Из пепла

— Гейдж!

Гейдж

Я резко выпрямился и вскочил с кровати, прежде чем понял, что Кэссиди нет в постели и она выкрикивает мое имя. Я уже был в коридоре, направляясь в гостиную, когда из ванной донесся короткий, полный боли крик. Я развернулся и ворвался в дверь, как только достиг ее. Она была в ванной, и мне потребовалась секунда, чтобы заметить, что она полностью одета и что нет воды. Я сделал два больших шага к ней, и она протянула ко мне руки.

— Нет, не двигайся!

Я замер.

— Это… оно прямо там. — Ее рука неудержимо дрожала, когда она указала вниз.

Я посмотрел на пол, но увидел только его. Отступив на шаг, я включил свет, и мне пришлось несколько раз моргнуть, прежде чем разглядеть темную плитку, а там, менее чем в двух футах от ванны, был скорпион. Я рассмеялся и посмотрел на перепуганную Кэссиди.

— Подожди, дорогая, я его достану. — Я бросился к шкафу, схватил первую попавшуюся туфлю и вернулся, чтобы выбить все дерьмо из этой уродливой штуки. — Ты ведь не первый раз видишь такое, не так ли?

Она не ответила, и я решил, что, вероятно, так оно и есть, и почувствовал себя полным идиотом из-за того, что рассмеялся. Я вырос в сельской местности, где скорпионы были обычным делом; она выросла в районе загородных клубов в богатом городе в Калифорнии. Я уверен, ей никогда не приходилось беспокоиться о таких вещах.

Когда я промыл и выбросил скорпиона, а туфлю вытер, я поднял глаза и заметил, что она все еще сильно дрожит; ее щеки были мокрыми, глаза большими, а губы белыми как мел и дрожали. Она не выглядела так, как раньше, после болезни; она выглядела чертовски напуганной. Боже, я был таким придурком. Я понизил голос и заговорил успокаивающим тоном.

— Кэсс, все в порядке, его нет. Пойдем, я уложу тебя в постель.

Когда я подошел к краю ванны, она начала быстро трясти головой взад-вперед, все еще смотря на то место, где только что был скорпион.

— Кэссиди, все в порядке. Тебе нужно успокоиться, иначе ты доведешь себя до шока. Дыши, детка. — Когда она не пошевелилась, я громко выдохнул и взял ее за руки; я начал поднимать ее, и ее руки соскользнули с икр, я увидел струйку крови, вытекающую из маленького красного кружочка. — Что за черт? Черт, Касс, тебя что, ужалили?!

Она слегка кивнула, и тихий всхлип, за которым последовал глубокий вдох, вернул ее к действительности.

— Гейдж! Оно было на мне! Я понятия не имела — я просто лежала, а потом что-то почувствовала. Я попыталась снять это, но оно все еще было на мне! — Еще один глубокий вдох. — Я посмотрела вниз и сначала не поняла, что это было, а потом его хвост, боже мой, его хвост сделал эту штуку, где это, где это, ты знаешь… — Она попыталась показать мне руками.

Это было так чертовски мило, но она была в шоке, и ее только что ужалили. Я по опыту знал, что это чертовски больно, и та часть ее тела, которая пострадала, тоже была не маленькая, поэтому я держал рот на замке, пока нес ее к раковине, и включал воду, ожидая, пока она нагреется.

— И-и-и, я просто испугалась! Я попыталась сесть и отползти в сторону, но она ужалила меня, прежде чем я успела его отбросить. Я никогда раньше таких не видела! Как он оказался здесь? Они ведь не должны быть в Техасе, не так ли?! — Она сделала еще один судорожный вдох, и, прежде чем смогла продолжить, ее грудь начала быстро подниматься и опускаться.

— Дыши, Кэсс, глубоко вдохни и задержи дыхание, затем выдохни. Дорогая, тебе нужно успокоиться, а то у тебя будет учащенное дыхание. Давай, Кэсс, сделай глубокий вдох. — Я схватил ее за плечи и пытался заставить ее дышать вместе со мной в течение следующих нескольких минут, пока она не задышала нормально и ее голова не упала мне на грудь. — Умница. Ладно, давай смоем это, я принесу тебе лед, и мы вернемся в постель, неплохо, а?

Она всхлипнула в знак согласия и схватилась за живот.

Боже, я и забыл, что она была больна. Видимо, сегодня был не ее день.

После того, как мы промыли место, куда она была ужалена, я уложил ее в постель и положил ее ногу на пару подушек, прежде чем положить лед, завернутый в полотенце. Я прижал полотенце к ее икре и растирал ей спинку, пока она крепко не заснула, затем свернулся калачиком вокруг ее крошечного тельца, и не успела моя голова коснуться подушки, как я отключился.

НИ в коем случае, вставать ещё было рано. Я готов поспорить, что только что заснул. Я открыл глаза и понял, что будильник не звонит, а на улице еще даже не рассвело, стояла кромешная тьма. Я услышал, как Кэссиди стошнило в ванной, и понял, что, должно быть, именно это меня и разбудило. Слегка повернувшись, я взглянул на часы и увидел, что мы вернулись в постель всего час назад. Мне хотелось, чтобы я мог что-нибудь сделать для нее. Я чувствовал себя таким беспомощным и ненавидел это. Я только успел спустить ноги с кровати, когда из ванной донесся громкий шлепок, и во второй раз за сегодняшний вечер я бросился туда, на этот раз, чтобы обнаружить свою жену распростертой на полу, с закатившимися к затылку глазами и едва дышащей. Как только закончил осматривать ее, я подошел к прикроватной тумбочке, схватил телефон, набрал номер и побежал обратно к ней, забираясь на колени Кэсс.

— 911, что у вас случилось?

— М-моя жена упала в обморок, она… не знаю, она едва дышит и не приходит в себя. — Рука, которая не держала телефон, шарила повсюду: по ее векам, рту, шее, груди, запястью. Куда угодно, чтобы получить ответ или почувствовать ее дыхание или пульс. — Кэсс, детка, проснись, умоляю, проснись!

Рассказав женщине на другом конце провода, где мы находимся, она спросила:

— Сэр, не могли бы вы рассказать мне, что произошло до того, как вы обнаружили свою жену в таком состоянии? Она была пьяна или…

Я даже не дал ей закончить.

— Нет, нет, она весь день болела гриппом, а час назад ее ужалил скорпион. Я вымыл ее и все остальное, и мы вернулись в постель. Я проснулся, а ее рвало, потом я услышал, как она ударилась об пол. — Меня трясло всем телом, но я продолжал умолять Кэссиди проснуться. Тот факт, что ее пульс был довольно слабым, что мне приходилось напрягаться, чтобы почувствовать его, напугал меня больше, чем что-либо в моей жизни.

— Вы сказали, ее ужалил скорпион?

— Да, около часа назад. Но все в моей семье, включая меня, были ужалены хотя бы раз в жизни. Я промыл рану, приложил к ней лед и убрал скорпиона.

— Вашу жену когда-нибудь раньше кусали, сэр?

— Кэссиди, пожалуйста, проснись! Что? Эм… Нет, нет, до сегодняшнего вечера она никогда их не видела.

— Как выглядит место, куда ее ужалили?

— Что? Слушайте, кто-нибудь вообще едет? Мне нужна скорая, она все еще не приходит в себя!

— Сэр, я отправила их, как только вы дали мне адрес. А теперь нужно, чтобы вы рассказали мне, как выглядит место, куда ее ужалили.

Я еще раз дотронулся до лица и шеи Кэссиди, прежде чем опустить взгляд на ее икру.