Измена мужа. После

– Хотя, знаешь, – продолжает Орловская, – мне кажется сейчас Эльвира только и ждет того, что ты начнешь капать Владу на мозг. Мол, пусть твоя бывшая жена немедленно съедет и все в таком духе.

– Ну-у… В общем-то с моей стороны это было бы логично…

– Да, но тут фишка в том, кто кого переиграет! – она щелкает пальцами. – Мужики ведь как дети! С ними надо действовать хитрее!

– Какие познавательные вещи можно услышать, если вернуться домой с работы пораньше, – раздается насмешливое за нашими спинами, и мы с Орловской как по команде оборачиваемся.

На пороге зала с ехидной улыбкой на губах стоит Максим Багиров, Сонин муж. Строго говоря, она теперь тоже Багирова, но я как-то по привычке ассоциирую ее исключительно с девичьей фамилией.

– Дорогой! Ты сегодня рано! – Соня вскакивает с дивана и вразвалочку семенит навстречу супругу.

Привстав на носочки, целует его в щеку, а он любовно поглаживает ее круглый живот. Смотреть на них со стороны – сплошное удовольствие. Соня и Макс напоминают пару, сошедшую с обложку журнала про домоводство. Такие же красивые, счастливые и души не чающие друг в друге.

– Привет, Алин, – Багиров переводит взгляд на меня. – Как жизнь молодая?

– Привет, – улыбаюсь ему в ответ. – Да так, потихоньку.

Мне немного неловко из-за того, что он, судя по всему, слышал часть нашего с Соней диалога.

– Ну что, дамы, кто жертва сегодняшнего перемывания костей? – подтрунивает он, щипая жену за бок.

– Не паясничай! – Орловская шутливо грозит ему пальцем. – У нас, между прочим, ЧП! У Алининого кавалера бывшая жена объявилась!

– Да ну? – на лице Багирова все еще царит ироничное выражение.

– Ага! И она предлагала Алине денег, чтобы та с ним рассталась!

– А вот это уже интересно, – Максим снимает пиджак и садится в кресло. – И много предлагала? – его смеющиеся глаза фокусируются на мне.

Я, разумеется, не планировала обсуждать свою личную жизнь с Багировым, но раз он интересуется…

– Точная сумма мне неизвестна. Я сразу же отвергал ее предложение.

– Какая ты принципиальная, – хмыкает он и, глянув на жену, добавляет. – Софи, а за сколько ты бы отдала меня другой женщине?

– Десятизначной суммы вполне хватило бы, – с деланой серьезностью отвечает та. – На эти деньги я бы смогла купить себе целый гарем молодых самцов.

– Извращенка! – смеется мужчина.

– За это ты меня и любишь, – парирует она.

Именно этим мне и нравится их союз: они настоящие. Не вылизано идеальные, как большинство благополучных семейных пар, которых я знаю, а живые и непринужденные. Соня с Максом вечно подкалывают друг друга, да и вообще идут по жизни с юмором. Наверное, в этом заключается один из секретов их супружеского успеха.

– Ну а этот твой кавалер? Он свою бывшую жену все еще любит? – Багиров вновь возвращается к теме.

– Хотелось бы верить, что нет, – отвечаю я.

– Тогда моя супруга права, тебе надо быть хитрее, – неожиданно выдает он. – Старайся избегать нудных разборок.

– В смысле?

– Бывшая так или иначе ассоциируется у него с негативом. Ссоры, скандалы, обиды – короче, масса причин, по которым люди расходятся. А ты будь для него женщиной-праздником. Поверь, когда с партнершей по-настоящему легко – это дорогого стоит. И именно к таким женщинам нас всех подсознательно тянет.

– То есть мне не сообщать ему о разговоре с его бывшей женой?

– Нет, сообщить, разумеется, нужно. Но только не в формате претензии. Представь все так, будто вы с ним – союзники, а эта дамочка – враг, – советует Макс.

– Хм… Интересная мысль.

– Выходит, я женщина-праздник? – хихикнув, вставляет Орловская.

– Ну еще бы, дорогая, – Багиров ей подмигивает. – Ты как непрекращающийся День рождения. Что ни день, то сюрприз.

Они снова смеются, а я – вместе с ними.

Тоже хочу однажды обрести свое личное счастье. Радоваться мелочам. Строить быт. Любить и быть любимой.

Глава 46

Влад еще немного прихрамывает, но в целом двигается довольно уверенно. На мои вопросы, болит ли нога, отвечает, что совсем немного. Я рада, что он наконец выздоровел и теперь не сидит целыми днями дома. Чем дальше он от своей бывшей жены, тем мне спокойней.

Наше третье официальное свидание прошло на ура. Ужин был восхитительным, разговоры за едой не стихали, а на десерт нам подали обалденно вкусный чизкейк, которым мы кормили друг друга с ложечки. Раньше я думала, что такое поведение уместно только в романтических комедиях, но, как оказалось, в реальности с правильным человек в этом тоже нет ничего предосудительного. Сплошное веселье.

Покинув ресторан, садимся в машину, и Влад на несколько секунд зависает.

– Ты чего? – любопытствую я.

– Кое-что забыл.

– Что именно?

– Погоди, сейчас увидишь, – с этими словами он вновь выбирается наружу и направляется к багажнику.

С замиранием сердца жду его возвращения. Любопытство разыгралось не на шутку.

– Вот, это тебе, Алин, – Рокотов садится обратно на водительское сидение, протягивая мне огромный букет гипсофил. Настолько большой, что его самого за цветами почти не видно.

– Да ладно?! – ахаю я, не веря свои глазам. – Откуда ты узнал, что это мои любимые цветы?

– Так ты же сама говорила, забыла? – усмехается Влад.

– Да!

Я честно не помню, чтобы мы поднимали эту тему.

– Ты это вскользь упомянула, когда мы ходили в кино, – заявляет он. – А я тебя очень внимательно слушал.

– Как здорово! Спасибо большое! – верещу с восторгом. – Они прекрасны!

Обожаю гипсофилы. Маленькие яркие цветочки, навевающие воспоминания о лете. Смотришь на них – и сразу настроение вверх ползет. Хотя сейчас я даже не знаю, куда еще выше.

– Правда нравятся? – Влад внимательно всматривается в мое лицо.

– Не то слово!

– Это хорошо, – в его голосе слышится облегчение. – А то я уже лет сто женщинам цветы не дарил.

– Могу с уверенностью сказать, что сноровку ты не потерял, – смеюсь я.

– Рад это слышать. Ну что, поехали? – он пристегивает ремень безопасности. – Отвезу тебя домой.

Дорога проходит за непринужденной игривой болтовней и смехом. Раньше мне думалось, что для того, чтобы произвести впечатление на нового мужчину, нужно придерживаться определенной тактики, контролировать каждое сказанное слово да и вообще быть немножко не тем, кем ты на самом деле являешься. Ведь есть же страх, что такой, какой есть, ты никому не понравишься. Вот и пытаешься казаться чуточку остроумнее, веселее, образованнее…