Измена. Я только твоя. Лирическое начало

– А ты не слушай! – предложила я.

Ты запрокинул лицо, шумно выдохнул воздух:

– Думаешь, мне легко видеть, как вы с ним сосётесь на сцене?

– Что? – удивлённо откликнулась я, - Так ты не смотри!

– Не могу! – ты почти прокричал.

Мы замкнулись. Каждый в своём.

– Ты ведёшь себя глупо, - озвучила я, наконец.

Но ты не остыл:

– Это ты зазвездилась!

И тут меня накрыло язвительным гневом.

– С чего бы? – хмыкнула я.

– Вот и я не пойму, с чего, - с пренебрежением выдохнул ты.

Я поражённо застыла. Услышать такое в свой адрес – был удар ниже пояса. Это у мужчин. А у женщины – в грудь. Ты ударил меня в тот момент! Не коснувшись, ударил…

– Знаешь, что? А я поняла, - я взяла себя в руки, - Ты просто завидуешь мне! Ты не можешь смириться. Мой успех раздражает тебя! Вот если бы я была лузером, было бы проще…

– Успех, бл*дь, - услышала я. И прикусила губу от досады.

– Да, успех, представляешь? – съязвила.

Ты посмотрел на меня:

– Как ты кастинг прошла этот грёбаный?

Я сглотнула:

– Ты на что намекаешь?

– А с чего бы он выбрал тебя? – процедил ты сквозь зубы.

Чем просто лишил меня дара речи. Я впервые услышала это. Такой откровенный наезд!

Я упёрла ладони в бока:

– Да потому, что я очень талантлива! Такой ответ тебе трудно признать?

Ты поддержал:

– И талантлива тоже.

– К чему ты клонишь? – я почти прошипела. Я хотела тебя укусить! Уязвить. Достучаться.

– К тому, что я знаю не всё, - сказал ты загадочным тоном.

– А чего ты не знаешь? – ответила я.

И ты перешёл в «наступление»:

– А ничего я не знаю! О твоём этом театре. Об этом сраном твоём режиссёре!

Я защищалась. Я делала всё, что могла! Нащупала слабое место…

– Может быть, если бы ты меньше копался в машинках, и больше интересовался искусством…

– Я мужик, а не пид*р! – выдохнул ты.

Я покривилась. Но и тут не осталась в долгу:

– Тоха тоже мужик!
– сказала с улыбочкой.

Ты запыхтел, словно бык:

– Так значит, проверила всё-таки?

Голос твой обжигал.

– Замолчи! – предупредила я «выстрелом в воздух».

– А с этой… Спирохетой ты тоже спала? – обозвал ты Сперанского. Коверкать фамилии было у вас с Вероникой одно на двоих.

Я не могла говорить. Я смотрела убийственным взглядом. Призывая тебя замолчать…

– Тогда популярность тебе обеспечена, - рассмеялся ты собственной шутке. Довольно плоской, бессмысленной и бесполезной.

– Ты просто жалок, - ответила фразой, вложив в неё столько презрения, на сколько могла «раскошелиться» в тот злополучный момент.

По лицу у тебя пробежал электрический ток. Брови дёрнулись, ноздри раздулись, а губы сжимались так плотно, что почти потеряли естественный цвет.

– До тебя мне ещё, как до неба, - ответил ты многозначительно.

Я расправила плечи, чтобы ты не увидел, как трудно себя контролировать. Голос срывался на крик! Хотелось к тебе подойти и ударить. А после прижаться всем телом. Ведь ты, это ты…

Но мы изменились вдвоём. Перестали быть парой. Почти! Остался шажочек. Всего один шаг…

– Неудачник! Ты сам на подхвате у папы всю жизнь, - процедила, боясь и ликуя.

Ты смотрел мне в глаза. Ненавидящим взглядом…

– Лучше уж так, чем п*здой добывать себе роль, - холодным решительным тоном сказал, будто плюнул в лицо.

У меня оборвалась струна. И душа замолчала! Закончились фразы и мысли. Я ощутила, комок, вставший в горле.

– Да пошёл ты! – ответила резко, куда – объяснить не смогла.

Развернулась, дошла до стола. Прихватила рюкзак, на ходу застегнула.

– Ань, ты куда? – послышалось в спину.

Вместо ответа я помахала рукой. Ты так и стоял, поджигал сигарету.

– На репетицию? – спросил, зажимая в зубах белый фильтр.

Я не сдержалась… Проходя мимо, залепила тебе по щеке! Сигарета упала на землю. И я раздавила её.

– Пойду добывать себе роль! – бросила я на прощание.

В рюкзаке зазвонил телефон. Наверное, Ника пыталась дознаться, в чём дело. Может быть, думала, что я обиделась на неё.

«Потом объясню», - думала я, и торопливо шагала по улице в сторону дома. Здесь было достаточно людно. Все люди теперь, по жаре, выходили на прогулку по вечерам. Днём улицы города были пусты.

Пройдя немного, я обернулась. Ожидала увидеть тебя. Не увидела.

«Ах, так?», - я ускорила шаг. Ожидая, что вот сейчас ты мне позвонишь. Если свой забыл, то наберёшь меня с Никиного. Но мобильник молчал.

Уже на подходе к двору я замедлилась. Фонарь освещал и его, и парковку. Твой мотик стоял, прислонившись к столбу. Ты ездил на нём в автосервис. Я сказала, что ты неудачник. Но это не правда! Я всегда восхищалась тобой. И тем, как ребята тебя уважают. Я понимала, какую обиду тебе нанесла. Ну, а ты… Ты ведь так и не понял?

Глава 28. Витя

В следующий раз я разжился билетом. Раздобыл его сам! И смотрел на тебя из галёрки. В момент, когда Тоха тебя целовал, я зажмурился. Не хотелось увидеть опять. Букет в этот раз не дарил.

«Подарю его после», - так думал. Мой всё равно затеряется.

– Анна Ловыгина! – озвучил закадровый голос.

Ты вышла на сцену. Какой-то мужик, поднявшийся с первого ряда, вручил тебе «сноп». Те же самые розы. Я беспомощно сжал кулаки. И не выдержал! В тот же вечер спросил, провожая тебя со спектакля:

– Чего цветы не взяла?

Ты улыбнулась мечтательной томной улыбкой. Как будто была не со мной:

– Зачем? У меня дома букет от любимого будет.

– Будет!
– кивнул, - Не такой выдающийся, но…

– Перестань, - ты сплела наши пальцы.

– А кто это был? – уточнил я.

– Ты о ком? – сделала вид, что не знаешь.

– Я о розодарителе, - выдавил я, стараясь звучать как можно спокойнее.

Ты рассмеялась:

– Да ну! Это так. Сумасшедший какой-то.

У меня зародились сомнения: