Измена. Любовь на осколках

Я просто хочу знать с кем провожу время и кого пускаю в свою жизнь. Это даже не праздное любопытство, это почти что мера предосторожности! Может выяснится что он и правда маньяк. Закармливает своих жертв вусмерть и потом обязательно всячески над ними издевается морально и физически. Упитанные и беспомощные они исчезают бесследно, а наш безутешный герой находит новую барышню в беде, спасает ее и она присоединяется к длинному списку жертв. А что, звучит очень даже правдоподобно.

Как сказала бы Сонька, с моей фантазией только ужастики писать. Или сюжеты для криминальных шоу.

— Твое отношение может изменится, когда ты услышишь всю историю. Но я готов ее рассказать. Ты правда хочешь услышать?

— Да. Со своей оценкой услышанного я справлюсь и непременно тебе сообщу, не делай выводы за меня.

— Я предупредил. Военным я решил стать сразу после школы. Учился, кстати, в кадетской школе. Там мы с Радиком и познакомились впервые. Он старше меня на 2 года и я в кадетке очень старался ему подражать. Благо, пример был положительный.

— О, ничего себе! Вы знакомы с ним гораздо дольше, чем мы с Соней.

— После кадетки было военное училище, потом активная служба сначала на родине, далее командировки. А они у нас, как наверно ты догадалась, весьма специфические.

— Горячие точки?

— Да, в простонародье они. Я встретил ее где-то между такими поездками, в военном госпитале. Она была медсестрой, ухаживала за нами. Меня тогда неплохо потрепало, но все лапы на месте, как видишь, и все мои собственные, — непостижимый Медведь грустно усмехнулся.

— Вижу. Значит тебе очень повезло? Ты был ранен, но относительно цел и познакомился там с девушкой. Прям история любви из романов Джейн Остин.

— Везение тут, конечно, вопрос спорный. Я влюбился в нее моментально и уже не мог воспринимать ее как медсестру. Ну представь, я прикован к кровати, а она мне утку носит, моет меня тряпками и заставляет есть по часам!

— Вот с последним пунктом могу прям тебе посочувствовать, это правда ужасно!

— Ты вредина, Несчастье. Короче, вел я себя очень скверно. Попросил даже другую медсестру, а бедная девушка думала что я ее ненавижу. Однажды я ее так довел, что услышал плач из коридора. Встать и утешить ее я не мог, а она упорно продолжала свою работу и улыбалась мне. Всегда.

— Никогда бы не подумала, что ты можешь быть такой сволочью.

— Могу. И не такой. Выписали меня и перевели восстанавливаться в санаторий, но выбегать в город я уже мог. Выбрал цветы попышнее, конфеты какие-то и побежал в госпиталь. На свидание звать. Она обалдела и отлупила меня этим букетом у входа в отделение. Потом засмеялась и согласилась. Через пару месяцев мы поженились.

— Ого, стремительно вы!

— Я особо не располагал временем. Служба продолжалась. Командировки участились, становились более рискованными. Если меня задевало, я просил вести меня в другой госпиталь. Чтобы она не видела. Ну ее ставили в известность и я получал он нее уже за то что врал. Не хотел чтоб она переживала. В промежутках между поездками у нас все было как в сказках. Только вот принцесса вызывала подозрения. Я не мог понять, что не так.

— Странности в поведении?

— Скорее, симптомы. Она начала раньше ложиться и позже вставать, сильно похудела и утверждала что это новая диета. Мне не нравилось, но я не спорил. Блеск глаз потух и я решил что я достал ее своими командировками. Просил сходить вместе с ней к врачам, мне не нравилось то что с ней происходило. Она утверждала, что работает в больнице и все у нее под контролем, витамины попьет и всё. Потом утверждала что это все ночные дежурства. Просила не ездить больше. А я в ответ уезжал на более длительные сроки. Крайняя поездка затянулась. Какое-то время я был совсем без связи, не помню даже сколько. Ее предупредил. Когда вышел в цивилизацию и набрал, никто не ответил. Я даже не почувствовал что что-то могло случился. Работает, мало ли. Пациенты у нее.

— Она не работала?

— Нет. И долго не перезванивала. Я принялся методично обзванивать родню, начав, естественно, с ее родителей. Там мне сразу ответили и сообщили что с ней и где ее искать. Света была в больнице, уже на аппаратах. У нее давно была опухоль и она дала метастазы. Пока я добирался из той дыры, где находился, она умерла.

Я молчу. Я не знаю как ответить на это. И не знаю как ему помочь. Очень хочется сесть к нему на колени и уткнуться в плечо. Но меня как будто парализовало. Я слишком глубоко пускаю эту историю в себя, но уже поздно дистанцироваться. Мне остаётся нырнуть с головой, выплывать и постараться подать руку Денису.

Девятнадцатая глава

— Я пропустил начало болезни. Я пропустил то, как она пыталась с ней справится. Она лишь однажды попросила меня не ездить больше. Я уехал. Наверно, она уже знала что время кончается. И я даже не смог попрощаться. Теперь ты меня презираешь?

Я молча убираю все эти коробки в сторону, двигаюсь к Денису, беру его руку в свои. Мои руки ледяные, а его ладони как из печи. Прижимаюсь к нему всем боком и утыкаюсь носом в плечо. Он сжимает мои ладошки, поглаживать большим пальцем.

— Нет. Даже мысли не возникло. Ты не виноват, — Денис обнимает меня другой рукой, прижимает к себе еще плотнее и мягко прижимается теплыми губами к моему лбу. Этот поцелуй не заканчивается и мы так и остаемся молчать на берегу.

Я не знаю как долго мы так сидим. Первой пытаюсь предпринять попытку вылести из объятий. Нет, не потому что мне в них плохо. Очень даже хорошо. Я просто хочу посмотреть ему в глаза, а для этого мне нужно отодвинутся. Помимо тепла, грусти и гармонии, я ощутила нечто новое. Или, вернее сказать, хорошо забытое старое?

Объятия Дениса и его мягкие губы запустили целый табун мурашек. Негодяи пробежали по позвоночнику, потоптались на копчике, захотелось поерзать на скамейке и встряхнуть это полчище пупырок. Волосы на затылке зашевелились, в горле пересохло как после громких продолжительных криков, а приятная волна тепла продолжила свое шествие по моему телу, устроившись по центру внизу живота. Из грустной и разомлевшей я моментально стала чувствовать себя кошкой, которая еще чуть чуть и тереться тут начнёт об вдовца. Никакого стыда! Надо потихоньку возвращать контроль над телом и ситуацией.

— Темнеет. Нам пора, наверно? Там лабораторию бы навестить и переезд. Сможешь мне показать, куда мы вообще едем и где теперь я работаю? — я постаралась быть максимально спокойной.

— Прости, грузанул тебя своими проблемами. Ты вон из своих — то еле выплываешь. Не без моего участия. Ну теперь может у тебя появятся ответы на некоторые мои действия. И перестанешь шипеть на меня,

— Ты про чрезмерную заботу? Обещаю больше не оказывать сопротивления! Буду есть по расписанию, соблюдать рекомендации врача. И со всеми моими анализами ты уже знаком. Даже с теми, которые тебе видеть не положено. — пытаясь смеяться, отодвигаюсь, но держу его руку, — Ден, как я могу тебе помочь?