Измена. Вернуть любовь

— Мы снова поругались.

— Выходит, так.

Прошу Глеба высадить меня у метро, и на удивление он со мной не спорит. Пожимает плечами, останавливается и высаживает около станции.

— Пока, Глеб.

— Не пока. До встречи.

Закрываю дверь, и Porsche мгновенно срывается с места, а через пару секунд уже теряется в потоке машин. Я так и стою, всматриваясь вдаль. Уехал. Не знаю, что со мной, но тело будто приросло к асфальту, налилось тяжёлым свинцом, и мне не сдвинуть его.

Наконец-то, спустя пару минут, мне удаётся оторвать взгляд от дороги. Чувствуя внутри укол сожаления, я разворачиваюсь и тут происходит неожиданный поворот событий. За спиной оглушающе свистят колёса, а я, даже не успев, повернуться обратно, уже знаю кто это. И в моей груди распускается тысяча полевых цветов. Поворачиваю голову и вижу, как Миронов выскакивает из машины и, не закрыв со своей стороны дверь, несётся ко мне через дорогу игнорируя все инстинкты самосохранения.

Налетает и, крепко сжимая в объятиях, покрывает всё моё лицо жаркими поцелуями.

— Пиздец, что ты со мной делаешь Белова!

За нами отчаянно сигналят автомобили, но кому из нас до этого есть дело? Никому!

— Прости, что сорвался! — держит в дрожащих руках мое лицо. — Знаю, что обещал дать тебе время. Всё знаю, Ян. Но не могу иначе, по эмоциям бьёт.

Тянусь сама и накрываю его губы своими, чтобы остановить этот пламенный поток речи. Главное, что он вернулся. Он здесь и сейчас. Со мной. Терпит мои загоны, страхи.

— Глеб, надо закрыть дверь в машине.

— Надо, — выдаёт на выдохе, берёт меня за руку и уже аккуратно ведёт к ней через дорогу.

Устраиваемся в салон под гудки и осуждающие взгляды других водителей. Смеёмся, как дети, которые только что нашкодили.

— Если бы ты знала, как я не хочу везти тебя в дом к Белову.

— Эм… так и не надо. Я переехала.

— Да, ну? — вытаращился на меня, как на чудо-чудесное. — Ты меня не разыгрываешь?

— Ага, совсем недавно. Квартирка скромная, зато аренда маленькая.

— В гости пригласишь? — смотрит явно с пошлым посылом.

— Если ты будешь послушным мальчиком, — хмыкаю, вздёрнув вверх носик.

— О-о-о, я буду очень послушным, — и заливается смехом. — Говори скорее адрес.

Я знаю, что у Глеба нет заморочек по поводу убранства. Богатое оно или скромное. Скорее всего, ему всё равно на такие мелочи. И всё же ловлю внутренний мандраж. Сразу вспоминается реакция Сашки. Нет. Глеб далеко не Белов старший, не в его характере будет так сокрушаться, устраивать мне разнос. Он скорее, тупо меня взвалит себе на спину и утащит в свою квартиру.

— Ау, мы приехали, — машет перед лицом рукой, и я вздрагиваю, возвращаясь в реальность. — Ты чего задумалась?

— Да так.

— Кстати, ты помнишь, что тут рядом живёт моя мать и сестра?

— Да, я даже пересекалась с Авелиной в супермаркете не так давно.

— О нет! И как? Все выжили?

— Ну, как видишь, — пожимаю плечами. Про странные взаимоотношения Сашки и Авы умалчиваю.

Я не знаю, о чём подумал Глеб, зайдя в моё жилище. Для меня было ценно, что он не “плевался” и не фыркал, как Саша. Да и вообще, вёл себя так, будто был здесь миллион раз. Как если бы это был его собственный дом.

— Ян, я голодный. Покормишь?

Вот что он сказал, через пару минут, как мы зашли.

— Если по-быстрому, то только бутерброды и яичница, а если подождёшь, могу что-то интереснее приготовить.

— Честно? Я дьявольски голоден. Давай бутеры и яйца. Не против, если я сам пошарюсь в холодильнике?

— Нет, конечно.

Он по-хозяйски наводит ревизию, достаёт приглянувшиеся продукты, сам наводит шорох по шкафчикам и находит сковородку. Я же просто ловлю эти моменты не скрывая улыбки.

— Сделаешь скрэмбл с болгарским перцем и беконом? Люблю, когда желтки не цельные.

— Поняла, — выдаю улыбку, понимая, что так неловко он пытается рассказать о себе больше. Чтобы я ближе его узнавала. — А у меня любимая яичница — жареная с луком и, чтобы желтки, наоборот, были целые.

— Я запомню, — зеркалит улыбкой. — А бутерброды? Какие у тебя предпочтения?

— Любые обожаю.

— Давай, сделаю, как я больше всего люблю. Так, что тут у нас… — достаёт тостовый хлеб, сыр, слабосолёную сёмгу и свежий огурчик. — Ян, а где у тебя соль и перец? Не увидел.

— Над микроволновкой в шкафчике.

— В общем, ничего необычного, просто в бутербродах, если есть свежий огурец, мне нравится, чтобы он был сверху и обязательно посыпан перцем и солью.

— Я тоже так люблю!

Застываем оба, глядя друг на друга. И, кажется, из звуков только наши сердца грохочут, как старые напольные часы с маятником. Невидимые ниточки тянутся, сцепляются друг с другом и магнитят нас.

— К чёрту еду! — Глеб срывается, подхватывает меня и усаживает на стол. Рывком задирает футболку, оголяя грудь. — Надеюсь, этот стол выдержит. — аккуратно заваливает меня, и я на автомате приподнимаю бёдра, чтобы ему было легче снять с меня домашние шорты. Нежно и медленно ведёт по моим складочкам, раздвигая их указательным и безымянным пальцами, ласкает клитор средним. Склоняется и втягивает его в рот, и по моему телу тут же разлетаются маленькие клубочки электричества, тело содрогается, а руки тут же вцепляется в его волосы.

Чуть ускоряется, но я притормаживаю Глеба.

— Не торопись, — рвано шепчу. — Хочу медленно. Доведи меня.

Ох, зачем же я об этом попросила? Каждое его движение, словно надвигающаяся волна, гигантское цунами, что идёт из самых глубин. Пальцами ведёт вперёд, медленно вокруг клитора, по половым губам, назад. Два пальца проникают во влагалище, лишь на одну фалангу и медленно оттягивают стеночку к анусу. Ведёт, кажется, что раскалённым языком от одной складочки к другой. Пальцы ослабляют натяжение и проскальзывают глубже до упора и назад, вновь до упора и обратно. Медленно. Так, что каждая мышца в теле, каждое её волокно напрягается в струну. Спина прогибается, на лбу выступает испарина, грудь наливается до боли в сосках от желания. Миронов выпрямляется, обхватывает свой член рукой, размазывает по головке предэякулят и упирается в моё влагалище. Ведёт вверх и с силой прижимает его к клитору, ведёт вокруг и снова к входу во влагалище. Но быстро не проникает, а медленно, чертовски медленно растягивает меня, просовывая головку, а затем замирает. Сердце, которое и до этого билось в агонии, сейчас буквально вылетает из груди и кричит: "Почему он остановился?". И вот оно пришло, по телу несётся то самое цунами, которое накрывает меня трёхсотметровой волной, и я ловлю самый нереальный оргазм в своей жизни.

Глава 37

Яна

В понедельник лечу на работу со смешанными чувствами, потому что между мной и Глебом состоялся серьёзный разговор. Он попросил меня уйти из фирмы Кати. И тут наши мнения сошлись на все сто процентов. Но всё же мне сначала надо найти новую работу, чтобы оплачивать аренду. Полагаться на Глеба наотрез отказалась. Я только вырвалась из-под гиперопеки Сашки, не для того, чтобы сразу повиснуть Миронову на шею.

Насчёт Саши, надо будет заехать к нему и поговорить, рассказать о нас. Конечно, его хватит удар, но ему придётся, так или иначе, смириться с этим положением дел. Я и Глеб — вместе.