Искушение

— Совершенно верно.

— Сожалею, не довелось встречаться.

— Прохор Петрович очень любит нашу Ниночку. Бог даст, молодые поженятся. Только Нина с некоторых пор замкнулась, грустит и не хочет ни о чём говорить даже со мной. Волнуюсь за неё. Сирота как-никак.

— Ах вот оно что, у неё жених есть?

— Да. Об этом поговорим в дороге. Ждите, соберусь, и поедем к нему.

— Погодите, Софья Гавриловна, выслушайте меня, — попросил Константин Львович изменившимся голосом.

Княгиня остановилась и пристально посмотрела на графа.

— Что-то случилось непоправимое, чего я не знаю? — спросила она, пытливо вглядываясь в гостя.

— Нет-нет, что вы. Так сталось в моей жизни, я овдовел. Вы знаете. Сын у меня неудачный — позор семьи. И как факт, ему грозит немалый срок заключения, попал в очень неприятную, честно говоря, некрасивую историю. Сам я не молод. Задумался, кому оставлю наследство. Ваша племянница — красавица и умница, я был бы счастлив, если бы она согласилась соединить со мной судьбу. Поговорил с Ниной Андреевной, когда гостила у меня, она наотрез отказалась выходить замуж, но согласилась на контракт, который позволит мне завещать ей своё состояние, чтобы избавить от ненужных и тягостных хлопот. Мой поверенный по её согласию составил документ, который даст мне право сделать Нину Андреевну своей наследницей.

— Константин Львович, вы понимаете, что наделали?! — От волнения лицо тётушки покрылось пятнами.

— Ничего особенного, и с согласия Нины Андреевны, повторюсь.

— Нина — девочка добрая, кроткая, доверчивая, умеющая сочувствовать, сопереживать, не смогла вам отказать. Но вы человек в возрасте, имеете определённое положение в обществе. Не понимаете, что своим поступком выставили себя в неблаговидной роли, а юной княжне испортили жизнь? Как к ней после этого относиться будут, кто захочет посвататься и вступить в законный брак? Вы подумали об этом? Возмутительно, что вы натворили. Я в вас очень разочарована. Испортили девочке репутацию, что ж вы так…

— Простите, дал маху, долго думал, размышлял, ночами не спал и исправил свою ошибку. Вот документ о разводе, она свободна от всех обязательств. Но в любом случае останется моей наследницей. Простите, что заставил вас поволноваться. Сам переживал долгими ночами. Слава Богу, уже всё исправлено. Не стоит расстраиваться.

— Теперь понимаю, о чём она умалчивала, бедняжка, берегла мой покой.

Княгиня подняла глаза на графа и строго сказала:

— Поговорим об этом отдельно, нынче нужно спасать Нину. Едем к Прохору Петровичу. Должна заметить, расстроили вы меня порядком. Не ожидала от вас такого поступка, вы не мальчик, а позволили себе утратить трезвый рассудок. Нехорошо с вашей стороны, непорядочно, — подвела черту Софья Гавриловна и ушла к себе.

Как вы посмели?

В дороге тётушка больше молчала. Новость, которую сообщил Гомельский, морально убила её. Она так уверовала в порядочность дворян, а тут…

В глубине души княгиня гневалась.

— Вы хоть понимаете, любезный граф, что поступили эгоистично? Так аристократы не поступают, — вспыхнула она, переживая.

— Понял, но, к своему сожалению, не сразу, с опозданием. Корил себя, что оступился так неуклюже. Срочно вызвал поверенного и долго советовался с ним, что предпринять, чтобы освободить княжну от своего присутствия.

— Да, не ожидала такого опрометчивого поступка. И от кого, от вас… образец аристократизма! — Княгиня подняла руку, своим жестом она выразила графу презрение. — Вы для меня всегда были эталоном честности и благородства. — Софья Гавриловна не могла успокоиться. — Подъезжаем. Вот здесь останови, — сказала она кучеру.

— Слушаюсь, барыня.

Они застали Прохора Петровича дома. Увидев встревоженную княгиню, он засуетился.

— Софья Гавриловна, дорогая, чем вы так взволнованы?

— Нина в экспедиции заболела, просят срочно её перевезти в Петербург. Вы понимаете, как это серьёзно? Граф Гомельский собирает группу сопровождения, но нужен ответственный человек — руководитель группы. — Княгиня достала из рукава платочек и поднесла к глазам. — Друг мой, вы не могли бы поехать?

— Софья Гавриловна, мне странно слышать такие речи. Почему вы спрашиваете? Разве вы не знаете, хоть на край света ради Ниночки… Когда ехать?

— Кстати, познакомьтесь, — спохватилась княгиня, вспомнив о Гомельском.

Прохор Петрович первым протянул руку. Граф ответил рукопожатием.

— Мне очень приятно. Константин Львович, — представился Гомельский.

— Взаимно, и мне приятно познакомиться. Прохор Петрович. Когда ехать?

— Полагаю, дня через два всё будет готово. Передам с группой провизию врачам, инвентарь недостающий, дополнительные лекарства — всё, что просили. Сообщу, когда будет готово.

— Спасибо, терпеливо жду.

— Константин Львович, прошу вас, не задерживайте отправку. Волнуюсь за Ниночку, — обратилась тётушка к графу.

— Сделаю всё возможное, не убивайтесь так. Ниночка молода, организм здоровый, Бог даст, выздоровеет.

Значит, договорились. — Гомельский посмотрел на Федотова.

— Да, конечно.

— Прошу прощения, обязана в краткой форме поставить Прохора Петровича в курс дела, он близкий нам человек, — предупредила княгиня графа.

— Слушаю вас, — отозвался Прохор Петрович. Что еще от меня требуется?

— Нет-нет. Не об этом речь. — Княгиня рукой показала, что разговор пойдёт на другую тему.

— У нас неприятность. Константин Львович, желая переписать на Нину своё состояние, уговорил её на брачный контракт. Слава Богу, опомнился и оформил развод.

— Да как вы посмели?! — взорвался Федотов. — Она вам что, игрушка? Полагаю, замуж за вас не согласилась пойти, так вы нашли способ привязать девочку к себе другим путём.

— Вы правы, я очень ошибся. Принимаю все упрёки, но заверяю вас, мой поверенный всё исправил. К тому же мы не венчались, никто ничего не знал, вам не о чем беспокоиться. В любом случае Нина Андреевна моя наследница, и всё состояние перейдёт к ней.

— Да будет вам известно, княжна ни в чём не нуждается, о ней есть кому позаботиться. Вы носите титул графа, и не совестно вам? Позор, как вы могли? Мне стыдно за вас, — расстроился не на шутку Прохор Петрович.

— Пожалуйста, извините старика. Хотел из благих намерений, а получилось… Мне пора. — Граф Гомельский откланялся и уехал.

— И как такое пережить? — спросила тётушка, промокая глаза от слёз.

— Простите, не будем продолжать. Об одном прошу — никому ни слова о случившемся. Пощадите племянницу.

— Умолкаю. Со временем всё образуется, только бы Нина выздоровела. Слышала, в сёлах эпидемия. Будьте осторожны.

— Благодарю. О Ниночке я позабочусь, вам не о чем волноваться.

— Вы — золото!

— Я очень люблю вашу племянницу, жизни без неё не мыслю.

— Знаю, вы преданный друг, поэтому поступок графа задел за живое.

Федотов, гневаясь, посмотрел на княгиню.

— Простите, больше не нарушу слово, — пообещала тётушка.

Борьба за жизнь

В Петербурге стоял холодный день. Зима на сей раз выдалась суровой. Мороз крепчал. Метелица ровным слоем пушистого снега окутывала дома и устилала дороги. На небосклоне всё отчётливее и назойливее проявлялось белое колючее солнце — предвестник бури, плохое предзнаменование. Знак свыше!