Измена пахнет расставанием

Я смотрела в детские глаза, примеряя на себя чужие судьбы.

— Через два года тебя уже будет не узнать. Никакой карьеры, никакой личной жизни. И выбирая между деньгами на стрижку и лекарством, ты выберешь лекарства, — произнес Алишер. Он видел, как дрогнули у меня руки. — Этот ребенок станет для тебя крестом, который ты будешь обязана нести всю жизнь. Но я же вижу, что ты девочка исполнительная, умненькая, старательная… И не готова жить на пособие, ломиться в разные фонды. Потом качели. Собрали деньги, операция, реабилитация и снова сбор на новую…

Я начинала внутренне понимать, насколько Алишер прав. Но я никогда не задумывалась о такой стороне жизни.

«Но это ребенок Дамира. Может, последнее, что мне от него осталось! Кусочек счастья, который я украла у судьбы!», — пронеслось в голове.

— И еще раз спрашиваю. Почему вас так волнует моя судьба! — спросила я, понимая, что ответ опять будет мутным и неоднозначным.

— Потому, что, — произнес Алишер, а я почувствовала, как он властно притянул меня к себе и прижал коротким и точным, словно выстрел в сердце поцелуем. Поцелуй продлился буквально пару мгновений, после которых я дернулась в сторону.

— Я немедленно пишу заявление на увольнение, — задохнулась я, с ужасом глядя на Алишера.

Глава 55

Через мгновенье мне стало нехорошо от собственных слов. Может, другая бы и прильнула, и отдалась бы прямо на этом диване в надежде, что это — ее будущее. Но я себе таких вещей не позволяла… И…

— Я понимаю твою реакцию, — негромко заметил Алишер, хотя я мысленно представляла, что он немного смутиться и будет чувствовать себя неловко. Напротив, он чувствовал себя так, словно у него появилась уверенность в чем-то. — У меня складывается впечатление, что ты не можешь отпустить прошлое и Дамира. Словно подсознательно в тебе живет желание вернуться к нему. И ребенок, который внутри тебя — ниточка, которая связывает тебя и его. И ты все цепляешься за нее. Пусть плохонькая, но ниточка.

Я отшатнулась, а меня усадили в кресло. Достаточно грубо и требовательно.

— Так вот, — негромко произнес Алишер, а я смотрела в его зеленые глаза. — Осознай тот факт, что ты ему не нужна. Любимых женщин не бросают. Их не давят машинами. Их не меняют. Не бросают без денег. Значит, ты кто? Правильно. Нелюбимая.

Я смотрела на директора, чувствуя, словно все вокруг звенит, а пространство сворачивается в две точки его черных зрачков.

— И ты думаешь. Ах, Дамир сейчас узнает про больного малыша! И будет чувствовать угрызения совести! И тут же прилетит! — заметил Алишер.

Он достал папку шлепнул ее на стол.

— Знакомься! Алименты! — произнес он, приоткрывая папку на первом деле. — На здоровых, красивых детей. Ты совсем не думаешь о будущем! Ты хочешь ползать на коленях за врачами!

— О каком будущем? — спросила я, чувствуя, как внутри проснулось что-то возмущенное. — О будущем, когда я буду ползать на коленях за врачами, умоляя что-то сделать, чтобы у меня был ребенок?! Операции, терапии, искусственное оплодотворение, клиники, надежда, врачи, лечение, деньги-деньги-деньги. И муж, который будет смотреть на все это, а потом уйдет к другой? Той, которая может ему родить? И деньги-деньги-деньги на психолога, который будет учить меня заново верить в то, что я — полноценная женщина?!

Алишер замер, глядя на меня с изумлением.

— Ну, наконец-то, — заметил он, выдыхая. — Хоть какая-то реакция!

Я сама словно опомнилась, очнулась от сна.

— Как на счет поужинать вместе? — спросил Алишер. — Я понимаю, ты можешь мне все рассказать… Думаю, тебе станет легче…

— Спасибо, — кивнула я, вспоминая слова мамы про счастье, которое я отгребаю от себя руками и ногами. — Я … подумаю… Да…

Я сейчас не готова думать о любви и всем остальном! Просто не готова!

— Подумай о том, что я сказал, — послышался голос Алишера. Он взял меня за руку, пока я пыталась понять, нравится мне это или нет. Сейчас было чувство, словно тебя корчит от боли, а друзья те временем показывают фотки с отдыха и требуют твоей срочной реакции, даже не догадываясь, что творится у тебя внутри.

Я вышла из кабинета, чувствуя, как силы изменяют мне. Я понимала, что решение за меня никто не примет. И принимать его должна я. И Дамир. Ведь это и его ребенок тоже…

Достав телефон, я открыла почти пустой мессенджер, наизусть помня красивый номер.

«Дамир, я беременна. Узи показывает, что ребенок не полноценный…», — написала я, и тут же стерла.

«Дамир, я беременна», — написала я снова, не решаясь отправить сообщение адресату.

Внезапно дверь открылась, а я примерзла к стулу.

Глава 56

На пороге стоял Дамир. Я примерзла к стулу, глядя ему в глаза.

Ни «здравствуй!», ни вопроса «ты что здесь делаешь?» Ничего. Только телефон в моей руке с неотправленным сообщением.

Я смотрела в ореховые глаза Дамира, а до меня долетал запах знакомого парфюма.

Этот предательский запах заставил меня вспомнить те счастливые дни, когда Дамир был на работе, а я, скучая по нему, просто открывала стиральную машинку и вытаскивала его рубашку. А потом стояла и нюхала ее, обнимала, а иногда надевала. Вот такая вот милая слабость, о которой никто не знал.

Неотправленное сообщение так и висело в поле. Кажется, сама судьба дала мне возможность сказать это в лицо.

Внезапно послышался шелест и голос.

— Так, вам цветы, — произнес курьер, прячась за огромным букетом. Казалось, что он не видел, кому. И сомневался. Мне или Дамиру.

— Распишитесь! — произнес курьер, выкладывая роскошный букет из не менее пятидесяти роз на мой стол.

Хрустящие, изящные, подобранные одна к одной розы были ни в чем не виноваты. Они могли стать украшением чьего-то праздника, свидания. Их могли вручить чьей-то маме или бабушке на юбилей. Но их принесли мне.

— Ну? Кто расписываться будет? — спросил растерянный курьер, глядя то на меня, то на Дамира.

И все-таки он решил, что букет предназначался мне.

Я посмотрела на Дамира, а потом взяла ручку и черканула роспись. «А ты наверняка был уверен, что кроме тебя никто никогда не подарит мне цветы?».

Конечно, можно было оправдаться. Мол, на юбилей коллеге! У какой-нибудь Зинаиды Прокофьевны сегодня юбилей. И мы от всего коллектива решили ее поздравить.

— Аля? — спросил голос Алишера. — Курьер уже был? А то мне упала смс, что доставлено.

Он вышел и поднял глаза на Дамира. Впервые в жизни я видела их рядом так близко. Они были чем-то похожи. Легкая щетина, которая пробивается уже к вечеру, красивые черты лица, хищный восточный взгляд.