Искаженный мир

— Я могу идти?

— Можешь. На выходе стоит служебный автомобиль, тебя довезут до дома.

Не попрощавшись, Ашер захлопнул за собой дверь.

3. Страшные монстры

Ночь полыхала всеми цветами радуги. Раскаленный воздух битым стеклом кромсал податливую плоть. Выворачивающий наизнанку диссонирующий гвалт рассеивал внимание. По улицам медленно текли реки крови. Густой, липкой, обжигающей. Тяжелый металлический смрад дурманил, как наркотик. Крупный пепел медленно падал с искореженных небес.

Вокруг, сколько хватало обзора, распускались обезображенные бутоны искажений, извращающих гармоничную естественность реальности.

Джек стоял у обочины дороги, по колено в крови. Слияние завершено. Дуат и Земля теперь единое целое. Города заполнили искаженные и инферны.

Мимо проплывали мертвые. Гилберт Эймс, Марк, Саймон, София… мама и папа. Головы повернуты. Незрячие глаза с немым укором смотрят на него. Джек не спас их. Не хватило смелости, решительности, могущества.

Исступленные, полные беспросветного отчаяния, крики агонизирующих сливались в единый гимн насилия и смерти.

Боль и тоска разрывали душу Ашера на части. Он пытался бежать, дотянуться до близких ему людей. Схватить, прижать к себе, не отпускать. Напрасно. Скрюченные пальцы лишь полосовали воздух. Алая топь не давала ступить и шагу.

За плечом хрипло, влажно хохотал убитый Джеком эволюционер. Из его рта падали, извиваясь, опарыши.

— Не отворачивайся, парень! Помнишь, что почувствовал, убив меня? Уж я-то знаю. Как велико искушение. — Труп шумно втянул воздух гниющим носом. — Хочешь отомстить. Внутри разгорается пожар гнева. Он сокрушает все эти никому не нужные морально нормы и устои. Смотри! Они умерли, потому что были слабы. Ты не такой. Ты выживешь. И отомстишь.

— Прочь, заткнись! — Джек зажал уши ладонями, отчаянно мотал головой. Из глаз лились слезы.

Мистик был опустошен. Из глубины души, выжигая само его естество, рвалось нечто чудовищное.

Джек резко сел в кровати. Пропитанное потом одеяло неохотно сползло с груди, обезображенной старыми шрамами от многочисленных ожогов. Мистик тяжело и часто дышал, его трясло. Во рту пересохло, на сердце будто надгробная плита лежала. Ашер провел ладонью по лицу, стремясь избавить изможденное сознание от омерзительных картин сна. Бесполезно. Стоит закрыть глаза — все повторится.

Ковенант не спал две недели. Короткие периоды забытья были полны страданий и кошмаров. Всюду Джека преследовало лицо погибшего от его рук бандита. В ушах стоял влажный хруст расколовшегося черепа, тихие стоны Софии. С кожи сползали, оставляя розоватый след, кусочки лопнувшего, что спелая дыня, мозга. Слезы напарницы. Она умела плакать. В отличие от Гилберта Эймса. Его прах отдали безутешной вдове вместе с медалью за проявленный героизм.

Где похоронен мафиози с бульдожьими щеками, молодой мистик не знал. Более того, подозревал порою, что неупокоенный виктим убитого может бродить за ним, питаясь страхом и болью.

Все это сводило Джека с ума. Он пробовал заниматься любимыми вещами. Не желая никого видеть, несколько раз устраивал игровые сессии с Саймоном в режиме он–лайн, смотрел веселые романтические комедии и добрые мультфильмы, читал про приключения, дружбу и любовь. Но сердце волновалось, захватывающие сюжеты лишались смысла, а беспокойные соседи не давали сосредоточиться на своих мыслях.

В чуть слышно работающем телевизоре ведущий ток–шоу обсуждал с гостями студии преимущества и недостатки деятельности сиддхи в городах страны. Из положительных моментов сотрудничества с детьми природы отмечалась улучшающаяся экологическая обстановка, из отрицательных — боязнь людей чуждого им народа и непредсказуемость и отстраненность самих сиддхи.

Стук повторился. Громкий, настойчивый. Причина его пробуждения. Мистик нервно облизал губы. Стал тише дышать. Не в лучшей он форме, чтобы принимать гостей.

Пришелец, однако, оказался упорным.

— Я не уйду, открывай!

Ашеру был знаком этот требовательный голос.

— Джек!

Собравшись с духом, мистик заковылял к двери. Не хватало еще обратить на себя нездоровое внимание любопытных жильцов.

Двигаясь несколько скованно, София вошла в квартиру, сморщила нос. Ковенант старался не смотреть на Грейвз, перед глазами до сих пор стоял образ мертвой напарницы, ее посеревшее лицо.

— Чем так пахнет?

— Мной. — Недовольно буркнул Ашер, кутаясь в одеяло.

В спертом воздухе угадывалось стойкое амбре пота и грязных носков. В мусорном ведре подгнивали остатки пищи. Джек проветривал, но с улицы доносились куда худшие миазмы. Применять силы в своем состоянии он не решался.

— Присаживайся.

Парень перекинул с дивана на оставленную в беспорядке кровать клубок нестиранной одежды. Женщина, поколебавшись, уселась на самый краешек.

— Неважно выглядишь.

— Кто бы говорил. — Молодой ковенант невесело усмехнулся. — Перекусишь? По–моему, пицца осталась. Подсохла, может, немного.

— Э, нет, я не голодна.

Ашер открыл окно и оперся о стену. В квартиру проник морозный воздух и запах тушеной капусты. Соседи изволили ужинать. Будто над самым ухом зазвучали гудки клаксонов и шорох шипованных покрышек по скользкому асфальту.

— Как чувствуешь себя? Как рана?

То был не дежурный вопрос. Даже увязший в топком болоте мрачных дум, мистик следил за состоянием напарницы, ежедневно названивая в больницу.

— Все хорошо. Ты успел вовремя, потому и операция, и реабилитация прошли успешно. — Закинув ногу на ногу, женщина сцепленными руками обхватила колени.

— Я рад. — Впервые за последние дни Ашер улыбнулся. Кажется, даже дышать стало легче.

— А ты, я вижу, наслаждаешься отпуском. — Грейвз окинула захламленное помещение критическим взглядом.

— Творческий беспорядок. — В этот раз улыбка вышла более натянутой.

София молча рассматривала собеседника. Джек, почувствовав себя неловко, подтянул одеяло к подбородку.

— Можешь сфотографировать и любоваться, сколько угодно.

Из–под темно–синей, под горло, блузки Грейвз выбилась тонкая серебряная цепочка с кулоном в виде сердечка, приковав к себе внимание Ашера. Ранее на напарнице он украшений не замечал.

— Или возьми вон то фото. Мы с приятелем. Джон даже посимпатичнее будет, высокий, спортивный. Он, правда, счастливо женат и год назад переехал в Штаты с супругой.

Его не слушали.

— Я пришла, чтобы сказать тебе… — Следующие слова дались Грейвз не без труда. Видимо, за всю свою жизнь подобное она говорила нечасто. — Спасибо.