Измена. Выбираю любовь

– Расскажите мне!
– Хватаю женщину за руку и сильно сжимаю.

– Вот это сила.
– Хмыкает и кладёт вторую ладонь поверх моей.
– А вы не опаздываете?

– Опаздываем!
– Выкрикивает Катя и выходит из комнаты. На ней тёмные облегающие брюки и голубая водолазка. Волосы забраны в хвост, немного макияжа и её не узнать.

– Не очень. Подождут. Здесь важнее.
– Смотрю на мать Катерины и киваю.
– Я не видела свою мать больше пятнадцати лет и сейчас хочу найти её. Если она жива и в этом городе.

– А если она в другом городе?

– Если она жива, я приложу все усилия, чтобы найти её.

Женщина усмехнулась и поднялась. Полезла в шкаф и достала большой коричневый альбом с фотографиями. Его распирало от застывших воспоминаний чужой жизни, и он выплёвывал фотокарточки на пол, надеясь избавиться от них. Катя подняла их с пола и передала матери, села рядом и вздохнула.

– Неужели мы будем это всё смотреть?

– Не всё!
– Цыкнула на неё мать и открыла альбом. Я сразу же почувствовала тот самый аромат фотобумаги, который использовался в моём детстве. Он был особенным, словно возвращал меня туда, где все были счастливы.

– Мама, что ты ищешь? Давай помогу.

– Уже нашла.
– Перелистнула пару страниц, отодвинула ненужные фотографии и протянула мне одну.

Я взяла её в руки и вгляделась. Снимок был чёрно-белый и не очень чёткий. На нём стояло две женщины в зимней одежде, они держались за руки и смеялись. В руках у них были беговые лыжи. Рядом, в снег были воткнуты палки и на них были надеты шапки.

– Кто это?
– Спросила я дрожащим голосом, понимая, что одна из этих женщин - моя мама.

– Здесь я и Маринка Ясенева. Мы только окончили университет и зимой поехали кататься на лыжах. Молодые и счастливые.

– Вы были подругами?
– Спросила Катя и посмотрела на меня.

– Лучшими. Словно сёстрами.
– Вздохнула женщина и забрала у меня фотографию. Посмотрела на неё, провела и пальцем по ней и вложила обратно в альбом.

– А что было потом?
– Вытерла набежавшие слёзы.

– Потом Маринка встретила твоего отца, и они поженились. Через год она родила тебя.

– А вы? Продолжали ещё дружить?

– Нет. Наши дорожки разошлись как в море корабли.
– Поднялась и убрала альбом в шкаф.

– Но что случилось? Вы поссорились?

– Очень сильно. И всему виной мужчина. Твоя мамаша увела моего жениха Виктора, прямо из загса.

– Чего-о-о?
– Я раскрыла рот и увидела, что Катя в таком же недоумении, как и я.

– Того. Оказывается, они встречались за моей спиной и в день нашей свадьбы, он выбрал Маринку Ясеневу. Вот так.
– Усмехнулась и пожала плечами.
– Всё нормально, боли уже нет. Всё быльём поросло. Но знаешь, дорогая, не в обиду будет сказано. Ей всё вернулось. Бумерангом прилетело и хорошенько так шандарахнуло. Я потом нашла достойного мужчину — отца Катюши. Пусть земля ему будет пухом. А твоя осталась с твоим папашей. Бил он её знатно и пил много. Тогда Маринка решила уйти от него, но Витька не позволил. Чуть ли не к батарее привязал.

– Откуда вы всё это знаете?

– Так рассказывала мне. Сама. Как только сюда переехала. Скрывалась от папашки твоего. В коленях у меня валялась моля о прощении. Я простила.

– А что было потом?

Слёзы не переставали течь и я то и дело смахивала их. Ничего подобного мне дядя с тётей не рассказывали и я никогда не знала прошлого своей матери.

– Потом Маринка завела себе одного сожителя, потом - второго. Все пьянчуги и драчуны. Как твой папашка. Видимо, сложно было ей слезть с такой странной привычки. Я с ней разговаривала, просила одуматься. Но это уже была не Маринка. Совершенно другая женщина. Несчастная, побитая жизнью. Молодая, но, казалось, жизнь её уже закончилась.

– Я не верю.
– Дрожала и кусала пальцы. Катя подошла ко мне и обняла.
– Бедная мамочка. За что ей всё это?

– Ну… - села рядом со мной, - сложно сказать. Видимо, характер слабый. Ты другая. Странно, учитывая, какие у тебя были родители.

– Меня воспитали тётя с дядей. Они добрые и сильные характером. Трудолюбивые и честные. Я пошла в них.
– Улыбнулась и прижалась к Кате.

– Вот это правильно. Родители — это те, кто воспитал, а не родил.

– А потом? Я знаю, что когда мне было семь лет, меня забрали отсюда. Что стало с матерью?

– Погоревала немного и нашла себе какого-то индуса. Не знаю, где и на что он повёлся? Да только уехала она с ним и долгие годы я о ней ничего не слышала. А несколько месяцев назад увидела её. Вернулась. Изменилась конечно, очень сильно. Видимо, Индия повлияла на неё.

Я подалась вперед.

– Значит, вы выдели её? Здесь?

– Ага. Дома-то у неё своего не было, вот и вернулась туда, откуда уехала. Да только первые этажи нашего дома оккупировали бомжи. Ну она с ними и поселилась.

– Почему она к вам не пошла? Или вы…

– Я бы пустила её без вопросов. Положила бы на раскладушке.

– Да только она сама не захотела. Гордость не позволила. Так и сказала. А ещё она до сих пор не простила себя за то предательство.

– Вы знаете, куда она уехала? Точнее, куда забрали всех бомжей из вашего дома?

– Нет. Думаю, в один из приютов.

– Я также сказала.
– Вмешалась Катя.

– Я найду её. Обязательно найду.
– Поднялась и громко выдохнула.
– Можно мне в ванну?

– Конечно, иди.
– Катя махнула в сторону ванны, и я кивнула. Закрыла за собой дверь и посмотрела в зеркало. Лицо было красным и опухшим. Белки в глазах превратились в одни сплошные красные вены. Тушь растеклась и тонкими ручейками покрыла кожу лица. Смыв остатки макияжа, достала из сумки крем и намазала лицо.

– Мама, - сказала я себе, глядя в зеркало, - подожди ещё немного. Скоро мы обязательно встретимся и будем вместе.

Выйдя из ванной, я улыбнулась Кате и её матери и пожала плечами.

– Спасибо вам за рассказ о моей матери. Это было очень важно для меня.

– Не за что, милая. Я хотела тебе ещё кое-что сказать.

– Что же?

– Твой отец жив и, возможно, сейчас также ищет твою мать.

Глава 37. Лицо я ему знатно покоцала.

– У меня нет отца, у меня есть дядя. И его я считаю своим папой.
– Сжала ручки сумки, и ногти впились в мои ладони. Было больно, но, кажется, боль из сердца растворялась и уходила. Так лучше.

– Мама, мы уходим.
– Резко сказала Катя, понимая, что если мы сейчас не уйдём, опоздаем.
– Валюша спит и ещё проспит, как минимум два часа. Смесь в…