Избранное

Владимир Ильич: "Не робейте, товарищи. Зимний штурмовали? Капиталистов

изгнали?.. Уверен, что сумеете и невиданные машины построить!" И

построили. Без капиталистов. Своим умом. На удивление всему миру.
–

Николай Николаевич улыбнулся мальчикам. - Вот на каком вы заводе...

Знаменитый завод. Теперь из разных стран приезжают, чтобы купить

электрические генераторы с маркой "СССР. "Электропила"".
– И добавил:

– А станки какие у нас, а оборудование... Это же чудо техники!

Мальчики переглянулись. В недоумении пожали плечами и опять

уставились на некрашеный стол.

– А почему вас обижают?
– сказал Саша.
– Даже станка вам не дали.

Там везде кнопки, а у вас?

Русаков, смеясь, перебил:

– И у меня кнопки! - Он был в комбинезоне и показал на свои

большие карманы. - Смотри: вот тут вместо пуговицы кнопка и тут

кнопка. - Посмеялся и сказал: - Но шутки в сторону. - Он стал

серьезным. - Запомните, ребята: без этого простого стола - он

называется верстак, - без молотка, зубила, напильников и без этих вот

рук слесаря-инструментальщика не сделать ни одной на свете машины. Ни

электрической, ни паровой, ни автомобиля, ни велосипеда, ни мясорубки,

ни детского волчка...

Саша вынул авторучку. Кажется, хотел что-то возразить.

А Русаков:

– Школьная авторучка! И она рождается на таком же простом

столе-верстаке. Как и перышко к ней. - Тут Русаков кивнул мне: -

Давайте-ка, дедушка, внучат поближе к верстаку.

Я поставил обоих на подвернувшийся под руку ящик, а Русаков

разрешил им облокотиться о верстак.

– Видно теперь, ребята? Ну, смотрите внимательно. Вот это мое

главное устройство.
– И он провел руками по двум железным горбикам.

– Это тиски, - сказал Алеша. - В школе тоже есть. Только нас к

ним еще не подпускают. Они для старшеклассников.

Русаков продолжал:

– Смотрите дальше. Выбираю нужную мне стальную плашку и зажимаю в

тиски... Вот так - накрепко, чтобы не шелохнулась плашка. Теперь можно

работать. - И он провел по плашке напильником. - Начинаю, ребята,

готовить штамп.

Русаков поднял глаза на меня:

– Как бы это объяснить ребятишкам: "штамп"?

Я пришел Николаю Николаевичу на выручку.

Напомнил ребятам, как они малышами возились в ящике-песочнице.

Под руками формочки - деревянные, пластмассовые. Набьешь формочку

сырым песком, опрокинешь на скамейку - получается кулич.

Опять набиваешь формочку. Опрокинешь - второй кулич.

И пошел ставить кулич за куличом!.. Сколько их? И не пересчитать.

Но все куличи одинаковые, если из одной формочки...

– Уже понятно! - прервали меня мальчики. - Штамп - это как

формочка. - И к Николаю Николаевичу: - А чем вы свою формочку

набиваете? Не песком же?

– Какие догадливые! - шуткой на шутку ответил Русаков.
– Нет, не

песком. На штамп кладут кусок раскаленного, насквозь красного и оттого

мягкого металла. Но рукой его не вдавишь в углубление. Нужен пресс.

Раз-два, надавил - и получается деталь, как ваш кулич из формочки. А

там только кнопку нажимай. Тук-тук-тук-тук...
– выдает пресс деталь за

деталью.

Ребята узнали от Русакова, что инструментальщик готовит много

различных штампов. Ведь детали требуются и большие и маленькие, и

такого фасона и этакого.

Из этих-то деталей и собирают на заводе гигантские электрические

машины.

У верстака

Мальчики раскраснелись. Глаза блестят. И я понимаю их радость:

беседует с ними знаменитый инструментальщик, и не о пустяках болтает,

как иные взрослые с детьми. Николай Николаевич знакомит их со своим

мастерством.

Сейчас все внимание ребят на тисках, в которых закреплена плашка.

Плашка еще не штамп, пока лишь гладкий кусок стали.

Но Русаков у верстака. Он водит напильником по металлу, с силой

нажимает на него: шарп... шарп!.. В то же время зорко поглядывает на

чертеж, чтобы не ошибиться, не сделать неверного движения.

Темные его волосы, расчесанные на косой пробор, растрепались,

попадали на лоб. На верхней губе проступили капельки пота...

А мальчики, как завороженные, смотрят на его руки. Происходит

удивительное. Руки начинают серебриться... Все больше, больше -

кажется, вот-вот станут совсем серебряными.

Но Русаков останавливается, чтобы передохнуть. Напильник отложен

– руки вытирает ветошкой. И они уже не серебряные... Это всего лишь

пыль была на руках, металлическая пыль, которую сдирал с плашки

напильник.

Кинул Русаков ветошку, достал носовой платок и принялся вытирать

разгоряченное лицо и шею.

Утомился. Мальчикам стало его жалко.

– Николай Николаевич! - сказал Алеша. - Зачем же это... Сталь

пилить руками! Вон как вам трудно!

– Трудновато, - согласился Русаков.

– А вы станок себе попросите! - посоветовал Саша. - Вам какой

хотите дадут. Самый лучший!

К удивлению мальчиков, Русаков объявил:

– А одного мне мало. Хочу, чтобы служили мне и токарный, и

фрезерный, и строгальный, и сверловочный!

– Так много?
– вырвалось у Саши.

– А я жадный!
– Русаков рассмеялся и сказал уже серьезно: - Вон у

нас в цехе станки. Посмотрите. Все мои помощники.

Мальчики кивнули. Станки салатного цвета; там они уже побывали.

Но оставалось непонятным, как это столько станков помогают одному

человеку.

Русаков стал объяснять.

– Вот тут, - говорит, - на плашке, согласно чертежу, должна быть

канавка. И довольно глубокая. Вручную мне ее и за полдня не пропилить.