Измученные смутой времени

«Так, так, так, говорит, что двое ихние, — забеспокоился опер. — Кто они? Знакомые? Раньше сидели вместе? Состоят в их банде?»

— Круто! — вновь «восхитился» опер. — У вас тут действительно страсти кипят похлеще, чем в Москве.

— Мы такие, не чета столичным, — похвастался Кот и приказал: — Одевайся и поехали, Бугор ждет.

У Бугра находились все члены группировки. Стол так же, как и в последний раз, не отличался большим разнообразием, но появилась вареная картошка и тощая курочка, а также банка соленых огурцов.

Бугор приказал налить водки в рюмки и сказал тост:

— Ну, родные, выпьем за братьев наших, чтобы все у них получилось, и они узнали, что такое настоящая воля. Я немного завидую, что не нахожусь с ними, но всему свое время. Наступит время, когда мы окажемся рядом с ними, а пока нас ждут еще дела здесь.

Опустошив рюмку, он обратился к Седову:

— Слушай, любезный, разговаривал ли ты с Москвой? Не отказывается ли твой шеф от сделки?

— А с какой стати он должен передумать? — удивленно вскинул голову сыщик. — Все остается в силе.

— А то, что тут угоняют самолеты, не скажется на его решении? Сейчас легавые зашевелятся, начнут всех проверять — так и на груз могут нарваться.

— Не вижу никакой связи, — пожал плечами Седов. — Единственное, по причине закрытия аэропорта посыльный приедет в среду, двадцать второго августа.

Тут главарь, отвлекшись, обратился к Купцу:

— Позвони в ментовку Захару, узнай — что там с самолетом.

«Вот он предатель! — мелькнуло в голове у сыщика. — Его зовут Захар! Где же он служит?!»

Купец, тщетно попытавшись дозвониться, развел руками:

— Не берет трубку.

— Ему сейчас не до телефонных разговоров, — понимающе кивнул главарь. — К утру станет все известно.

Выпив еще по рюмке, Бугор обратился к Седову:

— Слушай, как стемнеет, поедем загружать товар в контейнер. Ты поедешь с нами, убедишься, что мы все вложили как положено, и доложишь об этом своему шефу. Это делается для того, чтобы повторно не проверять груз, когда приедет ваш фраерок с баблом.

«Вот я попал! — подумал сыщик и сразу же успокоил себя: — Ничего, там возле ангара всех и прихлопнем».

— Контейнер останется там? — спросил опер.

— Нет, отгоним в другое место.

— А куда?

— Тебе все доложи, — съехидничал главарь. — В укромное место!

Продолжили выпивать. В какой-то момент Седов взялся за голову и простонал:

— Голова разболелась, контузия дает о себе знать. Бугор, пусть меня свозят в гостиницу, я приму таблетки.

«Оттуда быстро позвоню Анисимову», — решил схитрить опер.

— А что пьешь, — спросил его главарь.

— Анальгин.

— Так анальгину у меня полно. Может, попыхтишь* (в данном случае курить анашу)? Помогает при головной боли.

— Нет, не балуюсь травкой. Лучше подай анальгину.

«Хитринка не удалась, — сожалел опер, принимая таблетку, преподнесенную ему Фараоном. — Остается один вариант — события развернутся возле ангара».

Выпито уже несколько бутылок водки, все опьянели. Стемнело. Бугор стукнул по столу и скомандовал:

— Братва, за дело!

Оказалось, что у группировки вторая машина «Жигули» четвертой модели зеленого цвета, за руль которой сел Купец, и группировка с Седовым на двух машинах направилась в сторону Старого города. Возле моста преступников поджидала грузовая машина с контейнером на борту. Бугор, махнув водителю грузовика, чтобы он следовал за ними, проехал мимо.

Вскоре все оказались в тупике. Седов выскочил из машины и с тревогой посмотрел в сторону ангара.

«Лишь бы не спали, лишь бы встретили подобающим образом» — сверлили его голову беспокойные мысли.

Приказав водителю грузовика развернуться, Бугор направился в сторону ангара, все последовали за ним.

«Не чувствуют опасности, ни у кого в руках нет оружия, — облегченно вздохнул опер и позлорадствовал: — Будет вам сейчас горячий прием!»

Вдруг ревя мотором и рыща прожекторами по местности, к тупику приблизился «Урал» с кунгом, оттуда выскочили несколько человек в бронежилетах и с автоматами в руках. Одновременно распахнулись ворота ангара, и в лучах прожектора все увидели, как два милиционера направили в сторону бандитов автоматы. Тут из рупора послышался голос Анисимова:

— Сопротивление бесполезно, всем поднять руки вверх!

Среди преступников началась суматоха, и Седов, воспользовавшись этим, отошел в сторону и через миг оказался среди своих.

Увидев его, Артеменко оторопел:

— Как ты здесь оказался?! Да ты же пьян в сиську!

— Долгая история, — довольно рассмеялся опер, — потом расскажу!

Вскоре все преступники оказались в камерах изолятора милиции и Седов, улучив момент, обратился к Анисимову, который уже знал историю, как опер оказался среди бандитов:

— Я, по-моему, вычислил предателя.

— И кто же он?

— Некто Захар. Они пытались с ним поговорить по телефону.

— Шевченко Захар, сотрудник изолятора. Его уже взяли сотрудники КГБ — кто-то из сокамерников показал, что он передал преступникам обрез, — ответил руководитель и, насторожившись, спросил: — Значит, он связан с нашими фигурантами?

— Да, это их человек.

— И что за обрез он им передал? Случаем, не тот, которым чуть не продырявили твою голову? — задался вопросами Анисимов и снедаемый догадкой, предположил: — Из этого же обреза могли убить Кашеварова!

— Надо поискать оружие в квартире у Бугра, — предложил Седов. — Если не найдем, то может оказаться так, что этот обрез и был оружием угонщиков.

— Ой, ой, ой, что будет-то! — схватился за голову министерский опер. — Пока молчи об этом, послушаем, что скажут комитетчики.

— Добро, буду молчать, — опер приложил палец к губам и поинтересовался: — Леонид Иосифович, как там с самолетом?

— Самолет в шесть вечера сел в аэропорту города Карачи, террористы сдались властям.

— А заложники?