Измена. Танцы на осколках
Шрифт:
— Что ты несешь? — шипит он, залпом опустошая бокал с виски, когда мы выходим на улицу. Его пальцы подрагивают от ярости. Он едва справляется с гневом. Но ему приходится держать марку.
— Ты трахаешь жену брата! — выпаливаю я, чувствуя, как все тело напряжено до предела. Моя грудь вздымается, дыхание сбивается. — Ты вообще в своем уме? У тебя есть хоть капля совести?
Макс резко бросает бокал на стол, его зеленые глаза сужаются. В них мелькает холодное, ледяное предупреждение. Он весь напрягается, как натянутая струна.
— Это не твое дело, — отвечает он и быстро наклоняется ко мне, крепко прижимает
Все мое тело охватывает дрожь. Не столько от страха, сколько от отвращения и ненависти. Этот человек уничтожает все светлое, что есть во мне. Он топчет мою жизнь, мою веру в людей. Все, что с ним связано, обречено приносить мне боль.
— О, не переживай, никто не узнает, любимый, — улыбаюсь я холодно, с ядовитой усмешкой, когда он наконец отпускает меня. Из глаз непроизвольно стекает пара злых слезинок. — Спи спокойно.
Провоцирую. Да. Потому что больно. Потому что хочу, чтобы ему было в разы больнее.
Макс сжимает кулаки, его лицо перекошено ненавистью. Он буквально сверлит меня взглядом, полным презрения.
— Я смотрю, ты еще та сука, — одобрительно бросает он и уходит, оставляя меня одну. Я сжимаю зубы, чтобы не закричать от унижения, что я пережила.
Ненавижу.
Вырвусь. Еще не знаю как, но обязательно вырвусь. И отомщу.
Пару минут нахожусь в одиночестве, успокаиваясь и приходя в себя. Наконец, собираюсь с мыслями и возвращаюсь обратно, но в дверях сталкиваюсь с Марком. Он стоит, прикуривая сигарету. Его взгляд спокойный и все такой же пристальный. Вижу, как он плавно скользит по моему лицу, будто считывая мое состояние.
— Странно, что Макс не боится снова оставлять тебя одну, — усмехается он, глядя на меня с легким интересом. На языке вертится ответ, что ему бы тоже не мешало следить за своей женой более тщательно, но я сдерживаюсь. Понимаю, что он просто поддерживает разговор и не хотел меня обидеть.
Видимо, почувствовав, что я не настроена вести диалог, он делает шаг в сторону, галантно открывая мне дверь. Я глотаю ком в горле и, делая вид, что все в порядке, улыбаюсь ему в ответ и киваю. Уже на пороге оборачиваюсь.
— Мне нужно как-то вернуть вам пиджак, — говорю, ощущая, как голос слегка дрожит. — Они не догадались, чей он.
Марк на секунду замирает, слегка прищуриваясь. Его взгляд становится более внимательным, оценивающим.
— У тебя будет возможность вернуть его. Римма хочет пообщаться с вами в кругу семьи. Мы приедем завтра вечером на ужин к родителям, — спокойно отвечает он, делая затяжку. — Оставь его в четвертой от входа гостевой комнате. Я заберу.
Что она хочет? Пообщаться в кругу семьи? У нее хватит наглости?.. Боже мой, завтра мне придется сидеть с этой стервой за одним столом… Грудь будто сдавливает тугим обручем. Все вокруг становится расплывчатым, ноги подкашиваются. Я хватаюсь за дверной косяк, стараясь не упасть, но перед тем, как я окончательно теряю равновесие, сильные руки Марка ловят меня.
Он подхватывает меня так легко, как будто я не вешу ни грамма. Тепло его тела обжигает меня даже сквозь ткань рубашки и платья, но я не могу пошевелиться.
— Рита, посмотри на меня. — требует Марк, заглядывая мне в лицо. Наши взгляды сталкиваются.
Его серые глаза темные и холодные, как дуло пистолета, но в них такая глубина, что меня затягивает, словно в омут. Дыхание сбивается. Я стараюсь успокоиться, но каждая клеточка моего тела напрягается от его близости.— У тебя что-то болит? — уточняет он с тревогой, но я не могу ответить и, закрыв глаза, проваливаюсь в темноту.
— Душа, — шепчу, растворяясь в пространстве.
Глава 9
Я открываю глаза и вижу перед собой Макса и его отца. Сердце на мгновение замирает, но потом все вспоминается: разговор с Марком, эта непонятная слабость. Пристальный взгляд. Темнота.
Я лежу на широкой кушетке на балконе. Холодный вечерний воздух касается кожи, и от этого пробегает легкая дрожь. Рядом слышу приглушенный голос Марка. Он стоит у парапета, небрежно курит и говорит по телефону. Его фигура очерчена тусклым светом, а запах вишневого табака снова наполняет воздух.
— Марго, что произошло? — спрашивает Виктор Викторович, когда я, собравшись с силами, медленно сажусь на кушетке. Его голос звучит сдержанно, но я чувствую, что он обеспокоен. От смены положения меня снова охватывает легкая волна слабости, но я стараюсь выглядеть спокойно.
— Я плохо себя чувствовала с самого утра, — выдавливаю я, чувствуя сухость во рту. Макс бросает на меня взгляд исподлобья, но молчит. Уж знаю, что он думает обо мне и о том, что только что произошло, но выглядит чернее тучи. — Но я не могла не пойти на прием. Важное событие, вы же сами сказали.
Марк заканчивает разговор по телефону и, обернувшись, подходит ближе. Его глаза на мгновение останавливаются на мне, и я снова ловлю этот внимательный, почти изучающий взгляд. Сердце пропускает удар.
— Врач подтвердил, что такое могло произойти из-за переутомления, — спокойно говорит он, стряхивая пепел с сигареты. Его голос звучит ровно и это помогает мне хоть немного успокоиться.
Виктор Викторович кивает, явно удовлетворенный этим объяснением.
— Макс, отвези Марго домой. Ей нужно отдохнуть, — распоряжается он.
Макс послушно подходит ко мне, подхватывая под руку. Его прикосновение холодное, чужое. Взгляд — тяжелый, с не скрываемым раздражением. Он ведет меня к выходу с балкона, и на этом пути каждый шаг дается мне с трудом. Мы проходим мимо Марка, но я стараюсь не встречаться с ним взглядом, хотя ощущаю его пристальное внимание даже спиной.
Мы выходим на стоянку. Макс грубо усаживает меня в машину и захлопывает дверь с таким видом, будто я опять в чем-то виновата.
Как только мы оказываемся наедине в замкнутом пространстве салона, Макс тут же взрывается:
— Ты что устроила?! — он зло выворачивает руль, бросая на меня короткий, пронизывающий взгляд. — Концерт на публику? Решила привлечь к себе внимание?
Я молчу, ощущая каждой клеточкой своего тела, какая огромная пропасть пролегла между нами за эту неделю. Но это еще не все. Его губы сжимаются в тонкую линию, и я понимаю — он сейчас на грани.
— И что это за странный взгляд Марка? — бросает он, еще сильнее выкручивая руль на повороте. Его глаза бегают то по дороге, то по мне, и в них я вижу напряжение и злость. — Ты ему что-то сказала? Проболталась?