Избранное

Нет, лучше уж рисковать, чем мямлить.

Был у меня такой случай.

Отправлял я не так давно машины - доменные воронки - на Урал,

Магнитострою.

Обычно грузы на Урал через Вологду идут. Другой диспетчер ими

распоряжается. А тут забили вологодскую линию товарными поездами - вот

и пришлось доменные воронки через Москву, по Октябрьской дороге гнать.

А Октябрьская - это уж мой участок. Значит, мне эту задачу и

решать.

Выкатили груженые вагоны с заводов. Днем еще выкатили, часа в

четыре дня - по-нашему, в шестнадцать часов. А пока согнали вагоны на

Сортировочную, пока сформировали поезд, пока документы ему выправили,

– подошло дело к вечеру. Надо сразу отправлять - груз-то ведь

экстренный...

Вечерние часы у меня, у диспетчера, вроде петли на шее. Днем-то

еще ничего, на дневном дежурстве и чаю попьешь и в стакане ложечкой

помешаешь... А вечером только дышать успевай. Пачками кидаешь на линию

поезда из Ленинграда. Вокзал, перроны переполнены пассажирами. Рабочие

заводов, служащие, дачники, курортники, командированные - всех надо

вывезти за город, каждый билет взял. Кидаю пассажирские поезда

пачками, а экстренный мой, с доменными воронками, все еще стоит. Никак

не могу его прихватить в пачку да из Ленинграда вытолкнуть. Для этого

надо какой-нибудь пассажирский выдернуть, а на его место сунуть

товарный с воронками. А ведь каждый пассажирский поезд свое точное

расписание имеет. Как же его из пачки выбросить?

Что тут будешь делать? Воронки-то ведь не завтра, а сегодня

отправить надо. Приказ от директора дороги. Да и без приказа я

понимаю, как ждут этих воронок на Магнитострое. Без них ведь домны

отстроить нельзя. Может, каждый день люди на станцию выходят этот

поезд встречать.

Вижу это, как перед глазами, и держу поезд на карандаше. А только

вот как пропихнуть мне его на линию - ума не приложу.

Схлынули у меня наконец пригородные поезда - пошли дальние. На

Иркутск, на Петрозаводск, на Москву. Полоцкий... Новосибирский... Еще

на Москву. Опять на Москву. Ну, не передохнуть...

Звонят из управления дороги: "Как воронки? Отправлены? К ночи

готовятся еще два экстренных состава с машинами в Донбасс...

Необходимо их вогнать в расписание".

Повесил я трубку. Вот так, думаю, переплет... На ночь вся надежда

была у меня. Думал, как пропущу скорые, так и дам магнитогорский между

шестисотыми. А тут... отбирают у меня ночь. Вот оно, дело-то, как

повернулось...

Шарю я, шарю по графику. Тычу карандашом, тычу - никак не могу

приткнуть поезд с воронками. Такая теснота... Ткнулся перед двадцать

седьмым - это скорый московский - не выходит. Перед двадцать девятым

ткнулся - опять не вышло. Перед тридцать первым... И перед тридцать

первым не вышло. А тут на очереди уже "Красная стрела", московский

экспресс. Что ж, думаю, делать-то с воронками? Из диспетчерской тебя

сейчас не выпустят. Хоть влепешку расшибись, а найди место воронкам.

Кашлянул громкоговоритель:

– Диспетчер...

Гляжу на часы. Ну да, вот она и "Стрела".

– Кто у аппарата?
– спрашиваю.

– У аппарата первый светофор. "Красная стрела" готова. Подаем из

парка к вокзалу.

– Понято, - говорю, - подавайте...

Ткнул я карандашом в график - поставил точку. Хрустнул мой

карандаш, поломался. И чинить я не стал. Отбросил карандаш, взял

новый.

Что ж, остается теперь только дорожку "Стреле" приготовить.

Вызываю линию, отдаю приказание:

– Убрать поезда на запасный. Освободить путь - "Стрела" пойдет.

Все поезда, какие есть на линии, тут обязаны посторониться. Иной

поезд, может, километров пятьдесят уже от Ленинграда отмахал, возле

Тосно где-нибудь погромыхивает, а тронется "Стрела", от перрона только

оторвется - должен уж этот поезд во все лопатки к ближней станции

катить и с ходу на запасный путь укрыться. На пятьдесят километров

путь чистый должен быть перед "Стрелой". Такое правило. "Стрела" еще

из Ленинграда снимается, а ее уже в Малой Вишере встречают. Вот как!

Сто шестьдесят километров до Вишеры одним духом "Стрела"

проходит. В Вишере чуть передохнула - катит без остановок до Бологого.

А Бологое - уже полпути до Москвы. Вот какие у "Стрелы" перегоны! Все

станции побоку. Обухово, Славянка там, Тосно, Ушаки - вроде путевых

будок для нее. Только в окнах помигивают.

Повернул, значит, я селекторный ключ - отдал приказание очистить

линию. Стоит "Стрела" у вокзала, под стеклянной крышей. Ей еще и

паровоз из депо не подан, проводники в белых перчатках только еще

первых пассажиров встречают, по вагонам рассаживают - а путь для

"Стрелы" до самого Тосно уже расчищен.

А все-таки - как же быть с воронками?

Встал я, прошелся по комнате, опять сел.

И, понимаете ли, решился я. Повернул опять селекторный ключ:

– Депо? Машиниста Коротаева позвать.

Вызвали Коротаева. Поздоровался я с ним на этот раз, хотя и не

полагается этого по правилам. И спрашиваю:

– Как, - говорю, - чувствуешь себя? "Щука" твоя исправна ли?

– Оба, - говорит, - в исправности - что я, что "Щука".

– Очень рад, - говорю, - а теперь слушай меня, Коротаев. Можешь

ли ты на своей "Щуке" от "Стрелы" ускакать? С товарным поездом в

шестьсот пятьдесят тонн, с доменными воронками?

– От "Стрелы"?..

Замолчал громкоговоритель.

– Ну как, - спрашиваю, - Коротаев, поедешь или нет? Я тебя не

неволю.

Молчит громкоговоритель.