Истинная для Бога Тьмы

Стиснув зубы, Ниалл бросился покрывать ее лицо поцелуями, шептать, что он не даст ей умереть, не позволит. Изо дня в день он просил встречи с Матерью, умолял сжалиться, но она приняла его всего один раз и сказала, что ее судьба прописана уже давно и она раз изменила эту нить, больше не позволит. Бог ни на минуту не покидал Катрин, смотря как она меняется, худеет, убивает себя.

Девушка рожала раньше срока. На шести месяцах ее ноги вдруг подкосились и она рухнула в раскрытые руки Бога. Она успела сказать ему то, о чем боялась. И это навеки разбило его сердце.

— Я все помню, Алли. Я помню, что всегда тебя любила! Ты мое Солнце, моя жизнь, мое спасение. Люби ее также сильно, как меня. Она подарит тебе счастье.

Рождение дочери Повелителя Света праздновало все Безграничье. В каждом ее уголке раздавался смех, звуки феерверков, что разноцветным фонтаном окрашивали февральское хмурое небо и разбросанные лепестки роз. Ниалл похоронил Катрин в замке. Он воздвиг ей памятник в собственном саду, а под ним в земле лежал ее пепел. Бог сидел один, попивал белое вино в распахнутом настежь черном платье (непривычный для него цвет). Сзади бесшумно подошла Селена и положила руку на его плечо, легонько сжала в поддержке.

— Твоя дочь прекрасна, Алли. Почему ты не хочешь посмотреть на нее?

— Я ненавижу это существо! Тебе лучше спрятать ее как можно дальше, или я убью, — холодным спокойным голосом произнес Бог.

Ему понадобилось три года, чтобы впервые встретиться с дочерью. А когда он взглянул в ее лазурные глаза и на солнечные веснушки, то уже больше не смог отдать ее сестре, которую девочка называла мамой.

Из пучины воспоминаний Ниалла выдернули жесткие пальцы, вцепившиеся в его плечи. Он распахнул глаза и удивленно вскинул брови. Ленар, одетый в строгий костюм, тряс его за плечи с недовольным видом. Он скривился, пнул пустые бутылки из-под вина и рявкнул:

— Что за помойку ты тут устроил?

Ниалл опешил, приподнимаясь на локтях. Что советник себе позволяет?

— Ленар, ты как тут оказался?

— Пришел по следу твоих воспоминаний. Долго будешь себя изводить? И что это за вонища? Когда ты последний раз душ принимал?

Ленар зажал нос пальцами и распахнул окно настежь, впуская в комнату ночную осеннюю прохладу. Серебристые снежинки падали на подоконник. Ниалл удивленно следил за их танцем. Неужели уже пошел снег? Сколько же времени прошло? Он уже сбился со счета. Все обязанности взял на себя Ленар. Стоило бы поблагодарить, но Бог встал, пытаясь собрать пустые бутылки. Советник рывком поднял друга и покачал головой.

— Оставь грязную работу служанкам. Приведи себя в порядок, ты нужен нам. Твой брат пользуется популярностью, среди магов идет волнение, мне ежедневно поступают просьбы отобрать Порядок. Они хотят примкнуть к Хаосу, Ниалл, а ты тут занимаешься самобичеванием!

Бог вырвал свою руку из цепкой хватки и опустился в кресло. Он налил в стакан воды и залпом его осушил.

— Смеешь так разговаривать с Повелителем? Где твои манеры, Ленар? Забыл, кто я? — усмехнулся Бог. Даже в состоянии краха он надменно смотрел на мужчину, держа лицо.

— Похоже, это ты забыл, Ниалл, кто ты есть. Ты самый великий Бог. И ты нужен народу, пока Адриан не забрал у тебя поводья, — ответил Ленар. — Приводи себя в порядок. У меня есть план. Жду тебя в тронном зале.

Мужчина развернулся и покинул кабинет Повелителя. Ниалл проводил его задумчивым взглядом. Если ему придется покинуть трон, сбежать, трусливо поджав хвост от величия брата, он знает кому доверить жизнь своего народа. Но Ленар был прав. Ниалл — Бог. Самый великий во всем Безгарничье. И он должен действовать, пока Адриан не отобрал у него все. Повелитель поднялся, скрываясь за дверью ванны. Если Хаос думает, что теперь он победил, его ждет самое большое разочарование всего его никчемного существования.

Глава 21 Ловушка

Дафна проснулась в комнате, которую теперь могла называть собственной спальней. Внизу живота разлилось приятное тепло от вчерашних воспоминаний. Губы кольнуло и улыбка возникла сама по себе. Девушка потянулась, откинула одеяло и замерла. Вокруг нее на кровати и на полу стояло множество пионов в красивых коробках, перевязанных ленточками. Бомбовидные бутоны источали нежный аромат. Разнообразные лепестки от ярко-желтых до малиновых, от белоснежных до дуохромных, они усеивали собой всю комнату и едва колыхались от морозного ветерка, что лавировал между ними из приоткрытого окна. На соседней подушке лежал сложенный вдвое листок. Дафна распахнула его и прижала к груди. На бумаге красовалось ее улыбчивое лицо в окружении падающих желтых листьев. Это было в Снежной долине, когда сошел снег и они с Адрианом праздновали ее день рождения. Внизу была подпись: «В тот день я понял, что ты поселилась в моем сердце. Как насчет романтического свидания в тронном зале в семь вечера? Целую и очень жду. Адриан. p.s. Ты невероятно красива, когда спишь».

Дафна опустилась к букету с лепестками цвета фуксии и глубоко вдохнула их аромат. Любимые цветы от того, кто занимает целое сердце. Его поступок был красноречивее всяких слов.

Весь день Фанни выбирала наряд. Примеряла то черное платье с золотистыми узорами на пышном подоле, то ярко-красную блузку с такого же цвета приталенной короткой юбкой. В итоге остановилась на изумрудном шелковом платье в пол с V-образным вырезом, которое подчеркнуло все ее достоинства и приподняло грудь, делая ее пышной и соблазнительной. Лиф платья был расшит мелкими блестками, отчего создавалось ощущение россыпи звезд на вечернем небе. Волосы она зачесала назад и закрепила заколкой на затылке. Нежный цветок орхидеи обнимал ее смоляные кудри и блестел под направленными на него лучами света. Пригладив подол, она взглянула на часы и вышла из комнаты.

В тронном зале царил полумрак. Свечи в канделябрах приглушенно горели, отбрасывая на стены причудливые тени. Аромат мяты растекался на языке приятной жгучестью, а морозный ноябрьский ветерок из приоткрытого окна холодил кожу. Серебристые снежинки падали на землю. Завьюженные, они накрыли Мертвую деревню пуховым белоснежным одеялом. Сегодня была суббота и в этот день все жители деревни покидали замок, за исключением пары слуг и стражи, что сторожили спальню Дафны в количестве четырех человек, сменяющих друг друга каждые восемь часов. Жители возвращались в свои дома, наводили там порядок и просто наслаждались своей семьей.

Адриан сидел на подоконнике в расстегнутой черной рубашке и свободных штанах. Кусочек гладкой оливкой кожи виднелся из-под воротничка. Под направленными на нее голубыми лучами луны она светилась серебристым свечением и мерцала, точно звезды в ночном небе. Он мельком взглянул на часы и сердце его забилось чаще, когда на пороге появилась Дафна. Девушка выглядела ослепительно! Она поклонилась, прикрыла дверь и повернулась к Богу, который потемневшим взором пожирал ее тоненькую фигурку. Кашлянув, он соскочил с подоконника и, в два прыжка оказавшись возле Дафны, запечатлел на ее руке поцелуй.

На столе стоял кувшин с вином из лесных ягод и мяты, нарезанный кубиками сыр, и запеченное мясо с гарниром из батата. Он подвел ее к столу, помог присесть, а она разлила по бокалам вино. В горле пересохло, захотелось срочно смочить его и чем-то занять свои руки, которые Дафна не знала, куда положить. В животе разросся нервный клубок, а губы вспомнили вчерашний поцелуй. Стало жарко и девушка сделала глоток холодного вина. Когда Адриан заговорил, вся нервозность сменилась на испуг.

— Завтра я уезжаю, — Дафна непонимающе вскинула брови и он объяснил: — Ниалл прислал письмо. Он хочет, чтобы я прибыл в Солнечную деревню на переговоры.