму в тайне, а я только усугублю ситуацию?

Я стояла в полотенце, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Наконец бросила телефон на кровать и принялась сушить волосы. Сейчас я ничего не могла сделать для Ашера. Честно говоря, я бы снова приняла то же решение. Я не могла позволить себе лишиться тех крох внимания, которые уделяли мне родители, а покупка и курение марихуаны с последующем разоблачением в их загородном клубе, безусловно, привело бы к этому. В конце концов, я была папиной дочкой, и он баловал меня всем, кроме своего времени и внимания. Наши отношения работали только в том случае, если я прятала все свои уродливые стороны, и вела себя безукоризненно в течение того ограниченного времени, которое уделялось мне раз в несколько месяцев. Я не могла отступить от этого негласного правила. Просто не могла. Привычки, выработанные в течении всей жизни, нельзя изменить за одну ночь.

В любом случае, кем был для меня Ашер? Он был откровенно груб со мной в старших классах. Он ясно дал понять, что не хочет иметь со мной ничего общего. Я ничего не была должна ему.

Вообще ничего.

Если бы я продолжала повторять себе это, то, возможно, поверила бы.

— Уинтер? – Тихий стук в дверь вывел меня из задумчивости.

Мама вошла в мою комнату. Я даже не могла вспомнить, когда она была здесь в последний раз. Она неловко стояла посередине, озираясь по сторонам, словно находилась в музее.