Измена. Любовный треугольник

Мы заказываем мороженое. И в этот момент появляется Павел.

Так. Это уже не смешно. Откуда он знает, что мы здесь? Следит? Или добрая Алиса подсказала? Ну вот что она лезет не в свое дело?

— Привет, девчонки.

— Ты, наверное, проезжал мимо и решил перекусить именно в этом кафе? — спрашиваю я с издевкой.

— Ты поразительно догадлива, красавица. Я присяду?

— Конечно, — мы обе одобрительно киваем.

Разговор наш неспешно идет ни о чем. Какая-то пустая трата времени. Я опять чувствую себя нехорошо. Слабость и легкое головокружение. Не, больше таких нагрузок я себе не позволю.

Павел видит, что я чувствую себя плохо и предлагает подвезти. Я вынуждена согласиться. Потому что понимаю, сама я точно не доберусь. Мы благополучно все грузим в машину, прощаемся с Алисой и покидаем парковку уютного торгового центра.

Павел пытается вести со мной веселую беседу. Но я просто молчу. Совсем не хочется разговаривать. Закрываю глаза и просто пытаюсь расслабиться. Головокружение постепенно проходит.

Он провожает меня до квартиры и напрашивается в гости. Думаю, ладно, пусть заходит. Ведь ничего криминального я не совершаю. Но если б я знала заранее, чем это обернется, я бы никогда не поехала с ним домой.

* * *

Мы располагаемся в кухне. Я готовлю чай и бутерброды. Павел пытается меня развеселить непонятными историями. Я делаю вид, что слушаю его. Хотя мои мысли где-то в другом месте.

Альберт узнает о моей выходке, вот будет психовать. Ведь обязательно какая-нибудь соседка расскажет, что у меня в гостях был незнакомый молодой человек. Вот будет интересно на его реакцию посмотреть.

Я делаю медленные глотки чая. Паша перечисляет различные мероприятия, куда мы могли бы сходить. Меня постепенно начинает клонить в сон. И я предлагаю Павлу уйти. Глаза просто закрываются, чувствую, как меня сейчас вырубит в сон. Я уже ничего не осознаю, и засыпаю на стуле.

Когда прихожу в себя, то понимаю, что глубокая ночь. А я лежу в кровати. Павла нет, наверное, ушел, когда я уснула. Голова ужасно болит. И мучит жажда.

Я встаю с кровати, но чувствую сильное головокружение. Пытаюсь дойти до кухни. Просто ужасно хочется пить. Наконец, я справляюсь с этой задачей. Становится легче. Также медленно возвращаюсь и снова засыпаю.

* * *

Проснувшись, обнаруживаю, что уже почти полдень. Ничего себе я спала. Меня это удивляет. Обычно я так не проваливаюсь в сон, а тут такое. Может от переутомления? Или излишних эмоциональных скачков?

Выпиваю пару чашек кофе. Уже гораздо лучше. Звонит телефон. Смотрю — муж. Ну, надо же вспомнил, что есть жена?

— Да, милый, — как можно нежнее отвечаю я.

— Как ты там? Я соскучился, — нагло лжет Альберт.

— Тоже скучаю. Когда ты возвращаешься?

— Через несколько дней.

— Давай, милый поторопись, а то мне совсем грустно.

— Настюш, еще чуть-чуть и я буду дома. Надеюсь, этот вечер ты посвятишь мне, а не своим курсам? — чувствую его иронию.

— Ну конечно. Просто захотелось тебя немного позлить своими делами, — улыбаюсь я.

— Тебе это удалось.

— Да ты тоже молодец, постоянно задерживался на работе, последнее время даже ночевал в другом месте…

— Потерпи, скоро этот жуткий период закончится, и все будет как раньше.

Ну-ну, — думаю я. — Как раньше уже не будет никогда. Но что нас ждет дальше вообще непонятно. Мы еще какое-то время разговариваем и прощаемся.

Проверяет, чем я занимаюсь. Интересно, а следить за мной он никого не нанимал? Внезапная догадка окончательно приводит меня в себя. Ведь не зря же он позвонил сразу после того, как Паша побывал в гостях.

Тааак. Если он решил следить за мной, нужно быть аккуратнее. Иначе все мои планы коту под хвост.

На всякий случай я выглядываю в окно: проверяю, нет ли каких подозрительных машин во дворе или людей на скамейке. Но вроде все чисто. Я успокаиваюсь.

Хорошо, что сегодня никуда не надо. Вчерашний шопинг просто добил меня. Я потратила все силы на него. Поэтому надо восстановиться. Иду принимать ванную с морской солью.

Глава 17 Алина

Мой любимый и не любимый город. Хотя нет, точно нелюбимый. Я не люблю Ярославль.

Все мое детство прошло здесь. В этом старейшем и красивом городе. Но я его не люблю.

Иду по знакомым улицам. Невысокие дома навевают на меня уныние и ненужные воспоминания. Зачем я здесь? Только из-за Альберта?

Я уже сомневаюсь в истинных причинах приезда сюда.

Подхожу к родному дому. Поднимаюсь на третий этаж, стучу в дверь. На площадку выползает еле трезвая растрепанная женщина.

— Здравствуй, мама, — произношу я, глядя на ее подбитое лицо. Она смотрит на меня, словно не узнает, прищуривается.

— Ну здравствуй, доча, — расплывается в улыбке. — Вспомнила, наконец, что у тебя есть мать.

— Слушай, мать, — не выдерживаю я, — давай зайдем. Не на лестнице же разговаривать.

Мы проходим в квартиру. Стоит невыносимая вонь, везде валяются бутылки, какие-то пакеты. Вокруг бардак.

— Как твои дела, доча? Вижу, выглядишь ты круто. Нашла богатого хахаля?

— Да вот мне не нужен богатый хахаль. Я сама огого. — Присаживаюсь на самый край старого дивана. — И все из-за тебя. Из-за тебя я жила в этом дерьме все детство. Из-за тебя ненавидела всех вокруг. Из-за тебя я уехала в другой город. Но может быть, я бы не стала тем, кем являюсь сейчас.

— Прости меня, что не смогла быть тебе нормальной матерью. Твой папаша бросил нас, и смириться с этим не получилось. Он был для меня всем.

— Вот именно. Тебе мужик было дороже собственного ребенка!

— Алиночка, но ведь твоя жизнь удалась, разве нет?

— Удалась, но какой ценой — сквозь зубы произношу я, чувствуя, как боль снова разъедает мою душу. — Настолько, что я ненавижу все. Тебя, себя, людей, мужиков.

— Выпьем? — предлагает она.

— Почему все так?

— Жизнь несправедлива, доченька. — Она наливает водки в стакан и выпивает залпом. Мне противно. Мне хочется бежать отсюда, и в то же время остаться. Комок подступает к горлу, в глазах уже стоят слезы.

Она ведь твоя мать — говорит мне внутренний голос. — Какой бы она ни была. Она — твоя мать. Она родила тебя, воспитала. Пусть в этих отвратных условиях, но не бросила тебя. А ведь могла бы сдать в дом малютки или вообще оставить на улице.