ИТУ-ТАЙ

Рядом с Адучи стоят тайшины. Черные халаты делают их похожи-ми на группу монахов или скорее на стаю гигантских черных птиц, или даже теней. В глубине зала стоит возвышение, на нем – самая большая статуя Будды. У него нет лица. Так и должно быть. "Безли-кий". Дух Сумерек. Князь Тишины. Символ отрешенности.

Тайшины медленно идут к нему. Статуя Серого Будды поражает своими размерами. Она огромна. Вокруг нее полукругом замерли еще восемь статуй в длинных халатах или плащах. По четыре с каж-дой стороны. Две группы. Их лиц тоже не видно, они скрыты под масками. Размеры этих статуй меньше, но они тоже производят впечатление мощи и силы. В отличие от большой статуи, сидящей в самом центре возвышения, эти восемь – стоят. Адучи с интересом и трепетом рассматривает их. Исситы… Справа от Серого Будды – фигуры в масках. Они объемны и доступны восприятию. Слева – силуэты будто сливаются с тьмой, сгустившейся за их спинами. У них странные головы… Что это? Не может быть. "Волкоголовые"… Вместе с Духом Сумерек их девять. Девять…

Адучи чувствует головокружение. Зал начинает погружаться в тем-ноту и таять.

Травянистый холм под безграничным и глубоким звездным небом. Гигантский диск Луны висит в небе, заливая все вокруг призрачным голубовато-белым светом.

Адучи стоит в центре круга, нарисованного на земле. В круге еще пять тайшинов: Айрук, Кадамай, Полина, Ак-Ту, Айма. Остальные шаманы стоят за кругом молчаливой стеной. Их темные силуэты в черной одежде почти не видны на фоне сгустившихся сумерек. Пяте-ро тайшинов внутри круга окружают Адучи плотным кольцом. Ай-рук говорит ему что-то, но гулкие слова теряются где-то на перифе-рии сознания, не доходя до разума. Адучи растерянно мотает голо-вой, он смутно воспринимает происходящее с ним, словно находясь в сновидении.

– Адучи, сосредоточься…

Кадамай хлопает его с размаху по спине, подбадривая. От этого удара по телу прошла волна, и в ушах возник звон, который медлен-но растаял, оседая на периферии внимания. Все вокруг стало более реальным, более воспринимаемым. Айрук наклонился к лицу Аду-чи и тихо зашептал, но этот шепот теперь не ускользает, а наоборот, проникает глубоко внутрь разума.

– Адучи, ты не можешь идти с нами. Адучи удивленно смотрит на Иссита:

– Почему?

– В тебе слишком велико желание остаться…

– Нет. Айрук, нет. Я все решил. Я ухожу с вами. Тайшин отрицательно качает головой:

– Ты обманываешь сам себя, но Запредельное обмануть невозможно. Ты слишком любишь людей, своих близких, свою семью. Эту лю-бовь к ним ты не сумел прожить, а спрятал глубоко в своем сердце, оставив, как все люди, "на потом". Но от взгляда Дракона тебе ее не утаить. Мы можем уйти глубоко в сферу Запредельного, только из-бавившись от подобной ноши, от всех пут, наложенных на нас ми-ром людей. Только полностью опустошенные мы можем пройти в иные миры, минуя Стража Перевала – Дракона. В тебе же осталось слишком много человеческого. Ты не готов идти с нами. Дракон ос-тановит тебя при Переходе. На Дорогу, ведущую в Вечно Синее Небо, в своем физическом теле можно погрузиться только в том случае, если это тело освободилось от тяжести Земли. Ты еще не готов. Мы не гоним тебя, но ты должен отдавать себе отчет, что в подобном состо-янии ты будешь обузой для нас и источником невероятных страда-ний для самого себя.

– Айрук, я не могу вернуться назад. Я должен уйти!

– Ты слишком долго отсутствовал и слишком долго жил среди лю-дей. Мы не успели подготовить тебя. Ты должен вернуться.

– Нет! Я смогу, я же прошел Вход, я здесь! Это же другой мир, это Запредельное, я чувствую… Айрук смотрит ученику в глаза:

– Это другой мир, но этот мир все еще принадлежит Земле. Это лишь подступы к Сердцу Храма Сумерек. Мы же уходим дальше. Только там, в глубинах Храма, мы сможем полностью реализовать свою Судьбу, и уже оттуда отправиться в вечное путешествие по Великому Синему Небу. Но в Запредельное, на Ту Сторону Дня, ты идти с нами не сможешь.

– Значит… если я вернусь, я уже никогда вас больше… не увижу?

– Это не известно никому. Все будет зависеть только от тебя. Толь-ко ты сам сможешь решить – вести жизнь, наполненную Силой, или поскорее забыть все это. Если ты выберешь последнее, то станешь как все. Сила будет покидать тебя капля за каплей, и так же, капля за каплей, будет уходить из тебя память о тайшинах. Если же ты смо-жешь стать Воином и завоюешь право распоряжаться своей Судь-бой самостоятельно, то у тебя появится шанс вернуться сюда, в Храм Сумерек. И когда придешь сюда, мы обязательно узнаем, что ты здесь, и кто-нибудь из нас обязательно придет за тобой.

– Айрук, скажи мне честно, я смогу выжить там один?

– Не знаю. Это будет зависеть от множества причин. Ты – Воин, никто не знает, как сложится твоя Судьба.

– Айрук, мне страшно возвращаться…

– Пойми, другие варианты для тебя гибельны. Если ты шагнешь за грани привычного мира, и даже сможешь каким-то чудом выжить там, ты никогда не сможешь смириться с тем, что оставил позади себя. Эта тяга к прошлому многократно усилится в других мирах. Именно обладание несуществующей собственностью отягощает людей в их дальнейшем движении и прижимает к Земле. Ты должен научиться проживать свою жизнь, а не отягощать себя этой непо-сильной ношей. Ты должен разобраться в своих чувствах…

Кадамай снова бьет Адучи по спине, словно подталкивая к чему-то. Удар швыряет его вперед, в темноту.

Небольшая комнатка. Адучи приходит в себя и понимает, что здесь он один. Вокруг него стоят четыре зажженных свечи, по одной в каж-дом Направлении. Он слышит их тихое потрескивание и ощущает неуловимое колыхание высоких язычков пламени.

Вот свеча справа от него слегка зашипела и… "Озеро переливалось, словно сотни зеркальных карпов всплыли из непроглядной глубины на поверхность, подставляя ярким сол-нечным лучам серебристые чешуйки, похожие на звенья миниатюр-ной кольчуги". "Волны с тихим шелестом мягко ударялись в ржавый борт дебар-кадера, плавно покачивая тяжелое сооружение. С реки дул нежный прохладный ветер, приятно обдувающий тело. Жара стояла просто нереальная. Воздух, казалось, загустел от обжигающих солнечных лучей, пронизывающих все вокруг.

– Арчи, дружище, иди-ка сюда. У меня для тебя есть сюрприз".

"Тим, никогда не бойся своих снов. Если что-то случится, сразу зови меня, прямо во сне. Мы же братья…".

Головокружительная череда воспоминаний длится вечность. Из нее Адучи выводит шипение свечи, находящейся сзади…

"Айрук кивнул и показал рукой на место на снегу, рядом с собой.

– Это я нашел тебя. А вообще-то, мы всегда были рядом…".

" – Это ИТУ-ТАЙ, Таинство Света и Тьмы. Континуум двух Сил. Мы являемся частью его…".

"Адучи плыл в темноте, иногда переворачиваясь на спину, эконо-мя на всякий случай силы, и тогда его взору открывалась заворажи-вающая Вселенная, мигающая огромными золотистыми звездами. Тогда начинало казаться, что он плывет в этой сверкающей черноте, и нет ни конца, ни края этому заплыву".

Шепот свечи слева… "– Карина, я тебя очень сильно люблю". "– Я хочу иметь от тебя ребенка…" "– Ух ты! Карина, Ника, смотрите, какая красота!" "– Папа, а ты скоро вернешься?" "– Я очень люблю тебя, доченька.

– Я тоже люблю тебя, папочка".

Адучи вздрагивает и открывает глаза. Три свечи уже давно погасли. Горящей осталась лишь та, которая стоит перед ним. Свеча горит ровно и бесшумно. Адучи смотрит на огонь, а в голове его все еще звучит шепот Ники: "Папа, а ты скоро вернешься?.. Вернешься?.. Вернешься?..".

Пламя свечи заливает мозг обжигающим светом, заполняет собой все пространство вокруг, и Адучи снова падает в омут необычайных ощущений.

"Они стоят на отвесном холме, поросшем высокой травой. Араскан, Айрук и Адучи. Чадоев разводит в стороны руки, словно наме-реваясь обхватить, обнять руками череду холмов внизу, уходящую за горизонт большими зелеными волнами.