Избранные стихотворения
Шрифт:
И в подошвах его башмаков так неистово виделись
гвозди,
Что – казалось – на дюйм выступали из толстых
подошв.
Он точил их – но тщетно! – наждачными
верстами Ниццы,
Он сбивал их булыжной Москвою – но зря!
И, не выдержав пытки, заплакал в районе
Мясницкой,
Прислонясь
1931
Цветок магнолии
Босую ногу он занес
На ветку. – Не сорвись! —
Листва магнолии – поднос,
Цветы на нем – сервиз.
И сверху вниз, смугла, как вор,
Проворная рука
Несет небьющийся фарфор
Громадного цветка.
Его к груди не приколоть.
И мглистых листьев лоск
Мясистую лелеет плоть
И нежит ярый воск.
Зовет на рейд сирены вой.
На темный зов в ответ
Прильнула детской головой
К плечу больная ветвь.
Она дрожит. Она цветет.
Она теряет пульс.
Как в бубен, в сердце дизель бьет
Струей гремучих пуль.
Маяк заводит красный глаз.
Гремит, гремит мотор.
Вдоль моря долго спит Кавказ,
Завернут в бурку гор.
Чужое море бьет волной.
В каюте смертный сон.
Как он душист, цветок больной,
И как печален он!
Тяжелый, смертный вкус во рту,
Каюта – душный гроб.
И смерть последнюю черту
Кладет на синий лоб.
1931
«Небо мое звездное…»
Небо мое звездное,
От тебя уйду ль? —
Черное. Морозное,
С дырками от пуль.
1936
Стихи в поезде
Коршун
Все неподвижно в выжженной пустыне.
Холмы пологие и воздух бледно-синий.
Ни ручейка, ни свежего куста.
И если бы не коршуна круженье,
Степная жизнь, лишенная движенья,
Казалась бы мучительно пуста.
Так мертвый сон моей души холодной
«В мирской степи пустынной и бесплодной» —
Тревожила твоя чужая красота
Порывом страсти дикой и свободной.
Верблюд
Просторы Азии зияют.
Стоит верблюд змеиномордый.
Его двугорбым называют,
Но я сказал бы: он двугордый.
Аральское море
Пустыня. В штабелях дощатые щиты.
Дымок над глиняной хибаркой.
И вдруг средь этой нищеты —
Возник залив, как синька яркий.
Проплыл. Пропал. И снова степь вокруг.
Но сердце этой встрече радо.
Ты понимаешь, милый друг,
Как мало радости нам надо?
Сыр-Дарья
Еще над степью не иссяк
Закат. Все тише ветра взмахи.
Под казанком трещит кизяк,
Вокруг огня сидят казаки.
Угрюмо тлеет свет зари.
Века проходят за веками.
И блещут воды Сыр-Дарьи,
Как меч, занесенный песками.
Цыгане
Смотрю в вагонное окно.
Там не светло и не темно.
Огонь двуцветный, желто-красный,
Огонь цыганского костра,
И необузданный и страстный,
Горит у рваного шатра.
Бесстыдно сняв с себя одежды,
Цыгане вшей бросают вниз.
А рядом шумные невежды
Меняют простыни на рис.
Звезда валяется на крыше.
Верблюды стонут тяжело,
И над костром летучей мыши
Мелькнуло серое крыло.
Мне трудно этот мир постигнуть.
Мне трудно этот мир понять.
Не дай господь на рельсы спрыгнуть
И вдруг от поезда отстать!