ИТУ-ТАЙ

Максим решил начать первый день своего пребывания в столице с расслабления, настройки на этот город, синхронизации своего поля с энергией Москвы, веками наслаивающейся здесь и дышащей, как говорят романтики, историей. Именно это дыхание и нужно было уловить, настроиться на него и вычленить из общего шума необхо-димые звуки, особые токи, которые скрывают в себе необходимую информацию.

Весь день Ковров просто бродил по улицам, стараясь посещать те места, где они чаще всего бывали с Кариной: Тверскую, Охотный Ряд, Старый и Новый Арбат… Все здесь было пропитано особой аурой воспоминаний, приятных воспоминаний. На Новом Арбате Мак-сим зашел под вечер в один из ночных клубов, где в бешеной пляске огней и мигании стробоскопов сел за столик в углу зала и заказал себе чашечку кофе. Через несколько минут к нему подсела какая-то девушка, лица которой он не мог никак разглядеть в этой мешанине тьмы, света и звука. Она села слева от него, так что он мог смотреть на нее только краешком глаза. Музыка оглушительно резонировала от стен и путала мысли. Максим понял, почему молодежь так любит посещать подобные заведения. Неконтролируемая энергия Хаоса высвобождалась в кипевшее, подобно густому вареву, пространство. Ковров чувствовал, что, отпусти он сейчас свое внимание, и тотчас восприятие резко сменит свой уровень. Свето-звуковой арсенал клу-ба вполне мог способствовать подобному "мерцанию сознания". Максим понял, что теряет здесь свою Силу, тратя ее на то, чтобы удержать свой динамичный АРС в одном месте. Он уже встал, чтобы уйти, когда девушка слева подвинулась к нему поближе и прошеп-тала на ухо:

– Не уходите, пожалуйста. Останьтесь.

Максим удивленно повернулся к ней, но в чередовании стробос-копических вспышек увидел лишь мелькающие фрагменты ее кра-сивого лица:

– Зачем?

– Я позже объясню…

– Хорошо, я останусь.

– Можно узнать ваше имя?

– Максим.

– Очень приятно. А меня зовут Майя.

– Ух, ты! В буддийской мифологии так звали богиню иллюзий.

– Максим, тебя не слишком напрягла моя просьба?

– Совсем нет. Просто…

– Ты чувствуешь себя здесь неуютно?

– Да, пожалуй.

– Может, уедем отсюда?

– Куда?

– Я знаю одно место. Там тебе понравится.

Максим задумался на мгновение и, прищурив глаза, вниматель-нее присмотрелся к своей собеседнице. Но, кроме отдельных фраг-ментов лица, высвечиваемых стробоскопом, он ничего не смог раз-глядеть. Девушка была определенно красива. Но… было в ее внешности что-то такое, что заставило Коврова одновременно насторожиться, и в то же время почувствовать странное, не связанное с сек-суальным, возбуждение.

– Ты боишься?

– Нет. Это что-то другое.

– Что?

– Не знаю. Пока не могу сообразить. Очень сложное чувство. Девушка улыбнулась, и кивнула ему в сторону выхода.

– Я буду ждать тебя на улице.

Она повернулась и пошла, а Максим задумчиво смотрел ей вслед. Он вдруг подумал, что где-то он уже встречался с этой девушкой. Вот только где? Он и остался только поэтому – это странное ощущение…

На улице никого не было. Ковров постоял несколько минут у вхо-да, рассеянно оглядываясь по сторонам, а затем медленно пошел вдоль улицы. Когда он уже почти дошел до поворота на Старый Ар-бат, дорогу ему преградил автомобиль – черный джип с тонирован-ными стеклами. Задняя дверца открылась, и оттуда, из темноты са-лона, Коврова окликнули по имени:

– Максим, садись.

Это была Майя. Максим нерешительно осмотрел угрюмый "Grand Cherokee" и залез в машину. Кроме Майи, там находился водитель, который даже не обернулся на нового пассажира. Джип резко стар-товал с места и стремительно понесся по ночным дорогам Москвы, залитым рассеянным светом уличных фонарей и рекламы. Девушка сидела рядом, но Максим видел только ее силуэт, освещаемый мель-кающими мимо огнями.

– Куда мы едем?

– Ты скоро узнаешь.

– Майя, а мы не могли встречаться с тобой раньше?

– Почему ты думаешь, что мы встречались?

– Я чувствую это.

– Значит, мы уже встречались.

– Где? Я не могу вспомнить…

Девушка извлекла из сумочки пачку сигарет и, достав одну, заку-рила. Сигарета как-то странно тлеет в ее руке – без дыма. Майя на-клоняется к Максиму, повернувшись к водителю спиной, словно намереваясь поцеловать, но вместо поцелуя серебристый дымок сры-вается с ее губ. Максим непроизвольно вдохнул в себя этот запах и в ужасе отпрянул назад, вжимаясь в спинку кресла и изумленно раз-глядывая свою таинственную попутчицу. А она уже делает вторую затяжку в рот, стараясь не вдыхать дым самой. Максим закашлял и, повернувшись к чуть приоткрытому окну, глубоко задышал, пыта-ясь очистить дыхание и обуздать свой ужас. Не может быть! Кор-чун!? Здесь, в Москве?! А обжигающий холодком дым уже потек вовнутрь, обволакивая разум, погружая его во тьму. Девушка при-жалась к нему так близко, что он не мог пошевелить рукой, чтобы хоть как-то защитить себя. Майя сделала еще одну небольшую за-тяжку, выдох и потушила сигарету. Она была так близко, что Мак-сим ощущал стук ее сердца. Словно сквозь туман он чувствовал, как она запускает пальцы ему в волосы и что-то тихо шепчет на ухо, однако этот шепот оглушающим грохотом бьет по обостренным не-рвам так, что ничего невозможно разобрать.

"И когда ты будешь думать, что находишься в безопасности, имен-но тогда противник нанесет тебе свой смертельный удар. Помни о покровах, скрывающих суть и обманывающих зрение. Будь бдите-лен…".

Максим почувствовал, что погружается в знакомое темное море небытия. Это Корчун уводит его за собой, по одному лишь ему изве-стным тропам, в призрачные дали. Лицо девушки перед глазами. Сейчас оно тает, словно струи дождя смывают грим со знакомого лика. Эти глаза… Майя. Богиня иллюзий. Ну, конечно же! Максим улыбнулся, растягивая губы, ставшие уже каменными и нечувстви-тельными. Иллюзия. Очередная иллюзия, сотканная с помощью магии. Эта девушка способна и не на такие трюки. И имя свое она перевернула, перепутав буквы. Что-то шепчет ему?

– Адучи… милый Адучи…

– Здравствуй, Айма, – хотел ответить Максим, но только лишь зах-рипел что-то несвязное. А через мгновение их окутала Тьма.

Пробуждение. Стремительное, словно подъем из водной глубины на поверхность, наполненную живительным воздухом. Толчок. Максим открывает глаза, автоматически прислушиваясь к себе. В каж-дом сантиметре тела, в каждой его клеточке растеклась ватная сла-бость, размягчающая, кажется, даже кости. Это последствия Корчуна. Он забирает с собой всю энергию, имеющуюся в наличии. В этом его слабая сторона – он много дает, но и много требует взамен. Обща-ясь с Корчуном, нужно быть готовым ко всему – такова коварная природа "темных трав". Они забирают Силу и дают Знания. Тогда как "белые травы", например тот же Амеркут, наоборот, наделяет сверхъестественной силой, но совершенно бесполезен для получе-ния ответов на сокровенные вопросы и дальних полетов.

Максим пошевелил руками, ногами и, приподнявшись, сел, осмат-риваясь. Он находился в совершенно пустой комнате без мебели и даже окон. В помещении отсутствует свет, но Максим видит все от-четливо – это остаточные явления после пребывания в Запределье. Последнее воспоминание: Айма обкуривает его Корчуном. А даль-ше – тьма…

Айма. Последний раз они виделись три года назад. Как она нашла его здесь, в Москве? И зачем это представление? Дашдыгай. Чело-век с Тысячей Лиц. Максим встал и, отыскав интуитивно выход, от-крыл двери, оказавшись в обычной квартире. Прихожая, зеркало, шкаф… Где-то неподалеку раздавались приглушенные голоса. Его появление почувствовали.

– Адучи! Ты пришел в себя? Иди к нам…

Максим улыбнулся и пошел туда, откуда его позвал знакомый го-лос, – на кухню. За небольшим столом, накрытым красивой разно-цветной скатертью и сервированным чайным сервизом, сидели двое. Девушка из клуба и ее водитель. При виде Коврова они дружно зау-лыбались, разглядывая его словно после долгой разлуки.

– Ну, вот он, горе-шаман. Прошу к столу, чаевничать будем. Они расхохотались, затем мужчина встал и, подойдя к Коврову, обнял его, стиснув своими сильными руками.

– Тише ты… раздавишь, – просипел Максим и, хлопнув по плечу Унгена, пояснил с улыбкой: – После похищения ослаб очень.

На этот раз смеялись уже все втроем. Айма тоже встала из-за сто-ла и прерывающимся голосом пробормотала, сделав комичное изви-няющееся лицо:

– Прости меня, Максимка… прости, милый, – и тоже обняла его, но эти объятия были мягкими и нежными.

Унген, не переставая ухмыляться, прищурившись, скользил взгля-дом по телу Коврова:

– Что-то ты похудел. Да и силы поубавилось. Что, не катит семейная жизнь? Ладно-ладно, садись за стол и поешь хорошенько. А все остальное потом. Нам еще о многом поговорить нужно будет…