Избранница Торкела

— Ничто из этого не имеет значения. Вопрос в другом. О ее преступлении следует сообщить.

Желудок Торкела сжался, но его подчиненный не сказал больше ничего и оставил его в покое.

Когда подошел доктор Маку, Торкел даже не поднял головы.

— Как она?

— Так же.

Торкел чувствовал, что взгляд Маку словно прожигает дырку в боковой части его головы, но больше ничего не сказал.

Крейсер достигнет Инотии, и когда они приземлятся, у Торкела будет два варианта. Ни один из них ему не нравился.

Глава 22

Торкел наклонился в кресле и уставился на женщину, спавшую на узкой кровати в медицинском центре. Он опустил локти на колени, борясь с неконтролируемым гневом, текущим по венам.

Медицинская бригада вымыла ее настолько, насколько это было возможно, не потревожив раны, но список повреждений Фэй все равно всех шокировал. Особенно травма запястья, которое неправильно срослось: его пришлось снова ломать, чтобы Маку смог его исцелить. Торкел готов был избить доктора до потери сознания, когда во время процедуры из горла Фэй вырвался крик.

В глубине его души зародилось сочувствие, но он не пустил его в свое сердце. Если работаешь с изменниками и работорговцами, то будь готов к их предательству.

Тонкая ткань ее одежды не могла скрыть того, насколько она похудела. Темно-фиолетовые отметки покрывали часть лица, повернутую к нему. После того, как Фэй попытались накачать препаратами для ускорения исцеления, у нее подскочило кровяное давление, и им пришлось остановиться. Повреждения были слишком обширны, и они хотели подождать, пока она придет в себя, чтобы продолжить дальше.

Ее ресницы дрогнули, и вот знакомые карие глаза открылись. Глаза, которые он не видел шесть недель. Торкел выпрямился. Ему нужно было вызвать врача, но он колебался. Она заплакала, увидев его.

— Торкел, — она попыталась сесть, игнорируя прикрепленные к ней провода, и покачнулась.

— Не спеши, — выговорил он, подавляя стремление поддержать ее. Три дня он ждал, когда ее глаза снова откроются. Несмотря на свой гнев, Торкел не мог скрыть облегчение, увидев, что она очнулась.

Фэй улыбнулась и почесала свои спутанные волосы. Основное внимание было уделено тому, чтоб очистить ее и вылечить, и волосы так и не вымыли. Она так и не приходила в себя с тех пор, как ее спасли из заключения, где нескольких секс-рабов готовили к аукциону. Все они в том же состоянии, что и Фэй. Теперь следовало помочь им безопасно вернуться домой.

Фэй постаралась подпереть себя под спину подушками.

— Я знала, что ты придешь. Я знала это.

Почему ее улыбка все еще имела власть разрывать ему сердце?

— Я пришел не за тобой, Фэй. Мой отряд был нанят, чтобы вернуть Линдси Ферру. Ее мужья занимают видные позиции в своем мире.

Она откинулась на подушки, недоуменно нахмурив брови.

— Н-но, я… Торкел, я не понимаю, о чем ты говоришь.

Он наклонился, желая внести ясность:

— Я говорю, что у меня не было намерения разыскивать свою вероломную Избранницу. Мы совершенно случайно вытащили тебя из той ямы.

Ее болезненно-зеленая кожа стала еще бледнее. Слезы хлынули из глаз, но Торкел надавил еще.

— Тебе придется за многое ответить, Фэйт Рид. Правительство Инотии не одобряет тех, кто их предает. Раскрытие информации о моем сверхсекретном подразделении также карается по закону.

— Карается? Как?

Почему она так настойчиво притворяется?

— Я все знаю, Фэй. Как ты получила деньги за то, что выбрала меня на церемонии Представления.

Эта мысль все еще отдавалась болью. Вся любовь, которую он щедро давал ей, все было основано на лжи.

Ее взгляд опустился к полу, и сердце Торкела замерло. Он так надеялся, что она возразит. Предложит разумное объяснение.

— Почему, Фэй?

— Я люблю тебя Торкел, — Она подняла глаза и взмолилась: — Я действительно люблю тебя.

Любовь не мешала ей подвергать опасности его жизнь или жизнь членов его команды.

Его наполняли боль и месть. Желание нанести ответный удар заставило его вскочить на ноги.

— Если такова твоя любовь, я предпочитаю, чтобы ты меня не любила.

Фэй вздрогнула и вжалась в кровать. Глядя на нее, Торкел мог видеть только невинность. На него смотрели несчастные карие глаза. Ярость охватила его, когда он подумал о риске, которому они все подвергались, выполняя это задание. Ничто в ней не было настоящим.

— Торкел?

Он не мог справиться с ее притворным смущением. Он позволил Маку узнать, что его пациент бодрствует и в сознании.

* * *

Фэй вполуха слушала, что рассказывал доктор Маку о ее травмах. Он использовал нейтрализатор на последнем из ее синяков. Прервав его на полуслове, Фэй спросила:

— Что происходит?

Он посмотрел на нее с сочувствием и гневом. Это смутило ее еще больше.

— Он знает, Фэй.

— Что он знает? — Ее сердце помчалось вскачь, когда она тихо уточнила. Опасаясь ответа. Опасаясь того, что он ей не сказал.

— Тебе заплатили, чтобы ты сделала его своим Избранником.

Кровь отхлынула от ее лица. Все рухнуло. Она так старалась избежать этого.

— Тебе заплатили, чтобы шпионить за воинами Жутак, — продолжил он.

— Нет. Нет, — протестующе бормотала Фэй, повторяя это снова и снова: — Нет. Нет. Нет.

Лицо доктора разгладилось и стало бесстрастным:

— Мы возвращаемся на Инотию. Они очень серьезно относятся к торговле военными секретами.

— О чем ты говоришь? — Ее губы дрожали, но Фэй сжала кулак и прижала его к губам. Ей все это не нравилось.

— Тебя обвинят в уголовном преступлении.

Этого не может быть. Она провела несколько недель в аду, чтобы выжить. Боролась за Линдси.

— Линдси? Мы должны найти мою подругу.

Доктор Маку отошел.

— Все усилия были предприняты для спасения жены сенаторов, не ради тебя.

Жена сенаторов? Линдси не упоминала эту деталь. Она попыталась представить игривую блондинку на официальном ужине и хихикнула. Маку смотрел на нее, как будто она потеряла рассудок. Может быть, и так. Абсурдные хихиканья превратились в рыдания. Мучительные рыдания рвались из горла, пока Фэй извивалась на боку на кровати.

Болела голова. Болело тело. И самое главное, болело сердце. Шаги и шелест двери дали ей понять, что доктор оставил ее в одиночестве. Нет, поправила она себя. Пустота, в которой раньше находилось ее сердце, существовала уже давно.