Искаженное соглашение

Я сказал Уинтер, что она больше не одна, и никому не позволю нарушить свое обещание.

Даже ей.?

Час спустя я был с Маркусом в «Кулаке». Коул выглядел так, будто ночевал там. Он слушал, как Маркус рассказывает о Уинтер.

— Похоже, она впуталась в дела «Бухты».

— «Бухты»?

— «Бухта» - довольно обманчивое название для места, торгующего наркотиками, азартными играми и плотью. Называйте как хотите, но оно подходит по всем пунктам. Нелегальный игорный притон, место, где можно купить любой наркотик по вкусу, и попробовать любую киску, какую только пожелаете, без осуждения. Черт, вам даже не обязательно хотеть трахаться с товаром... может, вас заводит другое темное дерьмо. В «Бухте» вы сможете сделать все это и даже больше. – Коул взмахнул рукой, изображая какого-то придурка, продающего недвижимость на Багамах, его слова не вязались с ослепительной улыбкой.

Он неодобрительно посмотрел на меня и прекратил валять дурака.

— Давай начистоту, Мартино, если ты позволил какому-то парню затащить твою девушку в эту адскую дыру, то, вероятно, никогда больше ее не увидишь - во всяком случае, целой и невредимой.

Его слова выбили воздух из моей груди.

— Позволил - это сильно сказано, – выдавил я из себя. — Я впервые слышу об этом месте.

Коул пожал плечами.

— Вопрос в том, что ты собираешься там делать? Ты не можешь вбежать туда с клюшками наготове и решить проблему. Это серьезная прибыльная организация, и они вооружены до зубов. У нас с ними было большое напряжение некоторое время назад, когда я решил, что все это слишком угнетающе, чтобы участвовать в их делах. Дункану Фитцджеральду это не понравилось.

— Тогда поехали с нами, – предложил Маркус. — Пусть это станет братской прогулкой.

Коул усмехнулся.

— Я не вмешиваюсь в проблемы других людей. – Он поскреб щетину и задумался. — Хотя время от времени они лезут в наши дела и привлекают к нам дополнительное внимание. Избавиться от них было бы полезно.

— Ты сказал, что там удерживают женщин против их воли. Разве одного этого факта не достаточно, чтобы заставить тебя помочь? – прорычал я.

Темные глаза Коула сверкнули предостережением.

— Я не гребаный коп, Мартино. Я не крестоносец в плаще. Я не могу спасти никого, кроме себя.

— Значит, ты даже не попробуешь? – надавил я, понимая, что ступаю на опасную почву, но не в силах остановиться.

Он долго смотрел на меня, в его убийственном взгляде горел огонь. Наконец он наклонил голову в сторону и кивнул.

— У твоего друга есть мужество, Маркус. Он мне нравится. Прекрасно. Сегодня мне нечем заняться, кроме как пойти и затеять гребаную драку. Неделя выдалась скучной. – Коул встал и потянулся. Затем он обратился через плечо к одному из байкеров, притаившихся в кабинке позади него. — Зови парней. Поехали, повеселимся.

45.Уинтер?

После нескольких часов ожидания, дверь наконец распахнулась. На пороге стоял Трент. Он был одет в костюм и выглядел так, словно у него была долгая ночь. От него пахло спиртным и потом. На бледно-голубой рубашке остались засохшие круги.

Его взгляд пробежался по нам с Селеной, и он удовлетворенно ухмыльнулся.

— Уинтер, хорошо проводишь время?

— Зачем это всё? Я делала то, что ты сказал. Я порвала с Ашером...

— И сбежала на тайное свидание в лесу. Ты даже не представляешь, в каком свете это выставляет меня, будто я не могу контролировать свою будущую жену.

— Я не сбегала.

— Мне все равно. Не утомляй меня подробностями. Факт в том, что ты опозорила меня, и ты за это заплатишь. – Его внимание переключилось на Селену. — Или твоя подруга, выбор за тобой.

Селена дрожала рядом со мной. Я убрала руку с ее плеч, не обращая внимания на то, как она вцепилась в меня, и встала.

— Это касается только нас с тобой.

Трент поднял бровь.

— Посмотри, какая ты смелая. Жаль портить товар до свадьбы, но я рад тебе услужить. Лучше сломать этот несгибаемый дух сейчас.

— Ты должен гарантировать, что Селена вернется домой нетронутой и что с Ашером ничего не случится.

Что-то темное и жестокое промелькнуло в глазах Трента, прежде чем он усмехнулся мне.

— Скажи, что же сделал Мартино, чтобы вызвать у тебя такую непоколебимую преданность?

Он любил меня, когда никто другой не любил. Он хотел заботиться обо мне, как никто и никогда раньше.

— Разве теперь это имеет значение? – я уклонилась от ответа. Даже разговоры о том, что было между мной и Ашером, - бальзам на мою одинокую душу - казались грязными. Я не хотела, чтобы влияние Трента запятнало ту чистую и яркую любовь, которую я питала к Ашеру.

— Полагаю, что нет. В конце концов, я выиграл. – Трент толкнул дверь. — Тогда пошли.

— Нет! – заплакала Селена, цепляясь за меня, когда я отступила.

Я покачала головой и мягко шикнула на нее.

— Все в порядке. Все будет хорошо, помнишь?

Брэн О'Коннор и его кровожадная месть были уже в пути. Нам просто нужно было продержаться. Оставалось надеяться, что Селена помнит о плане. Она казалась такой испуганной и подавленной, но кто мог ее винить?

Я последовала за Трентом по коридору, спускаясь все ниже и ниже. У этого здания вообще был конец? Или подвал был буквально Адом?

Мы зашли в небольшую комнату со стенами, обитыми черной кожей. Я бы предположила, что это тату-салон, если бы не попала в эпизод «Сумеречной зоны». Центральное место в комнате занимало кресло с ограничителями на руках. В воздухе витал запах гари. Как барбекю с добавлением жженых волос. Меня сразу же затошнило.

— Заходи, Уинтер. Не волнуйся. У меня достаточно опыта, чтобы поставить свое клеймо там, где его не будет видно. Посмотрим, как твой парень отнесется к тебе, когда увидит мою метку.

Это было неправильно. Я не могла просто войти сюда с верой в то, что Брэн О'Коннор справится. Я должна была бежать. Я должна была сделать что-то.

Трент, похоже, предвидел изменение моего мнения. Он схватил меня за волосы, втащил в комнату и захлопнул за нами дверь.

После этого потянул меня к креслу с ограничителями, пока я сопротивлялась на каждом шагу. Он зарычал от досады и ударил меня головой о ближайшую стену, выбив из меня дух борьбы.

Я обмякла, голова кружилась, пока Трент привязывал меня к креслу. Затем он перешел к столу сзади, и запах гари усилился. Я пошевелила запястьями в ремнях. Они были свободнее, чем я ожидала. Я почти могла вытащить руки, если бы повернула их как следует. Трент был чертовски плох в завязывании узлов. Я уставилась на ремни, крутя запястьем, чтобы ослабить любительский узел.

— Надо только нагреть штамп, – весело бросил он через плечо.

Меня бы вырвало, если бы я что-нибудь ела.

— Я поставлю клеймо где-нибудь только для наших глаз. Звучит неплохо? Это может стать нашей внутренней шуткой.

Я моргнула, глядя на камеру в углу, где непрерывно мигала красная лампочка. Они снимали все это?

Трент развернулся и поднял что-то металлическое, длиной примерно с нож. Конец светился красным.

Страх сковал мои внутренности льдом. Я не могла дышать, не могла думать. Я могла только смотреть.