Извините, невеста сбежала

– Я не умею поддерживать отношения, выполнять обязательства. Это дурная черта моей семьи. Все, что я пыталась сделать по этой части, проваливалось. Длительные отношения просто не моя стихия.

Чтобы оправдать невнимание Кэма, она цеплялась за свои старые представления, в которые сама уже не верила. Она прекрасно помнила о том, что сказал ей Кэм: она совершенно не обязательно должна быть такой, как ее родители. И ей начинало казаться, что он прав. Беда только в том, что она бы хотела проверить эту теорию с Кэмом, но Кэм недосягаем. Так что придется придерживаться старой теории и не внушать никому пустых надежд.

– Не смеши, - - сказала Шауни.
– Тебе не удаются плохие отношения, а в хороших ты была бы великолепна. Вот подожди только, сама увидишь.

У Шауни было гораздо больше оптимизма, чем у Эшли. Эшли согласна была ждать. Казалось, что это стало ее главным занятием. Днем, когда она работала, было легче. Но вечерами, поскольку не было никаких новых предложений от издателя, она в основном размышляла, что делать дальше, чем занимается Кэм в Гонолулу и почему не звонит. У нее никогда раньше не было столько времени на размышления. Но почему-то ей не удавалось надолго сосредоточиться на одном и том же. Мысли все время где-то витали. И почему-то по утрам очень хотелось есть.

– Мне нужно в банк. Ты бы не могла отнести обед кузену Реджи? спросила Шауни, запихивая деньги в зеленый мешочек.

Эшли много слышала о Реджи и его одинокой вахте у моря, но еще не встречалась с самым эксцентричным членом семейства.

– Никаких проблем. Я загляну к нему по дороге домой, если ты объяснишь, как его найти.

– - Он живет в маленькой хижине на утесах у залива... Как бездомный, пожаловалась Шауни, - Люди думают, что мы не заботимся о нем. У него прекрасная квартира в городе, а он сидит там и ждет свою русалку.

– Как вообще ему пришла в голову мысль об этой русалке9

Шауни вздохнула.

– Это началось давно, когда он снимал документальный фильм о русалках.

Эшли была поражена.

– О, как интересно! Он что, нашел настоящих русалок?

– Да нет, конечно.

– Тогда почему...

Шауни воздела руки к небу.

– Не спрашивай. Это слишком трудно объяснить.

– Шауни, - осторожно сказала Эшли, - а вы не думали обратиться за помощью к психиатрам?

– Да я не одного врача водила туда поговорить с ним. И все как один уверяли, что он так же здоров, как я. Ты можешь в это поверить? Я тебе скажу, что я думаю: им самим лечиться надо.

Эшли немного нервничала, но Реджи оказался высоким и красивым, с седыми висками и выглядел очень ухоженным, несмотря на спартанский образ жизни.

Он пригласил ее в маленькую хижину.

Эшли нерешительно вошла, но там было чисто, а стены покрыты изображениями русалок, нарисованными углем.

– Как мило, - заметила она, переходя от одного рисунка к другому.
– Кто это нарисовал?

Рисунки были простоваты, но что-то в них привлекало. Они напоминали ей стиль ранних американских примитивистов.

– Мне очень нравится, - искренне сказала Эшли, узнав, что рисовал сам Реджи.
– А вы не хотите заняться иллюстрацией книг? У вас очень оригинальный стиль.

– Я рисую только русалок, - спокойно сообщил он.
– Только русалок.

– О!..
– Эшли не нашла других слов Вдруг он резко поднялся.

– Я должен возвращаться к работе.

– Какой работе?

– Наблюдать за горизонтом, - сказал он, показывая ей бинокль, как будто это она была чокнутой.
– А вы что подумали?

– Наверное, у нас что-то неладно с наследственностью, - проворчала Шауни на следующее утро, когда Эшли рассказала ей о своем визите.
– Ты представить не можешь, как ужасно, когда люди спрашивают: "Что случилось с Реджи? Он был таким славным парнем".

– - Ничего страшного, - вмешался в разговор сын Шауни - Джимми, заглянувший в кафе.
– Я работал с ним над тем фильмом, он тогда не был таким.

Шауни горестно покачала головой.

– Не волнуйся, - усмехнулся Джимми.
– Реджи всегда приходит в себя. Все будет нормально и на этот раз.

– Не знаю, - печально сказала Шауни. Но она быстро забыла о своей меланхолии, когда они с Джимми начали обсуждать его предстоящее путешествие на Восток.

– Он возьмет академический отпуск на год, - объяснила она Эшли.
– Ему надо прийти в себя после разрыва с его девушкой. Нужна смена обстановки. Половину он платит сам, я одалживаю ему остальное, а отец делает ему подарок, чтобы он не нуждался в деньгах. Он проедет всю Японию, затем Юго-Восточную Азию и какое-то время поживет в Австралии. Это будет прекрасный опыт для него.

Однако когда она прощалась с Джимми, то едва сдерживала слезы. Эшли понимала, как тяжело будет Шауни без сына целый год. Очень грустно расставаться с любимыми. Она сама только недавно поняла это - уже прошел месяц, как Кэм уехал в Гонолулу.

– Почему он не возвращается?
– не выдержала Эшли, подойдя к Шауни, махавшей сыну из окна.
– Уже целый месяц! Почему он не приезжает на уикенд?

– Он никогда так часто не приезжает, - сказала Шауни, избегая смотреть ей в глаза.

– Почему он ни разу не приехал повидать меня?
– тихо спросила Эшли, уставясь на зеленые джунгли за дорогой.

– Не знаю, - нахмурилась Шауни.
– Возможно, пора что-то предпринять.

Шауни позвонила Кэму на следующий же вечер.

– Почему ты все еще в Гонолулу?
– спросила она, едва он поднял трубку.

– Ты забыла? У меня здесь работа.

– Неужели тебе безразлична Эшли? После долгого молчания он наконец признался:

– Конечно, Эшли мне не безразлична. Однако она вполне сама может о себе позаботиться, не так ли?

– Возможно.

– Что ты хочешь сказать? Что случилось?

– Ничего. Просто она скучает по тебе. Кэм вздохнул.

– Шауни, не вмешивайся. Хорошо?

– Ты не хочешь снова влюбляться. Так?

– Это не твое дело.

Шауни схватила телефонную трубку, как дубину.

– Ты хочешь знать, что я думаю? Я думаю, что ты просто прячешься в аккуратном мире закона, где все логично и не надо иметь дела с чувствами.

Снова наступило молчание, а когда он заговорил, его голос был очень раздраженным.

– Я вернусь, когда смогу. А сейчас иди спать и расстанься со своими иллюзиями, что ты можешь управлять жизнью других.