Истен
Шрифт:
Возможно, это зовется надеждой.
В мире еще есть люди, способные не делать проблемы и неурядицы центром вселенной. Неважно свои или чужие. Им, главное, сохранить свое личное пространство и не позволить никому в него вторгаться.
Может этими фото, я нарушу покой Тома?
Или сумею изменить его жизнь?
Глава 15 Кристина
В пять утра редко кто появляется в тренажерном зале.
Я проспала шесть часов и проснулась с тяжестью в груди. Осознание, что я под слоем земли и железа изредка навещает меня, но сегодня иначе. Кажется,
И самое страшное не это. Я боюсь того, что доведет меня до этого.
Меня знобило, я утирала пот со лба. Не помня, как дошла до беговой дорожки, включаю ее, встаю и бегу. Сбитое дыхание приходит в норму, в голове проясняется.
Я снова живу.
В зал подтягиваются другие. Кивают мне, а дальше по своим делам. Я сошла дорожки и села у стены. По телу разливается приятная боль и тепло. Делаю вид, что горжусь собой. Что так искусно обманываю свое состояние. А что, если в следующий раз уже не сумею даже сползти с кровати? Не смогу справиться сама?
Очевидно, многие знали Колина. Даже Уилл не пришел на завтрак. Я сижу одна, запивая водой две столовые ложки гречневой каши. Жаль, не могу питаться воздухом.
Мне рассказали про лавитенов. Республика – это союз довольно большого количества разных культур. Они решили стереть все различия, а попробуй отобрать у людей то, что они любят всем сердцем, ожидай сопротивления. Впрочем, многие сдались. Лавитен это единственная нация, которая не хотела исчезнуть, и они оказывали большее сопротивление, чем другие. Выходит, лавитены для Республики, то же что повстанцы для Истена.
Разница в том, что сейчас повстанцы себя проявляют. Сиди мы тихо, про нас бы давно забыли. Лавитены давно затаились, но их продолжают искать и уничтожать.
Дарен чертов… ладно. Нужно успокоиться.
Сейчас в Истене есть парень. Он отвечал за то, чтобы нам было что поесть. Никому не причинил вреда и не сделал ничего, чтобы заслужить смертную казнь. Что он чувствует сейчас? Надеется ли на освобождение?
Я сморгнула слезы и отнесла посуду. Позыв к рвоте был уже не от еды. Больше все на свете я ненавижу несправедливость.
Однажды я видела секретное место Дарена. Он озирался по сторонам и с особым удовольствием полировал свой пистолет с золотой гравировкой. У повстанцев таких нет.
– Вторая твоя вылазка, хочешь, чтобы дежурного приступ схватил?
Я пробиралась через лес. То, что Уилл следовал за мной, я сразу заметила, но не подала вида.
– Не надоело везде за мной таскаться?
– Я же просто волнуюсь
– За меня?
– Нет. Скорее за Дарена и Мирая.
Я улыбнулась. Приятно, что тебя считают бесстрашной.
– Ты где собралась их искать?
– Просто знаю, где они.
Уилл поравнялся со мной, и мы шли в одном ритме.
– Что ты собралась делать?
– По ситуации.
Мои любимые моменты. Есть цель и ресурсы ее осуществить, а Уилл на моей стороне. Я долго бы не протянула, если бы не встретила его. И говорю я не про
сейчас.– Ты поняла, кто этот Колин?
Мы стоим здесь уже час, в надежде, что те двое все же объявятся.
Пройдя через лес, встречаешь поляну, а за ней обрыв. Спуститься не составило труда. Дальше повернули налево, прошли полкилометра по каменистой земле, перешли небольшой ручей и за высокой травой ждет местность, огражденная невысокой скалой.
Здесь прятался Дарен.
– Я никого не знаю по фамилии, – ответила я сквозь зубы.
Уилл и так знает это. Я понимаю, что ему просто хочется поговорить. Но не могу. Даже ради него.
– Я подумал… может, удастся пока не поздно…
– Нет! – резко ответила я. – Раз уж попался, значит, уже казнен.
Горько произносить это вслух и лишать Уилла надежды. Он кивнул. Значит, просто нуждался в этих словах. Я знаю, как страшно надеяться, зная, что ничего нельзя изменить.
– Солнышко, пришла попрощаться?
Как сладостно слышать этот голос и убедиться, что я оказалась права.
Дарен шел медленно, как всегда, одетый во все черное. Волосы коротко сострижены, будто никогда не растут и всегда выбритое лицо. Я никогда не занимала очередь в душевую за Дареном. Он просто помешан на том, чтобы выглядеть безукоризненно.
Дарен возраста Уилла. Один из тех, кто ребенком застал захват Арлена. Мирай мой ровесник, лицо еще наивное и юное, а телосложение крепкое. Он чаще меня навещает тренажерный зал.
– Как жаль, что уходишь, – цокнула я.
– Со мной пойдешь? – развел руки Дарен.
Уилл рядом втянул воздух.
– Ах да, забыл. Придется тогда хвост твой брать, – сказал он, вызывающе глядя на Уилла. – Ох, Уилл, может, объяснишь, в конце концов, почему ты за ней таскаешься? А? Дочь Кано? Или ты скажешь, что тактика Марии тебе больше не катит? Я давно понял, что весь лагерь – это дно. Даже если Арлен вернет территорию, он не станет могущественным. Эту страну еще долго придется поднимать из нищеты.
– И ты не придумал ничего лучше, как наживаться за счет Республики? – спокойно спросила я. Неприятно, что Дарен во многом прав.
– Миролюбие тебя не прокормит, Кристин. Очнись уже. Тебе никого не остановить.
– А Колин? – мой голос дрогнул. – Вы предали своего товарища.
– Поэтому дорогая тебе нужно почаще задумываться, а все ли заслуживают твоего доверия, – сказал он без привычной язвительности.
Может, мне показалось, но в этот момент он мельком взглянул на Уилла. Дарен не тупой, конечно. Просто эгоист и напрочь лишенный эмпатии. Я напомнила себе, что он, по сути, убил невинного Колина. А значит, не уйдет просто так. В конце концов, сколько людей еще из-за него пострадает?
Я потянулась за пистолетом и сжала руку в кулак, стыдясь, что посмела подумать об этом. Ты не сделаешь это Кристина. Ты не такая.
Но поздно скрыть ошибку, Дарен улыбнулся одним уголком губ.
– Ты не сделаешь этого, солнышко. И знаешь, что больше всего бесит? Ты давно бы уже могла покончить с отцом, но слаба для этого. Держишь образ героя, а внутри ты просто слаба, – выплюнул он эти слова. – Цепляешься за Уилла, поэтому что без него ты бы давно бросилась вниз по ручью.
Меня словно ударили по голове. В ушах зазвенели последние слова Дарена.