Измена. Муж… Начальница… Развод?

– Только они там спрятаны! На их поиски понадобится не один день! Нам нужны будут вещи. Давай соберем все, что тебе будет нужно?

В небольшой детский рюкзак мы с энтузиазмом пихаем пару пижам, говорящего робота, карандаши и раскраску.

Игрушек много не беру, заранее понимая, что за сокровища будет искать мой сын на старой квартире. Там остались горы игрушек из моего светлого детства. А, учитывая, что ребенком я была любопытным, жадным до всего нетривиального, меня больше интересовали конструкторы, развивашки и прочие чудеса, нежели скучные куклы с их розовыми нарядами. В общем, Алешке будет, чем поживиться.

Когда я уже застегиваю на сыне куртку и собираюсь юркнуть в прихожую, в дверь начинает ломиться свекровь:

– Я Антошеньке уже позвонила! Он приедет сейчас! Только попробуй Алешку от нас увезти, дрянь ты такая!

Стиснув зубы, улыбаюсь сынишке.

– Ма, почему бабушка сегодня так сильно ругается?

Пожимаю плечами.

– А мы папу не подождем? Он бы помог мне найти все сокровища… Вдруг я сам их унести не смогу… – грустно строит предположения сын.

Чмокаю его в макушку, пока сердце сжимается.

– Мы поедем туда вдвоем. Это будет только наше с тобой приключение, хорошо?

7

Оставив обручальное кольцо на полочке в детской, и кое-как отбившись от нападок свекрови, я с сыном на руках вышмыгиваю на улицу. Такси заказала заранее, чтобы не топтаться под окнами. Кидаю сумку в багажник, пристегиваю сынишку ремнями детского кресла, и с каким-то неимоверным облегчением выдыхаю, когда колеса авто трогаются с места, тихо шурша по асфальту двора.

Телефон в сумке звонит не прекращая. На разбитом экране красуется фото Антона с лаконичной подписью «Муж».

Объелся груш! – про себя думаю я, вырубая мобильник.

Подонок ты, Антоша. Вот чего тебе не хватало? Или это и правда все ради карьеры? Боже, как низко.

Однако, лошадиная доза успокоительно, которую в меня так щедро влил врач, уже начинает перерабатываться моим организмом. Буквально чувствую, как нервы вновь натягиваются звонкой струной. Одно неверное движение – порвутся к чертям.

Ладно. Самое важное я сделать успела – забрала сына и уехала из нашей квартиры, тем самым показав мужу-изменщику, что прощать его забавы я не намерена.

Растираю руками глаза. Алешка что-то бормочет себе под нос, играя с динозавром. Возит его по салону, наверняка представляя вместо обивки сидений дикие джунгли.

– Мам, а там много сокровищ?

– Целые горы, – убеждаю его, трепля по макушке. Но слова почему-то возымели обратный эффект, и сын загрустил. – Эй, что такое?

Шмыгает носом.

– Ну тогда я точно все сам не унесу. Как же без папы?

Сцепляю зубы покрепче, впервые злясь на тот факт, что сын так привязан к отцу. Я всегда этому только рада была.

А сейчас считаю несправедливым.

Запрещала себе думать, что Антон никудышный отец. Но, положа руку на сердце – стоило признать это раньше. Он уделял Лешке совсем мало времени. А тот, постоянно обделенный отцовским вниманием, каждую секунду вместе принимал за манну небесную.

В старой квартире пыльно и холодно. Приказав сыну не раздеваться, я быстро открыла краны с водой и отоплением. Воздух медленно, но верно повышал градус температуры. Заказала доставку еды. Придумала квест – помочь маме найти и убрать в доме всю пыль, тем самым заработав право отыскать первую коробку с сокровищами.

Вот так, весело и беззаботно мы провели с Лешкой весь вечер. Нам отлично вдвоем! Слышишь, ублюдок?! Отлично!

Найдя в шифоньере старые покрывала, расстелила постель. Сынишка под боком устроился, с трудом держа глазки открытыми. Устал.

– Засыпай, крошка, – ласково поцеловала в висок. – Завтра я сама отведу тебя в садик. Хочешь?

Сладко зажмурившись, затряс головой.

– Хочу, хочу! И заберешь тоже ты?

– Ага. А потом пойдем есть мороженное.

– И папу возьмем? – с надеждой спросил. – Мам, а где он сейчас? Вдруг он нас ищет…?

Я горько сглотнула.

Ищет он… Как же…

Антон знает прекрасно, что ехать мне некуда, кроме этой квартиры. Захотел бы – нашел. Но он не приехал. И тогда, днем, возле кабинета Нины Ивановны меня тоже не попытался остановить.

Я его ни за что не прощу. Но от того, что он это прощение даже получить не пытается – еще горше становится.

– Папа занят сейчас… – отвечаю Алешке.

«Папе сейчас не до нас…» – мысленно дополняю. – «Может быть, он и вовсе рад, что я наконец об этом узнала? Теперь ему ничего не будет мешать. Может быть, он даже сейчас у нее…?»

От жгучей обиды глаза опять увлажняются, но я запрещаю себе плакать при сыне. Отвлекаю и себя и его выдуманной сказкой про динозавров. Так мы и засыпаем. В обнимку. Только вдвоем.

***

Как только захожу в кабинет – половина отдела косится с большим подозрением. Косились бы все. Но вторая половина просто еще не пришла.

Сажусь на свое место, как ни в чем ни бывало, включая компьютер.

– Ну ты, подруга, даешь… – глаза Ксюшки смешно перекашивает в мою сторону.

Мхм. Ясно.

– Все уже в курсе, да?

– Ага, – подтверждает она, смотря на меня… с восхищением?

Хмурюсь.

Ожидала какой угодно реакции. Жалости. Злости. Колких насмешек. Но вот точно не восхищения.

– Ксю…? – с подозрением щурюсь. – А чего именно все в курсе?

Та усмехается.

– Ой, вот только не надо!

– Не надо, – соглашаюсь охотно. – А чего именно не надо?

– Делать вид, что не тебя вчера наш генеральный на ручках таскал! – говорит Ксю с обвинением. Ее явно задело то, что я якобы пытаюсь скрыть такую ценную информацию.

Незаметно перевожу дыхание.

Генеральный. На ручках. Так а-а…?

– А про… ? – запинаюсь, понимая, что чуть не выдала себя с головой. Есть еще шанс, что не вся компания знает, какая я клуша, не замечающая целый год, что муж под носом другую… Кхм…своим вниманием ублажал! – Поэтому на меня все так странно смотрят с утра?

Девушка беззаботно передергивает плечом, а потом смотрит пытливо:

– А что? Есть еще поводы?

– Нет, – с непроницаемым лицом утыкаюсь в компьютер.