Искупление

– Сопляк, - зашипел на него Аристоф.
– Сколько лет пропадал. Неблагодарный мальчишка.

– Прости, друг, - покаянно произнес Флэй.
– Но так вышло.

– Вышло у него, - проворчал старик, обхватывая плечи моего спутника руками.
– Возмужал-то как, уже не щенок, уже волк матерный. Складный парень вышел. И жена у тебя хороша, только из благородных. Герцог тут шороха навел. Я сказал, что нашел ее у себя в доме, но знать не знаю.

– Если про меня спрашивать будет, не ври, он ложь видит. Говори, как было, нашел на берегу, оставил у себя. Пожил немного и ушел. Роду-племени не знаешь, имя Эри. Ничего от себя не добавляй, не зли его.

– А что его злить, и так злой, как цепной пес. Ему тут чуть в лоб камнем не попало, думали конец всей деревне, пока не развернул, что к камню примотано было. Кто кинул, так и не дознался. Уходить вам надо, - закончил свой рассказ старик.

– Моя лодка...

– Как и договаривались, смотрел за ней. Где оставил, там и найдешь, - ответил Аристоф.
– А теперь убирайтесь отсюда, не ровен час заявится.

Флэй протянул руки и обнял старика, на мгновение задерживая в объятьях.

– Спасибо, Арист, - с чувством прошептал он.
– Ты мне вторым отцом стал.

– Иди уже, сынок, пусть хранят вас боги, - старый рыбак утер слезу и посмотрел на меня.
– Прощай, благородная тарганна. Ничего не бойся, с ним не пропадешь.

– Спасибо, - ответила я.
– Прощайте.

Вдруг вдалеке послышалось лошадиное ржание.

– Чтоб его бесы живьем жрали, - выругался Флэй, моментально взлетая в седло.
– Убери следы, отец, выдадут.

– Уезжайте, - Аристоф махнул нам рукой, и наша лошадка вновь понесла нас в лес.

Заложив крюк, мы снова помчались к берегу. Флэй время от времени оборачивался, выискивая взглядом погоню, но ее все еще не было, только в деревне заголосили собаки, заходясь в яростном лае. Какая-то собака завизжала, я зажала уши и изо всех сил старалась не думать, что там может происходить. Мой спутник прижал мою голову к своей груди и снова обернулся.

– Почти на месте, - сказал он, натягивая поводья.

И случилось, то от чего боги все это время хранили нас, кобыла заржала. И ее ржание в неожиданно воцарившейся тишине прозвучало, как карающий глас. Флэй соскочил на землю, я спрыгнула следом, и, сильно хлопнув лошадь по крупу, отчего она сорвалась с места, мы побежали к песчаной полосе.

Мой дикарь остановился на мгновение, приглядываясь к окружающему пейзажу.

– Где-то здесь, - сказал он.
– Все немного изменилось за десять лет.

Затем уверенно повел меня к большому камню, громоздившемуся посреди песчаного пляжа, и снова остановился, оглядываясь.

– Вон она!
– вполголоса произнес Флэй, и я тоже разглядела силуэт странного суденышка, превышающий размер обычной лодки в несколько раз.

Лодка дикаря уткнулась носом в песок, от которого тянулась веревка, удерживающая ее и не позволявшая оторваться от берега.

– Как старик сохранил ее, я даже не представляю, - немного восхищенно произнес мой дикарь.

Он подбежал к лодке, а я осталась в некотором отдалении, прислушиваясь к плеску волн и звукам, доносившимся от дороги. Флэй, казалось, не обращал внимание ни на что, и вскоре я увидела, как у лодки появилась мачта. Мужчина закрепил ее, затем, раздался негромкий плеск, и о борта глухо ударили весла. А потом...

– Сафи, - услышала я и порывисто развернулась, не увидев, когда Флэй перелетел борт лодки, только услышала, как звякнула сталь, вытаскиваемого из ножен меча.

И вот уже он закрывает меня от того, кто пришел на предательское ржание моей лошади, того, кто возвышался громадиной посреди белесого песка. Флэй закрыл меня собой, встав в стойку и приготовившись к драке. Я мягко удержала руку дикаря и вышла вперед.

– Доброй ночи, Дьол, - произнесла я, направляясь к наемнику.

Флэй тут же двинулся рядом со мной, настороженно наблюдая за моей большой, доброй, бородатой нянькой. Наемник протянул руки и порывисто прижал меня к себе.

– Я знал, что ты жива. Боги не могли быть так жестоки, чтобы забрать тебя, - тихо сказал мужчина, неловко гладя меня по волосам.

Мой дикарь опустил меч, глядя на это объятье.

– Я не отдам ее герцогу и не уйду, - произнес он, всматриваясь в лицо Дьола.

– Я буду скучать, - шепотом произнес наемник. Затем повернул голову к Флэю.
– Я помогу, один можешь не справиться.

– О, Дьол, спасибо!
– жарко воскликнула я, и широкая мозолистая ладонь воина закрыла мне рот.

– Тихо, тарганна Сафи, остальные недалеко, - сказал воин и ласково подтолкнул меня к лодке.

Затем поднял меня на руки и поставил на дно лодки, взглянул на Флэя, протянул ему свой мешок, висевший на плече, и уперся в нос лодки. Сын Белой Рыси кивнул и положил мешок мне под ноги, обрезал веревку, удерживавшую лодку, и тоже уперся в нос. От толчка я качнулась и едва не упала. Усевшись прямо на пол, в темноте я толком не видела, что тут есть, я смотрела на то, как медленно, но верно, лодка сдвигается с места. Когда мужчины оказались в воде, Флэй заскочил внутрь.

– Береги ее, кто бы ты ни был, - голос Дьола вдруг сорвался.
– Ты только береги ее, она такая хрупкая и... несчастная.
– После посмотрел на меня.
– Прости меня, девочка, за все прости.

– Я не обижаюсь, Дьол, правда, - ответила я, подползая к носу.
– Я буду помнить о тебе.

– И я буду помнить и скучать, - произнес он, проведя рукой по моей щеке.
– Береги ее.

– Как собственную душу, - ответил Флэй, садясь на весла.

– Позаботься о Хэрбе, - попросила я.
– Он будет искать меня, скажи, что я люблю его всей душой, и тебя люблю, Дьол.

– Позабочусь, - кивнул наемник, ловя мою руку.
– Не бойтесь, я не скажу, что видел вас. Прощай, девочка.
– И, произнеся напоследок, - пусть она будет счастлива, - с силой толкнул лодку.

Я смотрела вслед этому замечательному и доброму мужчине, волею судьбы ставшего участником того зверства, что учинил надо мной Найяр, смотрела и тихо плакала, чувствуя, что уже никогда в жизни не увижу его, не увижу моих малышей, Хэрба, Эбера, родителей и Таргар.

– Однажды мы можем вернуться, Сафи, - тихо произнес Флэй, но я отрицательно покачала головой и обернулась к нему.

– Сафиллина Тиган умерла несколько часов назад. Ее призраку нечего делать в Таргаре.
– Затем вновь обернулась, глядя на все более удаляющуюся землю.
– Пусть боги хранят моих близких и... разум герцога. И пусть пошлют ему милосердия.

Махнув рукой Дьолу в последний раз, я обернулась к дикарю и улыбнулась сквозь слезы.

– Стань моим солнышком, Флэй, подари мне счастье.

– Ты мое солнышко, голубка, - нежно ответил мужчина.
– Клянусь сберечь твой свет, чтобы не ждало нас впереди.