Испанский любовный обман

И я бы боролась за это. Я бы боролась за него так, как не боролась, когда он просил меня об этом. Я бы не приняла «нет» в качестве ответа. Он застрял со мной. Точно так, как он обещал мне в Испании, перед людьми, которых я любила больше всего на свете. Я бы ему это доказала.

— Аарон, — услышала я свой голос. Позволь мне быть твоей опорой. Рукой, которая держит твою. Твоим домом.

Мой голос был едва слышен, слишком низкий и тихий, чтобы донести его до того места, где он был. Но каким-то образом это произошло. Это дошло до него. Потому что Аарон вскинул голову. Когда он сел на жесткий пластиковый стул, его спина выпрямилась, а шея повернулась. Я видела недоверие в его профиле, как будто он думал, что, должно быть, вообразил, как я зову его по имени.

Но я не была воображением. Я была прямо здесь. И если бы он позволил мне, я могла бы позаботиться о нем. Я гладила бы его по спине, пока он сидел в скучной и безликой приемной, успокаивающе расчесывала ему волосы пальцами и следила, чтобы он поел и поспал. Я утешала его объятиями и была плечом, на которое он опирался лбом, скорбя об отце, которого он скоро может потерять. Тот, кто так много пропустил, тот, кого, как я знала, чувствовал Аарон, уже ушел.

Его пристальный взгляд осмотрел пространство, разделявшее нас, с явной решимостью, на которую, я знала, был способен только он. И я никогда не знала почему, но я ждала. Я стояла очень тихо, пока он осматривался вокруг. А затем, после того, что казалось вечностью и в то же время недостаточно времени, чтобы подготовиться, голубые глаза встретились с моими. Мое сердце перевернулось само собой, и я почувствовала волнение в груди.

Я наблюдала, как его ноги выпрямляются, поднимая его.

Затем его губы приоткрылись, произнося мое имя.

— Лина.

Это была не Лина вместо Каталины. Это была боль в его голосе — потребность, то, как его волосы были взъерошены, мешки под глазами, морщины на его одежде, которые кричали, что они не менялись в течение нескольких дней, — которая подтолкнули меня вперед. Мои ноги пробежали через разделявший нас коридор так, как никогда раньше не бегали. К нему, прямо в его объятия. Именно так, как он просил меня. И когда я добралась к нему, я бросилась на него. Я обхватила его своим телом.

Это было неуместно. Это было не время и не место, и он уже так много нес на своих плечах. Нам так много нужно было обсудить, но это было правильно. Я знала это нутром, когда его руки сомкнулись вокруг меня.

Он поднял меня с пола, прижал к груди, обнял.

Я уткнулась лицом в его шею, продолжая бормотать ему: — Я здесь. Я здесь. Я бегу к тебе. Я доверяю тебе. Я люблю тебя, — надеясь, что еще не слишком поздно.

И он продолжал повторять мое имя.

— Лина, детка. Лина, ты действительно здесь? — тихий и сломленный, звучащий так, словно он все еще не верил, что это я была в его объятиях. Что это я наконец-то пришла к нему, как должна была сделать несколько дней назад.

Нет, как я должна была сделать вечность назад.

Аарон отошел назад и снова сел, держа меня на руках. Когда я прижимала его к себе. Мое тело свернулось у него на коленях, и его ладонь обхватила мой затылок.

— Мне так жаль, Аарон, — выдохнула я в кожу между его плечом и нижней стороной челюсти. — За все. За твоего отца и за то, что не была здесь, рядом с тобой, раньше. Как он? Ты его видел?

Я почувствовала, как его горло сжалось у моего виска.

— Он… — Аарон покачал головой. — Я видел его, но все это время он был не в себе. Я просто… — он замолчал, его голос звучал измученно. Побежденный. — Ты действительно здесь, детка? — повторил он, обнимая меня крепче. — Или это мое воображение играет со мной злые шутки? Я не спал уже … Я не знаю, сколько дней. Два? Три?

— Я здесь. Я прямо здесь, — я подняла голову и придвинулась, чтобы обхватить ладонями его лицо, хорошенько рассмотреть то лицо, которое я так хотела презирать, а теперь так сильно любила. — И я собираюсь позаботиться о тебе.

Его глаза закрылись, и я услышала сдавленный звук, исходящий из его горла.

— Я люблю тебя, Аарон. Ты не должен быть один — никогда. И я та, кому суждено быть с тобой. Здесь. Держа тебя за руку.

Его глаза оставались закрытыми, челюсть плотно сжата.

— Позволь мне сделать это. Позволь мне доказать, что я доверяю тебе и что я могу вернуть твое доверие. Что я та, кто должна быть рядом с тобой прямо сейчас и до тех пор, пока ты мне позволишь.

— Ты хочешь этого?

— Да, — быстро выпалила я. — Да, да. Конечно, я хочу, — повторила я. — Мне нужно это, — прошептала я, не доверяя своему голосу. — Позволь мне быть здесь ради тебя. Заботиться о тебе.

Его глаза открылись, наши взгляды встретились. После долгой паузы с его губ сорвался болезненный смешок.

— Ты сводишь меня с ума, Лина. Я не думаю, что ты понимаешь.

Одна из его рук вцепилась в мое запястье, когда я все еще отчаянно сжимала его лицо. Я была готова сражаться. Я была готова умолять, если бы это было необходимо.

— Ты проделала весь этот путь сюда. Ты… — он замолчал, недоверие исказило его лицо. — Как ты вообще меня нашла?

— Я должна была прийти к тебе, — мои пальцы скользнули вниз по его шее, моя ладонь коснулась теплой кожи. — Я вспомнила все, что ты мне говорил. О Сиэтле, о том, что твоего отца здесь немного знают. Итак, я погуглила вашу фамилию, университетскую футбольную команду, тренерский штаб. Затем я поискала список больниц, где он мог бы зарегистрироваться. Я знала, что ты будешь здесь, потому что ты бы не оставил его, если он был в критическом состоянии, как сказала мне Шэрон. И ты этого не сделал. Ты здесь. Мне потребовалось всего несколько попыток. Я бы перевернула весь город вверх дном, если бы не нашла тебя. Я бы не успокоилась, пока не добралась бы до тебя.

Я, наконец, позволила своим легким сделать вдох. И я обнаружила, что глаза Аарона сияют чем-то таким, что заставило мою грудь заболеть теплым и чудесным образом.

— Я действительно звонила тебе, но телефон сразу перешел на голосовую почту, а потом я просто… не хотела забивать твою голову чем-то еще. И… — мой голос понизился до шепота. — И я не хотела давать тебе шанса сказать мне не приходить. Я боялась, что ты этого не захочешь. Так что я больше не звонила. Вместо этого я просто пришла к тебе.

Дрожь сотрясла тело Аарона.

— Ты сводишь с ума мой чертов разум, мои правила, мой мир, — выдохнул он, эти голубые, как океан, глаза поймали мой взгляд, как никогда раньше. — Когда я меньше всего этого ожидаю, я нахожу тебя готовой пробить себе дорогу прямо в мое сердце. Как будто ты этого еще не сделала, — хватка его пальцев на моем запястье усилилась, притягивая меня к нему, и я почувствовала, как мягкий воздух покидает его рот, падая на мои губы. — Как будто ты еще не разобрала меня на кусочки. Как будто я не был в твоей власти.

Надежда, теплая и мягкая надежда упала мне на плечи.

— Я все это делала?

— Да, Лина.

Лоб Аарона упал на мой, и у меня не было выбора, кроме как закрыть глаза. Взять все это и контролировать этот вихрь эмоций, угрожающий вывернуть меня наизнанку.

— С каждой улыбкой ты делала именно это, — я почувствовала, как его губы на мгновение коснулись моих, посылая дрожь по моей спине. — С каждым разом ты была невыносимо упрямой и невероятно красивой, все одновременно, — он поцеловал меня в уголок глаза. — С каждым разом ты показывала миру, насколько ты невероятно сильна, даже если сама в это не веришь, — поцеловав в кончик моего носа. — Со всеми способами, которыми твой разум поражает и беспокоит меня так, как я никогда не пойму и никогда не устану, — его губы коснулись моей скулы, скользнув по коже. — С тем, как каждый раз, когда ты смеешься, мне хочется перекинуть тебя через плечо и убежать куда-нибудь, где я смогу желать этого звука только для себя, — поцелуй коснулся моей челюсти, затем его губы скользнули вдоль, пока не достигли моего уха. — И всеми другими непостижимыми способами ты сделала меня полностью своим.