Искушенная дьяволом

Она толкает меня назад, садясь, и, схватив мою рубашку, срывает ее через голову. — Я хочу, чтобы ты был голым, — требует она властным тоном, который заставляет мой член подрагивать от желания.

Повинуясь ей, я вынимаю из-за спины пистолет и кладу его на стойку, а затем расстегиваю молнию на джинсах и стягиваю их с ног.

Когда я подхожу к ней, она обхватывает меня за талию, а ее пальцы впиваются в мою задницу. — Я хочу, чтобы ты был во мне.

Я беру ее за подбородок большим и указательным пальцами и, наклонив ее голову к себе, опускаюсь и позволяю своему дыханию коснуться ее губ. — Ты такая хорошая, блять, девочка.

Она прижимается ко мне, и я ожидаю поцелуя, но в последнюю секунду она вырывается из моих пальцев, дразнящая ухмылка растягивает ее искушенный рот.

Господи, эта женщина станет моей погибелью.

Виттория придвигает свой зад к краю мраморной столешницы и обхватывает меня ногами.

Я смотрю вниз на ее блестящую киску и медленно ввожу член в ее складки.

— Да, — шипит она, откидывая голову назад, чтобы открыть мне доступ к своей шее.

Я обхватываю пальцами ее милую шейку и, надавливая сильнее, поглаживая членом ее клитор, сжимаю его до тех пор, пока кончики пальцев не погружаются в ее кожу.

С закрытыми глазами она наблюдает за мной, ее губы приоткрыты, когда она делает отчаянные вдохи.

Я продолжаю гладить ее клитор, пока головка моего члена болезненно не набухает и не покрывается ее влагой, тогда я приказываю: — Дай мне разрешение поцеловать тебя.

Уголок ее рта дергается, затем она шепчет: — Нет.

Мои глаза сужаются, и я рычу: — La mia tentatrice3.

Не предупреждая ее, я ввожу свой член глубоко в нее.

Ее рука шлепает по моей груди, ее черты лица напрягаются от боли, но она не разрывает зрительного контакта со мной.

Мое тело содрогается, когда ее тугие стенки сжимают мой член, как тиски.

Ничто и никогда не ощущалось так хорошо, как погружение в Витторию.

Господи. Ее киска заставит меня поверить в существование рая.

Еще одна дрожь пробирает меня, и, зарычав, я вытаскиваю член и снова погружаю его в нее.

Ее тело подрагивает от сильного толчка, вцепившись в мои плечи, она впивается ногтями в мою кожу.

Я полностью выхожу из нее и, ухватившись за ее бока, прижимаю ее к своей груди. Я поднимаю ее с мраморной столешницы и несу в гостиную, где сажусь с ней на колени.

Поднеся руку к ее лицу, я провожу пальцами по ее виску и щеке, а затем требую: — Верни мой член обратно в себя.

Виттория не разочаровывает: она протягивает руку вниз между нами и приставляет меня к своей киске. Она неуверенно опускается на мой член, пока ее клитор не начинает тереться о мой таз.

Я завороженно наблюдаю за тем, как моя жена узнает, что эта позиция дает ей возможность теребить свой клитор, как ей заблагорассудится.

По не нужно говорить, что делать, она сама начинает вращать бедрами и насаживаться на меня.

— Вот так, детка, — простонал я, мой член неимоверно вздымается от эротического зрелища.

Я переношу руки на ее груди и погружаюсь в их ощущение, разминая ее плоть и пощипывая соски.

Виттория крепче сжимает мою шею, и на ее лице проступает отчаяние.

— Тебе нужно, чтобы я трахнул тебя, детка? — бормочу я, мой голос охрип от желания.

— Да. — Ее голова покачивается вверх-вниз. — Да, пожалуйста.

— Пожалуйста, кто? — Я дразню ее, хватаясь за ее бедра, чтобы не дать ей двигаться.

Ее тело вздрагивает, когда она умоляет: — Пожалуйста, Анджело.

Я отстраняю ее от себя, и, когда я встаю, она бросает на меня растерянный взгляд.

— На колени, детка. Держись за спинку дивана, — приказываю я.

Она быстро становится на колени на диване и хватается за подушку.

— Раздвинь ноги пошире.

Она повинуется и смотрит на меня через плечо.

Наслаждаясь видом ее сексуальной попки, я ставлю свое колено рядом с ее коленом на диване, чтобы устоять, и крепко сжимаю ее бедра. Я нахожусь на одной линии с ее киской и заполняю ее своим членом одним жестоким толчком.

Снова погружаясь до упора в то, что стало моим любимым местом на земле, я издаю стон: — Ты так чертовски хорошо меня принимаешь. — Мои глаза закрываются от невероятного ощущения ее объятий. — Такая чертовски тугая маленькая киска, к которой прикасался только я, — шиплю я с чувством собственника.

Удерживая Витторию на месте, я втягиваю воздух сквозь зубы и начинаю безудержно трахать ее. Я наблюдаю, как краснеет ее попки от шлепков моего пресса, и это заставляет меня двигаться быстрее и сильнее.

С ее губ начинают срываться крики, и вскоре она уже всхлипывает: — Анджело. Да. Боже. Да. Боже.

Ее киска сжимается вокруг меня, когда наступает ее оргазм, и удовольствие обжигает мой позвоночник. Экстаз напрягает мое тело, и я падаю на нее, пока мой член дергается внутри нее.

Мои зубы впиваются в ее плечо, и я задыхаюсь от рыка, моя сперма заполняет ее.

Наши тела дрожат и содрогаются, и, обливаясь потом, мы задыхаемся.

— Господи, — простонал я, прижимаясь к ее коже. — Секс с тобой стал моим новым любимым занятием.

Сев рядом с Витторией, я притягиваю ее ближе. Она устраивается на моих коленях, и мы оба смотрим вниз на свидетельства наших оргазмов, покрывающие ее киску.

Я провожу пальцем по ее складочкам и, поднеся его к ее губам, бормочу: — Открой.

В ее глазах появляется тревожное выражение, но она делает то, что ей говорят. Я погружаю палец в ее рот и говорю: — Соси, детка.

Она слушает, когда ее язык касается моего пальца.

— Такая послушная маленькая figa.

Глава 25

Тори

Я приготовила две партии канноли4, и пока они остывают, на кухню заходит Анджело.

— Господи, как же мне нравится запах в доме с тех пор, как ты переехала.

Я ухмыляюсь ему, опираясь бедром о стойку и попивая кофе.

Когда я проснулась сегодня утром и почувствовала его руки вокруг себя, в моем сердце произошел сдвиг.

Я начинаю видеть Анджело в другом свете. Он ни разу не был жесток со мной. И хотя я прекрасно понимаю, что он может измениться в любой момент, я цепляюсь за надежду, что он никогда не поднимет на меня руку.