Итальянская свадьба

Ветчина была очень сочная и вкусная. Сидя на солнышке, мы с аппетитом уписывали ее и наблюдали за тем, как несколько стариков играют в петанк [20] , отпуская шутки, сопровождавшиеся взрывами добродушного смеха, и осушая стакан за стаканом красного вина. Жан-Люк приветственно помахал им, но остался с нами. Похоже, он даже гордился тем, что сидит за одним столиком с тремя юными англичанками.

Когда мы снова выбрались на дорогу, Маргарет сказала нам, что Жан-Люк порекомендовал один отель в Амьене, достаточно дешевый и чистый. Если мы захотим, он сам нас туда отвезет.

20

Петанк — провансальская игра, метание шаров. Игроки двух команд на площадке по очереди бросают металлические шары, стараясь положить их как можно ближе к «кошонету» (деревянному шару).

— Не стоит ли нам попытаться проехать немного дальше? — спросила Одри. — Может, он высадит нас где-нибудь в пригороде, и мы поймаем там другую машину?

Маргарет засомневалась.

— Он говорит, что в Амьене очень красиво. Нам непременно надо выделить время, чтобы все осмотреть. Мы ведь не очень торопимся, разве не так?

Итак, было решено: мы остановились в Амьене. Он оказался очень живописным, как и обещал Жан-Люк. В этом городе был старинный готический собор и выстроившиеся вдоль берегов широкой реки и узких каналов дома с яркими маркизами.

Мы поужинали в прокуренном бистро на берегу канала, где нам предложили меню по фиксированной цене. На мой вкус, еда была слишком жирная, щедро приправленная чесноком и луком и сдобренная сметаной, но Маргарет подчистила все, что я не сумела осилить. Потом официант принес нам настоящего пахучего французского сыра, и даже Маргарет не смогла проглотить больше одного кусочка.

Вернувшись назад вдоль канала к нашему отелю, очень чистому, каким его и описывал Жан-Люк, мы решили, что наш первый день путешествия прошел совсем неплохо.

— Что ж, будем надеяться, что завтра нам удастся так же быстро поймать машину, — сказала Маргарет.

Мы тоже на это надеялись. Одна только мысль о том, что нам придется весь день голосовать на обочине дороги, а никто не остановится, приводила меня в ужас.

Посмотрев на часы, Пьета поняла, сколько времени прошло. Мамин рассказ занял половину вечера. Когда она вновь посетила свое прошлое, о котором столько лет не вспоминала, что-то в ней изменилось. Ее голос сделался чище и легче; казалось, даже морщинки на лице разгладились. Время от времени она клала иголку, и ее руки начинали двигаться, как бы помогая ей рассказывать. Погрузившись в прошлое, она словно помолодела, и Пьета с трудом узнавала в ней мать, к которой она привыкла.

— Мам, может, мне пойти и принести тебе чашку чая с бутербродом? — Пьета встала и размяла затекшие ноги.

Некоторое время мать смотрела на нее, будто не понимая, о чем она спрашивает, а потом озадаченно взглянула на вышедшую из-под иголки Пьеты ткань, усеянную сверкающими бисеринками, и на небольшой кусочек, который осилила сама.

— Ой, прости. — Ее голос сделался глубже, и теперь она снова была похожа на себя прежнюю. — Ты проделала всю работу, а я просто сидела рядом и болтала.

— Все в порядке. — Пьету очаровала ее история. Она боялась сказать что-нибудь обескураживающее и помешать продолжению рассказа.

Нарезая помидоры и сыр и намазывая хлеб маслом, Пьета представляла себе трех юных хорошеньких англичанок, пустившихся в полное приключений путешествие. Было почти нереально поверить в то, что одна из них впоследствии стала ее матерью.

9

Они наскоро перекусили и попили чаю. Потом убрали со стола крошки и, прежде чем снова прикоснуться к платью, тщательно вымыли руки. Пьета поразилась, увидев, как далеко они продвинулись. Вышивка была выполнена аккуратно. Бисеринки искрились на свету, оживляя ткань, как она и задумала.

— Получается очень красиво, правда? — сказала мать. — Будет так чудесно, когда Адолората наденет это платье на свадьбу, зная, что оно сшито с любовью.

Пьета окинула взглядом множество коробочек с бисером.

— У нас впереди куча работы.

— Я знаю. Я постараюсь не отвлекаться и работать быстрее.

— Я совсем не то имела в виду, мамочка. Уже поздно. Сегодня выдался тяжелый день, да и вид у тебя усталый. Иди спать.

— Я не могу лежать в этой кровати, зная, что твой отец в больнице. Лучше я посижу здесь и поболтаю с тобой.

Пьета взяла в руки иголку. Ей и в самом деле хотелось услышать продолжение рассказа, так что она не стала спорить.

— Расскажи, как вы путешествовали автостопом по Франции, — подсказала она. — Вам быстро удалось поймать машину на следующее утро? Или пришлось ждать несколько часов?

— Ты и правда хочешь, чтобы я рассказывала дальше?

Мать склонила голову над работой. Некоторое время она молчала. А потом Пьета увидела, как выражение ее лица изменилось: оно как-то смягчилось, а уголки губ приподнялись в легкой улыбке. Она неторопливо продолжила свой рассказ.

Мы были очень довольны первым днем нашего путешествия автостопом. Одри то и дело повторяла, что, если бы нам удалось повстречать еще нескольких таких людей, как Жан-Люк, то мы и глазом бы моргнуть не успели, как оказались бы в Риме. На следующее утро, как и накануне, мы снова пили кофе с рогаликами. Я помню, как меня поразил аромат кофе. Та бурда, которую мы пили дома, продавалась в бутылках и отдавала цикорием. По-моему, она называлась «Походный кофе» и не имела ничего общего с крепким, горьковатым на вкус напитком. Но моим подругам, похоже, он пришелся по вкусу, так что я снова попыталась проглотить его. Потом мы немного прогулялись с рюкзаками в руках, пока не добрались до оживленного шоссе.

На этот раз голосовала Маргарет, и автомобиль остановился довольно быстро. Водитель ехал только до ближайшей деревни, но нас и это устроило.

К обеду Одри начала понемногу разочаровываться. Несмотря на то что нам удалось остановить три машины подряд, ни одна из них не ехала далеко, так что ей казалось, что мы продвигаемся к цели слишком медленно. Однако вскоре деревенский пейзаж начал меняться, и мы увидели виноградники вместо вспаханных полей. Сверившись с картой, которую взяла с собой Маргарет, мы поняли, что забрались в провинцию Шампань.

Наконец мы оказались в машине одной пожилой супружеской пары. Они ехали достаточно далеко. В багажном отсеке их видавшей виды машины громоздились клетки с курами, которые громко кудахтали и клевали друг друга. Маргарет вообще туда не села бы, если бы Одри не пихнула ее в бок.

Итак, мы втроем с трудом втиснулись на заднее сиденье. Его пружины износились, а дорога была ухабистой, так что мы все время подпрыгивали. Похоже, старушка сильно беспокоилась о нас: она то и дело оборачивалась и что-то лопотала по-французски. Однако Маргарет могла разобрать только то, что они фермеры и направляются куда-то в окрестности городка под названием Труа, где у них небольшая ферма.