Истории из жизни
Шрифт:
Тея нахмурилась. Иногда сын умудрялся почти что читать её мысли и это не всегда радовало. Выданная ей версия о том, что он в Асмодею на разведку навевала сомнения, но большего жрица от сына добиться на смогла.
В дверях внезапно возникла Сольвейг. Она по-прежнему была похожа на подростка, пусть и с довольно оформившейся фигурой и более суровым взглядом.
— Если ты там сдохнешь, не уведомив нас, знай — я тебя не прощу. Поэтому не вздумай так поступать.
Аскольд улыбнулся. Отношения с сестрой у него были по-прежнему шаткие, но… он любил её. И она любила его. По-своему. Сделав несколько шагов, юноша сжал сестрёнку в объятиях и чуть покружил по комнате.
— Я обязательно
Очутившись на полу, Сольвейг едва заметно улыбнулась.
— Постараюсь. Ты только возвращайся…
*
По началу мысли о безнаказанном преступлении грели душу. Рыжий беспрестанно ухмылялся. Но постепенно тоска и злость снова взяли верх в душе следопыта. А ещё ему стало откровенно скучно. Тело и разум, утомлённые пьянством, захотели сражений. В конце концов, Корунд провёл в них большую часть своей жизни. Но и возвращаться в легион под крыло Берка или на осады под чьё-то командование убийца совсем не хотел.
Так, маясь противоречивыми мыслями, он слонялся по Белуслану. Иногда в маскировке, а иногда и просто так, кутаясь в тёплый плащ. Редкие встречи с пробравшимися сквозь разломы элийцами неизменно обагряли кинжалы кровью. В такие моменты Рыжий забывал обо всём, обращаясь в некое чудовище с горящими алыми глазами. Но стычки были слишком короткими и простыми.
«Что ж ты такая слабая в Асмодею лезешь», — с досадой подумал Корунд и перевернул на спину мёртвую элийскую волшебницу. Чёрные волосы разметались по снегу. Совсем молодая девушка, она успела только испуганно хлопнуть глазами, и неуловимый росчерк кинжала распорол ей живот. Рыжий протянул руку и кончиками когтей погладил её по скуле и щеке.
Элийка вдруг распахнула глаза и попыталась сделать вдох. Из глубокой колотой раны снова потекла кровь.
— П…пощади, — на родном языке хрипло прошептала девушка. Её взгляд лучился ужасом. Судя по её слабой ауре, эта смерть вполне могла быть её первой. Рыжий подавил постыдное желание вскрикнуть: глаза волшебницы были ярко-зелёными, почти как у…
«Нет!» — мысленным криком убийца оборвал собственные ассоциации и с силой вогнал кинжал в грудь элийки. Крестовина упёрлась в тело. Девушка закатила глаза, а Корунд освободил своё оружие и вытер лезвие о рукав светлой туники волшебницы.
— Проклятые элийцы, — вслух фыркнул Рыжий, подбадривая самого себя, и встал со снега. — Отправляйся домой, дура.
Пнуть тело следопыт не успел: белокрылая гостья растворилась в потоке эфира, отправляясь к кибелиску.
*
На третий день Аскольд понял, что идея забраться в Асмодею и искать там Рыжего была несколько… опрометчивой.
Юноша плохо помнил дорогу — в гостях у асмодианина он был всего один раз и то маленьким мальчиком. Тогда его водил отец, в обход внимания матери. Юстиэль ещё вздыхал и сурово хмурил брови — «врать маме нехорошо, но я хочу показать тебе снег». Снег и долгий подъём — вот и всё, что помнил убийца о доме Корунда.
Потом уже, будучи на практике в Белуслане и составив примерную карту, он знал, что снега составляют примерно треть, а горы — половину от них. Логически рассудив, Аскольд решил, что вполне справится с поиском жилища в горах, но, кажется, промахнулся…
Сидя у костра, элиец зябко кутался в плащ и утирал сопли. Насморк и кашель донимали уже третий день — ночёвки в палатке на морозе даром не проходили для теплолюбивого даэва. Следопыт уже подумывал о том, чтоб вернуться, но гордость не позволяла.
Корунд неторопливо
шагал от места «встречи» с элийской гостьей до своего дома. Убийца обдумывал планы на грядущий вечер, прикидывая, посетить таверну до или после осады. «Хм… значит на осаду я всё-таки пойду», — вдруг понял он. В животе закололо приятным предвкушением. В Бездне было отлично ловить отбившихся от альянса даэвов.Тропка начала плавный подъём, и тут следопыт почуял запах дыма. Это было странным — ведь патрули костров не жгли. Да они в принципе не лазили так высоко в горы, потому что здесь не было ничего, кроме ёлок, сугробов и бестолковых тару. Даже волки редко забредали в эту глушь.
Походка Корунда из расслабленно-ленивой стала осторожной и пружинящей. Убийца чуть пригнулся и потянул клинки из ножен. Парой шагов спустя его уже не было видно, как и следов, которые до этого даэв оставлял на снегу.
На небольшой поляне в глубине рощи действительно горел костёр. Рядом с ним отчаянно шмыгал носом и покашливал элийский лазутчик. Рыжий невольно облизал губы. С недавних пор ему нравился вид крови, заляпавшей белый снег.
Убийца бесшумно подкрадывался к незваному гостю со спины, на ходу размышляя, нанести смертельный удар сразу или помучить. Или для начала выяснить, что это белокрылое чудо забыло в Белуслане. Как ни крути, а любопытство было присуще Корунду.
Ледяное от мороза лезвие материализовалось из пустоты и коснулось горла элийца. Вместе с этим на плечо незнакомца легла когтистая рука, крепко сжав.
— У тебя есть три попытки меня удивить. Что элиец делает в Белуслане? — окончательно скинув покров маскировки, по-балаурски спросил Корунд. Морально он уже был готов к тому, что этот парень выкинет какую-нибудь глупость и придётся сразу же отправить его на кибелиск, испортив всё веселье.
Аскольд не просто так получил свой ранг. Чужое присутствие он ощутил почти сразу, по тому, как переменился ветер и снегопад, будто обтекая чью-то фигуру. Но юный убийца не выдал этого, позволяя незнакомцу подобраться ближе. Однако рука незаметно скользнула к голенищу сапога, где надёжно прятался маленький кинжал, пропитанный парализующим ядом. Дорогое, но действенное удовольствие. Даже если асмодианин нападёт сзади, его будет ждать сюрприз…
Однако, голос нападавшего был до боли знаком. Аскольд возликовал и улыбнулся уголками губ.
— Здравствуй, Корунд. Наконец-то я тебя нашёл.
Сказать, что реакция элийца шокировала асмодианина, значит ничего не сказать. Рыжий на миг даже потерял дар речи и возможность здраво мыслить. Из всех белокрылых сейчас перед ним сидел именно этот мальчишка. Пауза затянулась.
«Да что за херота?! Уже и убить толком некого, одни знакомцы», — с досадой подумал Корунд, поджав губы, но всё-таки убрал кинжал от горла юноши.
— Ирау, Аскольд, — убийца отступил на пол шага, но остался напряжён, готовый или драться, или отступать, если потребуется. Мальчик вырос, возмужал и получил довольно высокий ранг. — Ты меня искал? Зачем?
— Я ушёл из дома, — сходу ответил юноша, оборачиваясь и впиваясь в асмодианина взглядом. На губах была типичная отцовская улыбка, чуть виноватая, чуть мечтательная. А вот взгляд был другой, не в пустоту, как бывало у Юстиэля, а прямой и довольно властный. Материнский. Аскольд умудрился взять от своих родителей самое яркое, что у них было и воплотить это в себе дерзким, пьянящим коктейлем. — Из дома и со службы. Мне надоело воевать, Корунд. Как и тебе, я так понимаю. Вечные приказы, исполнение чужой воли… череда смертей. Наверное, ты сейчас спросишь, почему я тогда не сижу дома? Ну так потому, что тяжело видеть, как твои близкие занимаются опостылевшим тебе делом. Приютишь меня?