Избранная грешником

— Я не могу понять, шутишь ты или нет.

Я издаю неловкий смешок.

— Неа. Я не чувствую себя там, внизу.

— А когда ты мастурбируешь?

— Ничего. Я даже не беспокоюсь об этом.

Лука выглядит искренне обеспокоенным, когда спрашивает:

— Это медицинские проблемы? Ты обращалась к врачу?

Я качаю головой.

— Нет. Я всегда была такой. Последнее, что я собиралась сделать, это сказать какому-то врачу, что у меня сломалось влагалище.

Лука смотрит на меня мгновение, затем черты его лица смягчаются. Он кладет свои предплечья по обе стороны от моей головы и нежно целует меня, прежде чем сказать:

— Позволь мне попробовать. Хорошо?

Я морщу нос, момент уже упущен из-за всех этих разговоров.

— Честно говоря, я в порядке. Это будет странно для меня и испортит момент для тебя.

— Перестань слишком много думать, — приказывает он. — Просто смотри мне в глаза.

Решив успокоить его, я смотрю в его напряженные радужки.

Его голос низкий, тембр задевает сверхчувствительное место в моей груди, когда он шепчет:

— Сосредоточься на мне. Не думай ни о чем другом.

Вместо того, чтобы потянуться прямо к моему клитору и тереть его до боли, как это делали некоторые мужчины до него, Лука остается неподвижным, все его внимание окутывает меня теплым сиянием.

Он запечатлевает еще один нежный поцелуй на моих губах, затем проводит мягкими поцелуями по моей челюсти. Когда он достигает моего уха, он приказывает:

— Прикоснись ко мне, amore mio.

Я знаю, что это слово имеет какое-то отношение к любви, и оно заставляет тепло распространяться по моему сердцу.

Внимание Луки и то, что он голый на мне, – это нечто большее, чем я когда-либо мечтала получить.

Я поднимаю руки к его бокам и провожу пальцами по мышцам, покрывающим его спину, наслаждаясь моментом.

— Расслабься. — Он целует чувствительную кожу под моим ухом, и от этого по моему телу бегут мурашки.

Когда он снова заговаривает, его голос глубокий и грубый.

— Господи, Мария, тебе так хорошо подо мной.

Меня затягивает в пузырь близости, которого я никогда раньше не испытывала. Я так сильно погружаюсь в интенсивность, исходящую от Луки, что рядом с нами может взорваться бомба, а я и не узнаю.

Его рот прижимается к моему, и на этот раз поцелуй контролирует, доминирует надо мной и требует, чтобы я подчинилась. Желание обжигает мое тело, и я стону, чтобы выразить то, что он заставляет меня чувствовать.

Его руки опускаются к моим грудям, и он попеременно массирует их и сильно сжимает, разжигая во мне огонь, которого раньше никогда не было.

Я теряюсь в том, как он прикасается ко мне, как его рот доминирует над моим, как он поглощает само мое существо.

И я уступаю любви, которую испытываю к этому человеку.

Мои руки движутся быстрее, становясь жадными, чтобы исследовать каждый изгиб мускулов его тела.

Рука Луки скользит у меня между ног, и на этот раз, когда его палец поглаживает мой клитор, я испытываю острое ощущение.

Отрывая свой рот от его, я задыхаюсь, но прежде чем успеваю обдумать это, Лука захватывает мой взгляд в плен, говоря:

— Останься со мной. Не думай ни о чем другом. Сосредоточься на том, что ты чувствуешь, когда я прикасаюсь к тебе. Сосредоточься на нас.

Я смотрю ему в глаза и направляю все свое внимание на его руку у меня между ног, на то, как его тело накрывает мое, и на то, как этот мужчина трогает мое сердце и душу, как никто другой.

Он делает круговые движения вокруг моего клитора, и когда он начинает ласкать неожиданно чувствительный комок нервов, моя спина выгибается дугой, и разочарование проскальзывает через меня.

Лука заводит левую руку мне за шею, его пальцы собственнически обвиваются вокруг меня. Его глаза впиваются в мои, и он повторяет:

— Mia regina. Mia moglie. Amore Mio.

Боже правый.

— Еще, — выдыхаю я, разочарование отступает, и мое тело тает от его прикосновений.

— Sei il mio tutto¹².

О, Боже. Лука, говорящий по-итальянски, такой чертовски горячий.

Мое тело начинает дрожать, каждый мускул напрягается, пока я не начинаю бояться, что могу взорваться.

— Лука, — умоляю я, мои пальцы впиваются в его кожу.

Он кружит вокруг моего входа, и мое сердце замирает, мое тело жаждет его внутри меня. Когда я чувствую его член у своего входа, я теряю контроль и приподнимаю бедра, предлагая себя ему.

Лука прижимает головку своего члена к моему входу, растягивая меня, и резко вводит его, погружаясь до упора.

— Иисус, — выдыхаю я. Я никогда раньше не чувствовала себя такой наполненной.

Такой совершенной.

— Блять, Мария, — стонет Лука, его тело содрогается напротив моего. — Ты чувствуешься как рай.

Лука продолжает тереть мой клитор, когда отстраняется, и когда он снова входит в меня, он попадает в точку, о существовании которой я и не подозревала.

Мое тело распадается со скоростью света, мои эмоции разлетаются на четыре стороны света, и весь свет во вселенной извергается из меня.

— Лука, — хнычу я, цепляясь за него, конвульсии охватывают меня, пока я не перестаю дышать.

— Я держу тебя, детка. Просто переживи это. — Его голос такой хриплый, что открывает шлюзы в моей груди. Мои глаза затуманиваются, и когда я моргаю, слеза скатывается по виску в волосы.

Лука смотрит на меня так, как будто я чудо – как будто я весь его мир.

Удовольствие продолжает накатывать на меня волнами, и когда он начинает двигаться, наполняя меня сильными толчками, это только вызывает новую волну экстаза, захлестывающую меня.

Я цепляюсь за него так крепко, что, кажется, вот-вот пущу кровь по его коже, но не могу ничего сделать, кроме как наслаждаться чудом, которое дарит мне этот мужчина.

Лука, кажется, теряет контроль, и прижимается своим ртом к моему, целуя меня так же сильно, как и трахая. Его член гладит мои внутренние стенки, пока их не покалывает от толчков удовольствия, заставляя меня сжиматься вокруг него.